Легенда о Наврузе

Перевод на русский язык легенды, написанной в стихотворной форме таджикским по-этом Шахнозом Беназир.

Шахноз БЕНАЗИР – заместитель председателя Комитета по делам молодёжи, спорту и туризму при Правительстве Республики Таджикистан

ЛЕГЕНДА О НАВРУЗЕ*

(*Навруз (Now ruz, тадж. Навруз, курд. Newroz, узбекск. Navruz, туркм. Nowruz, казах. Наурыз, кирг. Нооруз, тур. Nevruz, азерб. Novruz, крым. Navrez) — праздник весны и начала нового года у иранских и тюркских народов. Название Навруз в переводе с персидского языка означает «новый день». Отмечается в день весеннего равноденствия: 21 марта в Иране, республиках Средней Азии и Закавказья, 22 марта в Казахстане. Навруз был упразднён советской властью в 1926 году и заново возрождён в Азербайджане 1967 году. В Казахстане дата 22 марта приобрела официальный статус государственного праздника Казахстана в марте 1991 году после выхода Указа Президента Казахской ССР «О народном празднике весны — Наурыз мейрамы». Статус государственного праздника Навруз имеет в Азербайджане, Киргизии, Таджикистане и Узбекистане)

Присядем, мой друг. И послушаем быль,
что к нам долетела сквозь вечности пыль,
чтоб нам рассказать, сбросив горестей груз,
про праздник, который зовётся — Навруз.

Рождён был тот праздник — в начале всех лет.
(Но, правда, не раньше, чем начался свет…)

Вот дюжина башен стоит среди звёзд.
Двенадцать драконов несут там свой пост.
И Солнце раз в месяц заходит к ним в дом,
и месяц живёт в этом доме потом.

От башни до башни тот длится поход,
и люди назвали весь круг этот — год.

Но в годы, когда мир был только рождён,
и не был для Солнца маршрут утверждён,
то в башне сырой (ей командовал Хут,
который по нраву был дерзок и крут)
по нескольку месяцев, глядя во тьму,
порой приходилось томиться ему.

В те дни обступали людей холода,
и рыбы в морях вымерзали тогда,
в полях погибали зерно и трава,
и жизнь на Земле не кончалась едва.

Когда же добрел Хот, и Солнце из башни
пускал посмотреть на равнины и паши —
мгновенно кончались простуда и дрожь,
плоды созревали, и пенилась рожь,
Земля отдавала всё то, что копила —
все пели, смеялись!..
Жаль, редко то было…

Но как-то на башне, не знавшей тепла,
сосулька растаяла и потекла,
и сладко запахло вокруг молоком —
то в башне сырой поселилась тайком
кормилица — старая фея седая,
рожденье Навруза в тиши ожидая.

И вот ей Всевышний велит — из дверей
шагнуть и к Весне торопиться скорей,
чтоб снег испарился, растаяла мгла,
и сыном Весна разродиться смогла!

Кормилица дом покидает — пора!
Но вдруг перед ней вырастает гора —
то Див страхолюдный ей путь преградил,
страшней, чем поднявшийся в рост крокодил!

На шерсти, как брёвна, сосульки висят,
из рта леденящие ветры сквозят,
в те ветры в ночи занесло раз сова —
и замертво пала она на траву!

Не хочет, зловредный, чтоб мир стал счастливым,
чтоб зори ходили приливом-отливом,
чтоб сына Весна подарила планете
и радостно жить стало людям на свете.

Стоит ледяною горой — не пройти! —
и к дому Весны закрывает пути…

А в доме — Весна от волненья запела,
венок их пунцовых тюльпанов надела,
лучами пробила дорогу в сугробе —
и встретила фею-кормилицу. Обе
хохочут над Дивом, что плачет от злобы,
роняя замёрзшие слёзы в сугробы.

А он, всё сильней и сильней свирепея,
зовёт к себе с севера брата Борея,
и через границы селений и стран
несётся на помощь свирепый буран.

От снега — весь мир погрузился во тьму!
Но этого мало, похоже, ему —
он хочет, чтоб люди забыли о счастье,
чтоб были в его исключительной власти,
стремясь лишь к тому, чтоб поесть и попить,
но баню — вовеки не смели топить!

Чтоб грязью засохшей покрылся ребёнок,
чтоб мать никогда не стирала пелёнок,
чтоб потом несвежим пропахла жена
и мужу в постели была не нужна.

Казалось народам — так вечно продлится.
Глаза потускнели… Осунулись лица…
Но время пришло, и сквозь снега полёт
вдруг люди услышали — кто-то поёт!
И поняли все, кто услышал то пенье —
оно возвещает Навруза рожденье!

Навруза — наперсника жаркого Солнца,
который отгонит буран от оконца.
Лучи, словно стрелы калёные, жаля,
отгонят Борей к его северным далям,
и Диву прижгут его страшные пятки,
чтоб он захотел убежать без оглядки.

И солнечный витязь, чьё сердце не хмуро,
известный под именем Мазды Ахура,
как Солнце, рождённый в любви, не в печали,
направится к Диву, играя мечами.

И пар заклубится над гибнущим монстром.
И панцирь расколот мечом будет острым.
И мир встрепенётся. И крошево льда
с лица отряхнёт своего навсегда.

И всё оживёт на Земле, возродится,
забрешут лисицы, затенькают птицы,
украсит поляны цветами природа,
леса зашумят, прорастут огороды,
и праздник Навруза на Землю придёт —
с ним новая жизнь, новый день, новый год.

Весна! Что ещё мы имеем на свете,
чтоб так же смеялись счастливые дети?
Чтоб взрослые, с крыш наблюдая за садом,
светлели лицом, и душою, и взглядом,
и Землю — кормилицей щедрою звали,
и в песнях её до небес воспевали…

Как смело цветы из-под снега растут!
Им люди «подснежников» имя дадут.
Цветы те детишки в букет собирают,
резвятся друг с другом, поют и играют,
и день прославляют заглавный весны,
когда, очищая себя от вины,
девчонки и парни зажгут кучу дров —
и прыгают прямо сквозь пламя костров.

Входи в каждый дом — тебя встретят, как брата,
посадят за стол и накормят богато,
бокалы вином золотистым наполнят —
будь гостем! Сегодня обиды — не помнят!..

***

Тем временем — фея волшебный свой посох
на тучные тучи направила косо,
и тучи провисли над миром былинным,
и в Землю ударили радостным ливнем.

Вода земледельцу — кормилица пашен,
и дождик весенний ему очень важен,
чтоб грядок и нив не чернело пустых.
Вода земледельцу — святая святых.

А хочешь помыться — отмерь, сколько надо,
вода в конце дня — за работу награда,
чтоб смыть с себя пота и пыли осадок.
Процесс обливанья — полезен и сладок.

Процесс обливанья — вошёл в суть народа.
Как добрая фея, кропит всех природа.
Не зря взят эпитет для праздника лучший —
Навруз водолейный, Навруз — воду льющий.

От гор аравийских до стен Поднебесной
везде тот обряд воцарился чудесный.
Навруз почитают, Навруз привечают,
как гостя желанного, всюду встречают.

А было — хотели его опорочить:
мол, хватит уж головы людям морочить!
И имя Навруза убрали из святцев,
чтоб люди отвыкли купаться, смеяться.

Но рвал он с улыбкой железные цепи
и вновь приходил в наши горы и степи,
неся в себе символ свободы от рабства,
здорового тела, духовного братства.

Народы Востока не любят измены,
казахи, киргизы, узбеки, туркмены —
всегда его ждут и всегда ему рады.
Есть эхо Навруза и в русских обрядах.

К примеру, на Масленицу, в русских сёлах
все Чучело жгут в звоне песен весёлых —
так холод и грязь изгоняют из жизни,
чтоб стало теплее и чище в Отчизне.

И очень любим этот день у таджиков —
он полон цветов и торжественных криков,
шумит всё в веселье вокруг неустанном…
Наш край уж давно надо звать — Весностаном,
поскольку таджик есть в душе — весноджик,
в глазах его — солнца весеннего шик,
а над головой — будь ты стар иль юнец —
сиянье Навруза, как царский венец!..

Перевёл с таджикского Николай ПЕРЕЯСЛОВ