Средство индивидуальной обороны (Пацифист)

Новый рассказ известного бишкекского журналиста и писателя Д.Каримова относится к циклу его юмористических фантастических произведений. Как и всегда, рассказ отличает тонкая ирония и искрометная выдумка автора. Первая публикация.

— Пацифист? – Плюм опустил бокал на стол и поднял холодные водянистые глаза на вытянувшегося по струнке полковника. Тяжелый взгляд всесильного председателя Службы идеологической очистки вводил большинство посетителей его кабинета в оцепенение. Но полковник к нему подпривык и браво доложился: — Никак нет, господин генерал! — На стол перед Плюмом легла объемная папка. – Это особый случай, требующий исключительно вашего высочайшего внимания.

В полусумраке кабинета председателя Службы идеологической очистки фигура его заместителя, затянутая в снежно-белый мундир, казалась ярким пятном света, совершенно здесь неуместным. Сам Плюм предпочитал носить гражданскую одежду, полагая, что форма отвратительно сказывается на мыслительном процессе, заставляя человека подсознательно ограничивать себя жесткими рамками табеля о рангах. Множество служивых, как он считал, удачно вписывались в его теорию. Но свои измышления Плюм держал при себе. Великий Архипелаг был обязан своим величием — да что там скрывать, своим существованием Хунте. Председателю Службы идеологической очистки подрывать ее основы было негоже.

Плюм перевел взгляд на папку, посмотрел на украшающее ее фото человека с изможденным унылым лицом, брезгливо отодвинул досье и протянул руку к бокалу.

– Докладывай.

— Лейб-майор Чорс работал на оборонку, — с готовностью щелкнул каблуками полковник. — Отдел перспективных проектов противоракетной обороны. Доктор наук. Характеризуется как патриот. Награждался за заслуги перед отечеством. Взысканий нет. Не привлекался. Вдовец. Детей нет. Два года назад вышел в отставку по выслуге лет.

— Любопытно, — генерал отхлебнул из бокала и скривился. Врач запретил ему пить что-либо крепче лимонада, отчего Плюм, питавший страсть к хорошему алкоголю, откровенно страдал. – Кто сдал?

— Его экономка, — позволил себе обозначить уголками губ улыбку полковник, но тут же стер все ее следы. За маской служебного рвения заместитель Плюма пытался скрыть ликование. Полковник был уверен, что задержание Чорса в корне изменит его карьеру. – Она — наш доверенный агент, господин генерал, — Дама Пик. После выхода в отставку по возрасту она от скуки выпросила себе возможность взять кого-нибудь под наблюдение. Ей передали Чорса.

— М-да, на пенсии старушке явно было скучно, – задумчиво покачал головой генерал. Дама Пик стала легендой Службы очистки задолго до того, как Плюм стал ее председателем. – Не думал, что она еще жива.

— До сегодняшнего дня здравствовала. Она пропала несколько часов назад, сообщив, что Чорс втайне разработал устройство, которое может нарушить баланс сил в пользу противника.

В генеральской голове взвыла сирена тревоги. — Что за устройство?

— Не могу знать, господин генерал, — вытянулся полковник. – Дама Пик не успела сообщить об этом. Наши люди перевернули весь дом Чорса и его окрестности. Никаких следов агентессы и никаких намеков на то, чем занимался Чорс.

Генерал поднял бровь и постучал пальцами по полировке стола. — Где Чорс?

— В камере для допросов, господин генерал.

— Его допрашивали?

— Никак нет, господин генерал! Взял на себя смелость предположить, что информация о тайной работе Чорса не должна распространяться дальше вашего кабинета.

— Похвально, полковник, похвально. А как же вы? Вам то известно о тайной работе Чорса?

Лицо полковника мгновенно побелело, сравнявшись цветом с мундиром. Плюм, наблюдавший за реакцией офицера, невесело усмехнулся. — Расслабьтесь, полковник, где ваше чувство юмора?

— Благодарю за доверие, господин генерал, – выдавил из себя полковник и вымученно хихикнул. В душе он испытывал совсем другое чувство.

— Идите, работайте, — милостиво махнул рукой Плюм. Полковник щелкнул каблуками и поспешно ретировался.

Генерал с минуту посидел, массируя седые виски и с сожалением размышляя о том, что время безжалостно ко всем без разбора. Даже он, великий и ужасный председатель Службы идеологической очистки, один из двадцати членов Генерального совета Великого Архипелага, которого втайне, но до смерти боялись остальные девятнадцать, не избежал наказания прожитыми годами. Сколько ему еще оставалось? Десять лет? Двадцать? Или работа по очистке отечества от изменников, оппортунистов, либералов и других больных инакомыслием диссидентов, готовых влиться в пятую колонну и подтачивающих государство изнутри, доконает его раньше? Кто займет его место? Полковник, которого Плюм презирал и чью дрожь в коленках будто чувствовал кожей?

Плюм тяжело вздохнул, открыл досье Чорса и следующие десять минут посвятил его изучению. По мере того как генерал углублялся в чтение, лицо его мрачнело. Дело Чорса было гораздо серьезнее, чем представлялось полковнику. Плюм аккуратно закрыл папку, в задумчивости похлопал себя по карманам, потом с раздражением вспомнил, что врач запретил ему и курить (надо будет расстрелять мерзавца!), и теперь жена каждое утро предусмотрительно удаляет из его карманов все, что могло бы напомнить супругу о вредной привычке. Но жизнь без вредных привычек казалась генералу мукой.

Плюм ткнул в кнопку коммутатора и, услышав приветливый голосок секретарши, бросил: — Я спускаюсь в подвал. Предупреди наших церберов.

— Хорошо, господин генерал. Охрана?

— Нет необходимости, — буркнул Плюм и выключил связь. Он покидал кабинет в препаршивейшем настроении. Его будущий визави внушал ему сильное беспокойство.

Чорс, напротив, пребывал в самом прекрасном расположении духа. Ему не было так весело уже лет двадцать. С тех пор, как он потерял жену... Все эти годы Чорс, который считал себя вольнодумцем, ждал визита дуболомов из Службы идеологической очистки и был морально готов к этому моменту. Ему вовсе не было страшно. Чорс чувствовал себя защищенным. Уж он-то знал, что больше никто и никогда, ни одна сила в его мире не сможет причинить ему боль.

Помещение, куда бросили Чорса, явно предназначалось для допросов. Белый кафель стен оттерт до блеска, однако современная химия оказалась бессильна против въевшегося в него запаха крови. Угол комнаты украшала сложная конструкция, невесть как собранная из ребер, шипов, застежек, немыслимых приспособлений угрожающего вида. В нее, видимо, сажали тех, кто отказывался сотрудничать со Службой. Чорсу пока отвели место за столом в центре помещения. С ним, очевидно, сначала собирались побеседовать. Что ж, поговорим, улыбнулся про себя Чорс.

Дверь в комнату вдруг распахнулась. Чорс увидел грузного немолодого мужчину, в котором спустя мгновенье узнал главного палача Великого архипелага.

— Генерал Плюм, вот так сюрприз! — сделал удивленно-восторженное лицо Чорс. – Не думал, что моей скромной персоной заинтересуется сам председатель Службы идеологической очистки!

— Не паясничайте, лейб-майор, — оборвал его Плюм. Генерал прошел к столу и сел напротив Чорса. – Полагаю, что на самом деле вы ничуть не удивлены. – Плюм замолчал и с минуту пристально изучал лицо задержанного. Ему показалось, что Чорс выглядит на удивление свежо и будто бы даже моложе, чем на фотографии, украшавшей его дело. — Так вот вы какой, нарушитель общественного спокойствия лейб-майор Чорс, — холодно улыбнулся он.

— Вы представляли меня иначе? Никогда не поверю! Да у вас наверняка есть камеры даже в уборных, которые я мог когда-либо посещать.

— Вы переоцениваете собственную значимость, Чорс, — генерал принял расслабленную позу. – Но, тем не менее, вы, конечно же, представляете для нас некоторый интерес. Точнее, даже не вы, а ответы на два, всего лишь два, Чорс, вопроса. Вы лично, Чорс, интересуете меня меньше всего. Хотите узнать почему?

— Извольте!

— Чорс, вы никто и останетесь никем. Ваши достижения в науке еще до того, как будут рассекречены, припишут вашим более лояльным нам коллегам. Детей у вас нет, и хранить о вас память некому. Как некому, Чорс, будет искать вашу безымянную могилу. Ведь вам, лейб-майор, известно, что расстрелянных за преступления против государства хоронят без указания имен и даже номера дела.

— Генерал, вы блестящий дипломат! – рассмеялся Чорс. – Еще немного, и я вступлю с вами в переговоры! Знаете, как называют вашу Службу? Службой идиотов!

— Чорс, вы лейб-майор, доктор наук, интеллектуал, а изъясняетесь штампами, — разочарованно протянул Плюм. — Надеялся услышать от вас что-нибудь оригинальнее.

— Например?

— Например, что вы сделали со своей экономкой?

— С вашим соглядатаем, вы хотели сказать? Ровным счетом ничего!

Оставаясь внешне спокойным, Плюм начал было закипать, но справился с эмоциями. Он допускал, что Дама Пик была раскрыта, в противном случае сообщение от нее было бы полным. Но ему не верилось, что одного из лучших агентов службы мог раскрыть какой-то книжный червь, получивший звание только благодаря своей научной деятельности. — Где она?

— Понятия не имею. Это ваш агент, и в вашей компетенции знать ее месторасположение.

— Вы хотите сказать, что она просто ушла?

— Да, генерал, просто ушла. Мы с ней мило побеседовали, и она просто ушла.

— Чорс, вы темните. Она не могла никуда уйти, не сообщив об этом.

— Генерал, а вы, оказывается, плохо знаете своих людей. Вы не думали, что вашу Службу не покидают только потому, что от вас некуда деваться? А если человек нашел куда?

— О чем вы говорили? – Плюм не был склонен искать ответы на риторические вопросы.

— О сущих пустяках, — ломал комедию Чорс. – Она оказалась на редкость милым и откровенным собеседником. Дама Пик, так, если я не ошибаюсь, вы ее называете? Чрезвычайно информированная особа!

— И чрезвычайно немногословная, если это касается Службы, лейб-майор, — Плюм решил поддержать игру Чорса. – Как вам удалось ее разговорить?

— Мне не пришлось особо стараться, генерал. Она сама решила поделиться со мной некоторыми вашими секретами. Возможно, в ней проснулась совесть.

— Совесть, — рассмеялся Плюм. – У старушки она была атрофирована.

— Да, вы правы, генерал, — неожиданно сдался Чорс. – На самом деле мы произвели некий обмен. Мой секрет в обмен на ее секреты.

— Неравноценный обмен не в стиле старушки, — улыбнулся Плюм.

— Зная, генерал, что она получила, вы посчитали бы неравноценным обмен с моей стороны. Но, в принципе, я ни о чем не жалею…

Чорс помолчал, будто собираясь с мыслями, и продолжил: — Я подарил вашей Даме Пик новую жизнь, и ради нее она легко рассталась со старой... Скажите, Плюм, зачем вы убили мою жену?

— Я? – поднял бровь генерал.

— Ваша Служба, генерал.

— Вообще-то, вопросы здесь задаю я, Чорс. Но так и быть... Пожалуй, я вам отвечу, — Плюм выдержал паузу, наблюдая за реакцией задержанного. Судьба Чорса была им уже решена: лейб-майора надлежит ликвидировать сразу же после допроса. – Но с условием: вы будете столь же откровенны со мной.

— Мне совершенно нечего скрывать, генерал, — сделал честные глаза Чорс.

— Ну что ж, раз мы пришли к взаимопониманию, — сложил руки на столе Плюм. – Может быть, кофейку? Шучу, шучу!

Плюм поднялся из-за стола, заложил руки за спину и не спеша прошелся вдоль комнаты.

— Ваша жена, — неторопливо начал он, — работала в секретном проекте «Инкогнито». Вы, наверное, слышали это название? Суть проекта заключалась в том, чтобы исследовать полученные нами инопланетные технологии. Двадцать два года назад — помните? — в прессе мелькнуло сообщение о падении на один из наших островов небесного тела. Скажу больше: тело, мы назвали его капсулой, имело искусственное происхождение и предназначалось для установления контакта с теми, кто его нашел.

— Генерал!

— Не перебивайте! Все, что я вам сейчас говорю, Чорс, имеет прямое отношение к судьбе вашей супруги. Так вот, судя по всему, до падения на нашу планету капсула свободно дрейфовала в космосе. По оценкам наших экспертов, около тысячи лет. Ее запустили, когда наши предки охотились друг на друга с копьями и стрелами. Подумать только! В капсуле были помещены данные о ее создателях, координаты их мира – третьей планеты, вращающейся вокруг желтого карлика, и загадочные формулы. И знаете, Чорс, что было удивительнее всего? Создатели капсулы поразительным образом оказались похожими на нас. Инопланетяне двуноги и двуруки, у них одна голова, на которой есть пара глаз, рот и то, что, как посчитали эксперты, можно назвать дыхательными отверстиями. Они дышат через клювообразные наросты на лице смесью кислорода и азота. Возможно, на кислородных планетах эволюция движется схожим путем… Но главное, что их достижения и открытия, секреты которых они щедро доверили капсуле, могли бы с успехом применяться и у нас, если бы не одна деталь. Уровень их развития, Чорс, даже на момент запуска капсулы в космос значительно опережает наш теперешний. Я имею в виду не только Великий Архипелаг, но и материковую часть нашей планеты. А там, на материке, мой друг, живут не дураки, как внушает пропаганда, и кое в чем они нас даже обходят.

— Мне это известно, генерал. Меня интересует другое. Зачем. Вы. Убили. Мою. Жену?

— Интересно, почему Дама Пик вам об этом не рассказала, — удивленно развел руками Плюм. – Может быть, потому, что именно она принимала решение о ликвидации вашей супруги и двух десятков других несчастных, задействованных в этом проекте?

Чорс побагровел, но сдержался. Плюм захлопал в ладоши: — Браво, лейб-майор! Вы могли бы стать крепким орешком, если бы не вдарились в науку! Но вернемся к вашей супруге. Дама Пик, внедренная в группу исследователей капсулы, пришла к выводу, что инопланетные технологии, к вопросу практического внедрения которых уже вплотную подошли в «Инкогнито», опасны для существующего биполярного мира. В перспективе, конечно, вырисовывалось создание единого общества в рамках всей планеты, райское будущее, всеобщая безопасность. Но этому бы предшествовала утеря Архипелагом своего влияния, а, возможно, и падение власти Генерального совета и исчезновение Архипелага, как государства, цепь неизбежных конфликтов и даже, Чорс, мировая война. Поэтому и капсула, и все данные о проекте, и специалисты, в нем участвовавшие, подлежали немедленному уничтожению. Вы понимаете? Во избежание!

— Будьте вы прокляты, — севшим голосом заявил Чорс, но тут же воспрял. – Я вас ненавижу! Вы готовы убивать невинных, тормозить прогресс, топить массы в невежестве, ереси, крови!

— Это – политика, — пожал плечами Плюм. – Вы умный человек, Чорс, и будто не знали об этой стороне ее медали. Теперь я хотел бы услышать от вас исчерпывающие ответы на свои вопросы. Надеюсь, вы готовы отвечать?

— Вполне, — нашел в себе силы улыбнуться Чорс.

— У нас есть информация, что вы занимались разработкой некоего оружия, — ласково улыбнулся в ответ Плюм.

— Чушь!

— Объяснитесь, — гнул свое Плюм.

— Здесь нечего объяснять, — ответил Чорс. – Я не занимался разработкой оружия. Хотя... Пожалуй, да! Мое устройство можно назвать оружием. Оружием против вас, Плюм, и всего вашего Генерального совета, вашего тоталитарного общества, где люди – всего лишь цифры, данные, статистика, возобновляемый ресурс.

— Очень исчерпывающе, Чорс, — усмехнулся Плюм.

— Вы — солдафон, генерал, хоть и одеваетесь в гражданку. Но когда вы увидите мое «оружие» в действии, вам многое станет понятно. Ваша власть кончена!

— Заметьте, Чорс, вы до сих пор не объяснили мне почему, — генерал все еще улыбался, но самоуверенность лейб-майора выводила его из равновесия.

— Лучше я вам покажу, — парировал Чорс. – Обратите внимание, генерал, я не напуган и мне не страшно находиться в ваших застенках. Знаете почему? Да потому что даже здесь я в полной безопасности! И каждый человек в Архипелаге, а потом и на материке вскоре будет чувствовать себя так же, — Чорс наклонился в сторону собеседника и внезапно схватил его за руку.

— Черт возьми, Чорс! –от неожиданности генерал вздрогнул и вскочил, поспешно вырвав руку. — Что это значит?

— Это, дражайший генерал, значит, что теперь и вы обладаете этим самым оружием, — Чорс торжествующе захохотал, глядя на опешившего генерала. – Я не сумасшедший! Прикоснувшись к вашей руке, я передал вам право носить на себе мое изобретение. В течение следующей минуты ваше тело покроет невидимый для невооруженного глаза костюм, скафандр, бронежилет — как вам угодно. Но пробить его любым из известного вам оружия невозможно! Этот слой, который вы будете носить даже не ощущая, не пропускает даже гамма-излучение, не говоря уже о магнитных полях, тяжелых металлах, газах, вредных бактериях, вирусах и прочей дряни, изобретенной военными для убийства. Уж поверьте, я изучал его свойства несколько лет. Но это еще не все! В течение нескольких часов защитное вещество проникнет во все клетки вашего организма, постепенно начнет его омолаживать и защищать на микроуровне. Вы, как и я, как и ваша Дама Пик, не считая моих соседей, ваших дуболомов и всех остальных, кого я успел коснуться, практически получили бессмертие! А самое страшное для вас, то, что они получили способность передавать это «оружие» другим и уже делают это! Вам не остановить начавшийся процесс! Как вам такая перспектива, генерал? Вы не рассчитывали получить жизнь столь долгую, что придется пересмотреть само понятие вечности? И все ваше оружие, все-все ваши ядерные дубинки, ракеты, пулеметы, пушки станут бесполезными и ненужными! А?! Каково?! Это можно назвать средством индивидуальной обороны, против которого у вашей братии нет ничего!

Плюм медленно поднялся из-за стола, вытащил из наплечной кобуры пистолет и, прицелившись, выстрелил в голову смеющегося Чорса. Пуля попала в цель, но, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, деформировалась и упала к ногам ученого бесполезным кусочком металла. Чорса сотряс новый приступ хохота.

Плюм нажимал на спусковой крючок, пока в обойме не закончились патроны. Чорс, видя, как беснуется от бессилья председатель Службы идеологической очистки, безудержно и искренне хохотал. Он смеялся над былыми страхами, Плюмом, Архипелагом. Он смеялся над прежним Чорсом, слабым и осторожным. Он смеялся над прошлым. Когда грохот выстрелов стих, ученый замолк, смахнул навернувшиеся от смеха слезы, и спросил: — Ну, генерал, что теперь вы будете делать?

Плюм не удостоил задержанного ответом. Поджав губы, он молча вышел из камеры для допроса, едва не упав на пути к двери, наступив на собственную гильзу.

— Господин генерал, — дуболом в чине капитана, поджидавший его у двери снаружи, вытянулся, отдал честь и с любопытством посмотрел в сторону камеры. — Вызвать медика для констатации смерти или оформить как пропавшего без вести?

— Отпустите его, — сказал Плюм. И поймав недоуменный взгляд капитана, устало добавил: — Он жив. Пусть убирается на все четыре стороны. Я, кстати, собираюсь сделать то же самое. — Плюм неожиданно потрепал капитана по щеке, подмигнул, приведя офицера в еще большее замешательство, и пошел по коридору. С каждым шагом его плечи распрямлялись, будто генерал сбрасывал с себя невидимый для стороннего наблюдателя груз.

© Данияр Каримов, 2010. Все права защищены 
    Произведение публикуется с разрешения автора