Киндер-сюрприз

Печальный рассказ о взращивании эгоизма и жестокости в окружении богатства и бездуховности

Из книги: Мельников В.Я. Сочинения. — Б.: Просвещение, 2003. — 598 с.
ББК 84 Р7-4
УДК 82/821
М-48
ISBN 9967-02-296-5
М 4702010202-03

У молодых супругов Антонины Марковны и Ильи Аркадье­вича Завадовских родился первенец, которого по всеобщему согласию родных и близких нарекли сказочным именем Руслан. Это событие повлекло за собой другое, тоже радостное: Илью Аркадьевича в связи с прибавлением семейства переселили из доставшейся от его родителей двухкомнатной квартирки в па­нельном микрорайоне в новую трехкомнатную улучшенной пла­нировки в элитном доме для партгосаппаратчиков, к коим Илья Аркадьевич стал принадлежать после избрания первым секрета­рем обкома комсомола.

В те славные годы семейное благополучие партийных и го­сударственных мужей зависело не только от величины зарплаты, но и от доступа в закрытые магазины, где и ассортимент товаров был пошире и цены пониже. Так и жили бы Завадовские в относи­тельном довольстве, но грянули нововведения, потрясшие стра­ну от края и до края. Илья Аркадьевич и тут успел попасть в струю: одним из первых нюхом почуял, что пришла пора, когда без опаски можно поменять ставшую малодоходной обкомовс­кую службу на частное предпринимательство. Сначала открыл магазинчик по перепродаже импортного дефицита, потом благо­даря высоким связям прибрал к рукам нефтяной бизнес, два ре­сторана и спортивный клуб с футбольной командой. На тихой зеленой улице был построен большой красивый дом, похожий на старинный замок с двумя чудными башенками, набран солид­ный штат прислуги, охраны и водителей на два "мерседеса" до­рогих модификаций.

Пока сын был маленьким, его не выпускали дальше вы­сокой металлической ограды вокруг дома. За это соседские мальчишки не любили его и дразнили непонятным словом "магнат". Однажды озорники, подкравшись к ограде, обстре­ляли из рогаток игравшего в одиночестве Руслана. Несколько камешков попали в него, и он с громким ревом убежал до­мой.

Вечером разгневанная мама рассказала папе о происше­ствии и потребовала найти хулиганов.

—  Я этих гаденышей из-под земли достану, — пообещал Илья  Аркадьевич. — Завтра же подключу парней из охраны, они им мозги живо вправят.

—  Пусть как следует надают и скажут, чтобы не дразнили меня нехорошими словами, — вмешался в разговор Руслан.

—  Какими еще словами? — спросил папа.

—  Например, магнат.

—  Ну, сынок, магнат — это, наоборот, хорошее слово. Так на­зывают состоятельных и уважаемых людей, у которых все есть и которые все могут. Очень надеюсь, что и ты станешь таким. А  пока пора, дружок, заняться какими-нибудь полезными делами. Отныне будешь ходить на уроки  музыки, танцев, иностранных языков и гимнастики.

В первое время занятия привлекали новизной, но скоро стро­гость и придирчивость репетиторов стали надоедать. Руслан то и дело прятался от них в саду, мама находила его и приводила за руку в зал занятий, говоря при этом:

— Все дети из приличного общества должны уметь правиль­но вести себя, танцевать, играть на фортепьяно, говорить по-анг­лийски и по-французски...

— А я не хочу в приличное общество, хочу играть со своими киндер-сюрпризиками, — ныл Руслан, пытаясь вырваться.

— Вот отзанимаешься, так и быть, куплю яичко с киндер-сюрпризом.

Руслан переставал упираться, но соглашался не меньше, чем на два яичка.

— Ладно, — отвечала мама и тут же посылала служанку На­стю за покупками.

Киндер-сюрпризы были самым большим увлечением Русла­на. Получив очередное яичко, он сначала загадывал, что там внут­ри, и если за небрежно разорванной оберткой из фольги и вкусной шоколадной оболочкой оказывалось то, что ему хотелось увидеть, восторгу не было конца. Со временем накопилась целая сумка солдатиков, пушек, танков, машинок, самолетиков и прочих поде­лок из пластмассы. Вытряхнув их из сумки на ковер в своей ком­нате, Руслан выстраивал войско и начинал военные действия. Издавая губами звуки, похожие на выстрелы и взрывы, бросал шарики из подшипников и разбивал стройные ряды. Безжалост­ные удары нередко калечили хрупкие фигурки, но Руслану их не было жалко. Наоборот, он испытывал удовольствие от чувства своей власти над этими поделками, которые, став калеками, сразу же выбрасывались в мусорную корзину. Они только поначалу каза­лись интересными, но потом он видел в них пусть красивые, но нехитрые, похожие друг на друга безделушки. А вот если бы в яичке вдруг оказалось какое-нибудь страшненькое существо, он обрадовался бы ему как своей самой любимой игрушке. Ведь тог­да расправа была бы по-настоящему сладкой. Однако ужастики из яичек почему-то не вылуплялись.

 Увлечение киндер-сюрпризами продолжалось долго, но по­явилась новая страсть. Как-то зайдя с мамой в магазин, Руслан увидел в отделе детских игрушек великолепный самодвижущий­ся автомобиль-кабриолет. В него можно было запросто сесть и, крутя рулем, управляя педалями, ехать медленно и быстро куда хочешь. Это чудо игрушечной техники так понравилось, что он закатил громкую истерику с топаньем ногами, когда Антонина Марковна стала возражать против слишком дорогой, на ее взгляд, покупки. В конце концов под бурным натиском ревущего чада ей пришлось уступить, и Руслан стал счастливым обладателем свер­кающего лаком кабриолета. Теперь загнать его на занятия можно было лишь под страхом отлучения от автомобиля. Как только кон­чались занятия, он надевал широкополую шляпу, ковбойский  костюмчик, садился в кабриолет и пускался в погоню за кормя­щимися на дорожке голубями и воробьями. Птицы беспечно под­пускали совсем близко и суматошно разлетались из-под самых колес. В такие моменты он воображал себя лихим киношным ков­боем, скачущим на диком мустанге. Для полноты картины не хва­тало лишь револьвера. Руслан вытребовал и его. Теперь простор для фантазии был беспредельный. Свирепых индейцев в перьях и с луками заменяли кусты сирени, а дичью были все те же голу­би и воробьи. Тихо подъехав поближе, он стрелял в них пласт­массовыми пульками и азартно вопил, когда они щелкали по ту­гому оперению птиц.

Но однажды случилась беда. Разогнав своего железного скакуна во весь опор, Руслан услышал противный скрежет, пос­ле которого машина перестала двигаться. Поломка была такой серьезной, что даже папа, взявшись за починку, ничего не смог сделать.

Руслан чуть не заплакал, но злость пересилила слезы. Ему отчаянно захотелось найти виновного, лишившего его большого удовольствия. Угрюмый взгляд его остановился на сиротливо стоящем кабриолете, таком красивом, но ставшем вдруг непос­лушным и бесполезным. Взяв дома молоток, он жестоко искром­сал несчастную машину.

Рассерженный и удивленный, Илья Аркадьевич долго до­пытывался, зачем он это сделал, но так ничего и не смог понять. Руслан был еще слишком мал, чтобы суметь объяснить, какое это приятное чувство, когда есть на чем выместить свою злость. Мама поставила его в угол и на два дня лишила сладкого.

Все это случилось незадолго до дня шестилетия Руслана. Посовещавшись, родители решили пригласить гостей на торже­ственный обед по случаю именин сына.

Когда всех стали рассаживать за длинным столом, вдруг обнаружилось отсутствие виновника торжества. Посланная на поиски прислуга нашла именинника в саду, где он стрелял из своего револьвера по воробьям.

На предложение явиться к гостям он ответил категоричес­ким отказом и продолжил охоту. Пришлось вмешаться Антонине Марковне.

— Послушай, Русланчик, — сказала она, — это ведь твои именины. Мы пригласили важных и нужных людей, и если тебя не будет, что же они о нас подумают? Так нельзя! Кстати, у гостей для тебя есть хорошие подарки.

Доводы мамы ничуть не тронули Руслана, но упоминание о подарках пошатнуло сопротивление.

— А какие у них подарки? — спросил он.

— Увидишь. Посиди немножко за столом рядом с дедушкой и бабушкой, да, смотри, веди себя прилично, не вертись и не встревай в разговор взрослых, когда не просят.

Однако, вопреки обещанию мамы, сидеть пришлось долго. За спинами участников застолья сновали ловкие официанты, раз­носившие блюда и подливавшие горячительные и прохладитель­ные напитки. Есть Руслану совсем не хотелось. Он лениво ковы­рял вилкой и откровенно скучал. Дедушка и бабушка пробовали его расшевелить, шутили и расспрашивали о всякой всячине. Руслан сначала отвечал неохотно, потом мало-помалу разгово­рился и сам стал спрашивать, почему гости так долго сидят, так много едят и пьют. Что ли они сильно проголодались и никак не могут наесться? В ответ бабушка только смеялась и гладила его по головке.

— Я хочу, чтобы гости побыстрее наелись и дали мне подар­ки, — насупившись повторил Руслан.

— А откуда ты знаешь, что у них есть подарки?

— Мама сказала.

— Тогда потерпи еще немножко. Гости — люди деловые, бога­тые, без подарков не приходят, и ты их обязательно получишь, — сказал дедушка.

— Правда, дед, что все они миллионеры?

—  Вполне может быть.

— А мой папа тоже миллионер?

— О, твой папа молодец. Умеет зарабатывать деньги.

— А ты, дед, разве не миллионер?

— Нет, я уже старый, внучек. Мы с бабулей просто пенсио­неры.

— А я, когда вырасту, стану миллиардером.

— Зачем тебе столько денег?

— Чтобы покупать все, что захочу. Чтобы все удивлялись, завидовали и боялись меня.

— Тех, кого боятся, никто не любит, мой милый.

— Ну и пусть. Зато будут слушаться.

— У кого ж ты научился таким умным мыслям?

— Так мой папа говорит.

Дедушка покачал головой и ничего не ответил.

Тем временем за столом все текло своим чередом. Выпив много раз за именинника, ораторы перебросили мостик к делам всеобщим и животрепещущим. Речь пошла о предстоящих вы­борах депутатов областной думы и губернатора. По всеобщему мнению, Илья Аркадьевич вполне мог рассчитывать на губерна­торское кресло.

— Пора, пора нам, господа предприниматели, иметь своих людей и во власти и в думе, — говорил толстенький с большой плешью на голове президент золотодобывающей компании Иван Дмитриевич Яблочков. — Обложили со всех сторон, не успеваем отбиваться от прокуратуры и милиции.

— Да, надо твердо брать власть в свои руки, иначе хана, — вторил ему моложавый, интеллигентного вида очкастый нефте­промышленник Лев Завидович. — А что, господа, может ски­немся на подарки избирателям, пусть видят, что мы, а не ка­кая-нибудь там чиновничья шушера, главные благодетели на­рода.

— Вот за эти золотые слова стоило бы выпить, причем стоя, господа! — громко, с театральным выходом подал голос Илья Аркадьевич.

Загремели отодвигаемые стулья, отяжелевшие гости вста­ли и дружно выпили, накоротке закусывая бутербродами с чер­ной и красной икрой, ломтиками балыка и буженины. После ми­нутной паузы разговор снова оживился. И тут всех перебил гром­кий капризный детский голос.

— Я тоже хочу подарки! Где мои подарки? Сколько можно ждать!

Возникшую неловкость находчиво разрядил господин Яб­лочков:

— Каково, господа, а? не зря говорят: устами младенца глаголет истина. Будем же  читать, что вопрос о подарках избирате­лям... при содействии нашего юного друга решен бесповоротно и окончательно. Однако за деловым разговором мы, и вправду, забыли об имениннике. Просим прощения, дорогой Русланчик, сей момент исправим свою оплошность. Как говорят на "Поле чудес" — подарки в студию!

В проеме двери показался молодой человек с коробкой, которую осторожно поставил в ногах Ивана Дмитриевича.

— Ну-ка, иди сюда, дорогой именинничек, — сказал он. — Вот твой подарок. Если угадаешь, что в этой коробке, получишь еще и приз.

Руслан вытянул шею, ковырнул пальцем в носу и просто­душно признался, что не знает.

— Ладно, раскроем великую тайну сию — здесь компьютер с набором игр.

Вслед за Иваном Дмитриевичем стали подносить подарки и другие гости. Руслану подарили круговую железную дорогу с бегающим поездом, самодвижущийся луноход, вертолет, ружье и другие игрушки. На полу образовалась целая гора разноцвет­ных коробок, которые мама распорядилась отнести в комнату Руслана.

Поиграв в тот же день со всеми игрушками, он отдал пред­почтение компьютеру, за которым тайно стал засиживаться чуть ли не до утра. Однажды ночью, увидев свет в его комнате, мама застала его за компьютерной игрой, сильно рассердилась и ото­брала компьютер до поры, пока сын, как она сказала, не достиг­нет разумного возраста.

Лишившись компьютера, мальчик стал с вожделением по­глядывать на папин "мерседес" и норовил при удобном случае посидеть за рулем. Он так освоился в кабине, что знал назначе­ние всех приборов и рычагов управления и научился ими пользо­ваться. Однажды на дороге у родительского особняка папа раз­решил ему немного порулить.

К тому времени Руслана начали готовить к поступлению в школу. Куда попало его не хотели отдавать и выбрали известную на весь город престижную школу преимущественно для детей богатых и приближенных к власти родителей.

Ни один из желающих устроить своего ребенка в эту школу не мог миновать кабинет ее директора Виктории Борисовны Свиданкиной. Аудиенции с ней проходили с глазу на глаз и, по слу­хам, благоприятное решение вопроса легче удавалось состоя­тельным родителям. Созданию ореола престижности, надо ска­зать, немало способствовала сама госпожа Свиданкина, не упускавшая случая выступить в печати, на радио и телевиде­нии с живописаниями успехов школы, которая на фоне всеоб­щего упадка школьного образования действительно выглядела неплохо. Надзирающие органы неизменно причисляли ее к об­разцовым, имея в виду не только благоустройство, но и модные новации, которыми передовые учителя, подобно трудолюбивым пчелкам, услаждали методики обучения детей. На деле эти но­вации, как и все кабинетные придумки, были по большей части бесполезны, а то и вредны, однако прекрасно обороняли от раз­ных комиссий, которые сменяли одна другую с постоянством и неотвратимостью времен года. В конце лета, например, они стро­жайшим образом проверяли ход и качество ремонта школ, ни­чуть не смущаясь отсутствием финансирования на эти цели из городского бюджета. Потом следовали первосентябрьские, пред­новогодние, весенние предэкзаменационные проверки, олим­пиады и тому подобное. Из всех этих передряг Свиданкина умудрялась выходить не только без потерь, но и с прибавлени­ем к своему авторитету.

При всем при том Виктория Борисовна не имела педагоги­ческого опыта, не вела уроков. Но это не помешало ей, остава­ясь многие годы первым руководителем, завоевать непререкае­мую славу административного гения. Стараниями Виктории Бо­рисовны ее школа, благодаря центральному месторасположению, постепенно перетянула к себе детей обеспеченных родителей и, пользуясь их щедрой помощью, приобрела вполне респектабель­ный вид, а учителям стали приплачивать к их скромным заработ­кам. Тягостная повинность по сбору родительских пожертвова­ний целиком лежала на классных руководителях и не всем уда­валось успешно справляться с ней.

— Я вам плачу хорошую зарплату, а вы отвечаете нерадиво­стью, — распекала таких директриса на педагогическом совете.

А прочих учителей в приватных беседах поучала разборчи­во подходить к выставлению оценок.

— Да, есть ученики, которые не успевают по всем предме­там. Зато как помогают школе их родители! Ведь что ни попроси, все сделают. Таких ребят надо не наказывать двойками, не гнать из школы, а наоборот, приветствовать, учить и поощрять. Осво­бождаться надо только от тех неуспевающих, родители которых не способны и не хотят материально помогать нам.

... Виктория Борисовна приняла Илью Аркадьевича весьма приветливо и со всем вниманием выслушала. Хоть раньше она и не была знакома с ним лично, но много слышала о его карьере в обкоме комсомола и головокружительных успехах в бизнесе.

— Ну что же, — сказала, улыбаясь, Виктория Борисовна, — несмотря на то, что вы не из нашего района, сделаем исключе­ние. В свою очередь должна вас попросить об оказании посиль­ной спонсорской помощи. Мы ведь ни на ремонт, ни на доплату учителям — вы знаете, какая маленькая у них зарплата, — ничего не получаем.

— Разумеется, какой разговор! — поспешил заверить госпо­дин Завадовский. — Вот в знак полного взаимопонимания некото­рая сумма в долларах... на первый случай лично вам.

Илья Аркадьевич галантно вручил Виктории Борисовне ат­ласный конверт со стопкой скользких купюр внутри. Она скромно заметила, что себе не возьмет ничего, все отдаст в фонд поощ­рения педагогического коллектива.

— Если наше сотрудничество и дальше пойдет успешно, то специально и для фонда кое-что найдем, — пообещал Илья Ар­кадьевич, сделав ударение на слове "дальше".

На первых порах среди своих школьных сверстников Рус­лан, не знавший доселе компаний, держался особняком и дичил­ся. Он боязливо жался к стене при виде оглушительно орущих, носящихся стремглав по коридорам мальчишек и девчонок, по­хожих повадками на безудержно дерзких, легких и проворных шимпанзе, о которых, впрочем, еще мало что знал. Стадный ин­стинкт детей не терпит тех, кто боязливостью и слабостью выде­ляется из общей массы, метит их как чужаков и выбирает жерт­вой для приложения своей жестокой, не размышляющей энергии. Руслана стали дразнить "лохом", устраивали мелкие пако­сти, вроде приклеенной к спинке или к сидению его стула жвач­ки и коварных подножек. Он не давал отпора обидчикам и толь­ко жаловался родителям. Когда недовольство их достигло кри­тического предела, Илья Аркадьевич снова явился к Виктории Борисовне и поведал о злоключениях сына. Реакция была бы­строй и решительной. Учительница получила нагоняй, а зади­ристых негодяев пропесочили на классном собрании. С этого дня Руслана стали побаиваться и больше не трогали. Он по­степенно осваивался, смелел, становился общительнее и по­тихоньку заводил приятельские отношения с бойкими ребята­ми. В третьем классе его окончательно признали своим. Сооб­разительные юнцы поняли, что близость к Завадовскому сулит немалые выгоды, поскольку покровительство директора шко­лы вольно или невольно распространялось и на друзей Русла­на и им прощались шалости, за которые другие ученики стро­го наказывались. Кроме того, у Руслана всегда имелись кар­манные деньги и можно было полакомиться за его счет пирож­ками, лимонадом, мороженым и сластями из кондитерского магазина.

Благоволение Виктории Борисовны еще больше усилилось после того, как Илья Аркадьевич подарил для ее кабинета набор офисной мебели. Теперь директриса чуть ли не каждый день справлялась об успеваемости Руслана и строго сдвигала брови, когда учительница робко сетовала на участившиеся пропуски занятий, невыполнение домашних заданий и слабые знания по многим предметам.

— Ничего слышать не желаю, — гневно парировала директ­риса, — это ваше упущение. Значит не умеете заинтересовать ученика своими уроками. Я не намерена без конца повторять одно и то же, делайте выводы.

В младших классах Завадовский отучился без двоек и тро­ек. В старших поначалу были неприятности, но и здесь директри­са навела порядок. Жизнь у него пошла как по маслу. Ничто не беспокоило его, не омрачало жизнь, все давалось легко и без проблем. Он ездил с личным телохранителем в подаренном па­пой "мерседесе", имел сотовый телефон, каждый месяц менял костюмы, "оттягивался" на дискотеках, в ресторанах и казино, за­водил все новых друзей и приятелей.

Молодой Завадовский не имел познаний в науках, не читал книг, не интересовался искусством, зато знал все о футболе, был ярым фанатом футбольной команды, которой владел его отец, и не раз устраивал потасовки с поклонниками соперничающего клуба, за что доставлялся в милицию. Это добавляло ему авто­ритета и утверждало как лидера в молодежной среде.

Руслан еще в восьмом классе начал курить и скоро от та­бака перешел к анаше, а потом к инъекциям более сильных нар­котиков. После "разогрева" на дискотеке компания Руслана шум­но вываливала на улицу и юнцы с веселой бесшабашностью пе­реворачивали урны с мусором и телефонные будки, ломали ска­мейки, упражнялись в меткости по разбиванию камнями фона­рей, громили и поджигали киоски, портили и загаживали лифты в домах, а на следующий вечер собирались в какой-нибудь забе­галовке и, давясь от хохота, с восторгом вспоминали подробнос­ти своих вчерашних похождений.

Эти забавы однажды заслонили дела более интересные. Неким кабинетным светилам пришла в голову благая мысль поупражнять молодое поколение в выборах главы государства. Пусть в масштабах отдельно взятых школ поиграют ученики во взрослые игры, рассуждали они, и примерят свои еще не огрузневшие зады к высокому президентскому креслу. Авось и найдутся молодые дарования. Повзрослев, они уже не по­наслышке будут знать, каково пробиваться в президенты.

Услышав эту потрясающую новость, Руслан решил, что настал его звездный час. Идеи забили из него фонтаном. Прежде всего он предложил своим сторонникам объединиться в партию с многозначительным названием "Молодые лидеры". Перспекти­ва выйти в главари понравилась всем, но Руслан сразу расста­вил соискателей по местам.

— Здорово получается, — сказал он на собрании партий­цев. — Набралось аж шестнадцать кандидатов в президенты. С одной стороны, это хорошо. Соблюдается альтернатива. Но с другой, давайте посмотрим, кому доверить первую роль. Мо­жет, Пузану? Нет? А может, Пердуну? Тоже нет? Тогда есть еще  Серый, Холява, Катай, Мочила... Что, многовато? Ну-ка скажи, Мочила, сколько в демократическом государстве должно быть президентов?

— Ну... эта... Я так думаю... эта...

— Отвечай, не мямли, ты ж не на уроке!

— Я эта вот... Я не знаю, пусть лучше Серый скажет, он у нас ударник.

— Ладно, давай ты, Серый.

— Думаю, президент должен быть один.

— Правильно думаешь. Раз один, значит, никто из вас не будет президентом, потому что им буду я! Есть кто против? А кто за? Так, Пузан, Холява и Пердун воздержались. Скажи, Пузан, зачем тебе быть президентом? Ты же еще больше будешь жрать и лопнешь от жира. А ты, Холява? Ты себе все закапаешь, всех разоришь! Или ты, Пердун? Ну какой из тебя президент! Так, срам один. Короче, президентом буду я. Всех, кто поддерживает меня, прошу сегодня вечером в ресторан "Золотая чаша". Угощаю на полную катушку!

С оппозицией в своем лагере было покончено, но появи­лись новые соперники — независимые кандидаты. Коварную так­тику борьбы с ними Руслан перенял у взрослых, всамделишных претендентов на власть. Однажды в школе кто-то расклеил отпе­чатанные на компьютере листовки. "Ребята и девчата, поддержи­те Эдика Исаева, — говорилось в одной из них. — Он лучший в школе кандидат в президенты. Хорошо учится, не курит, не выпи­вает, ни с какими школьными компаниями не водится, на диско­теку не ходит. Его зря называют жмотом и маменькиным сынком. Деньги он, правда, никому не одалживает, но один раз купил Ирке Абрамовой мороженое и пообещал еще купить, если она будет целоваться с ним. А Ирка не захотела, сдуру назвала его губас­тым и прыщавым..."

Подметные листки имели шумный успех и убийственно по­влияли на желающих баллотироваться в президенты. Большин­ство школьного электората перешло на сторону Завадовского и лавры триумфатора достались ему. Его чествовали в школе, по­казывали по телевидению, у него брали интервью газетные журналисты, им восхищались как вундеркиндом и отмечали све­жие, смелые взгляды на многие проблемы социального переус­тройства общества. "Будущее именно за такими молодыми людьми, — писали газетчики, — энергичными, образованными и умеющими небанально мыслить". А директриса отозвалась о нем еще хвалебнее, выразив уверенность, что в недалеком бу­дущем один из лучших учеников школы — наш дорогой Руслан­чик — примет от старшего поколения эстафету руководства стра­ной.

Слава о "молодежном президенте" докатилась до всех угол­ков города. На улицах его, как знаменитость, узнавали и почти­тельно приветствовали прохожие, и самые красивые девушки спешили познакомиться с импозантным молодым человеком. Руслан и в самом деле хорошо смотрелся: держался непри­нужденно, удачно шутил, говорил складно и одет был с иго­лочки. В окружении поклонников и поклонниц он часто появ­лялся в ресторанах, молодежных клубах, на вечеринках и дискотеках. Приближающиеся выпускные экзамены ничуть не беспокоили его. Руслан был уверен, что сдаст их успеш­но. Порукой тому была обещанная отцом приличная сумма на подарки директору и учителям экзаменационной комис­сии.

Руслан ни в чем не знал отказа. Расходы его постоянно росли. Сначала карманные деньги шли на ресторанные и клуб­ные увеселения с девушками. Потом появились наркотики и денег стало не хватать. Илья Аркадьевич долго, не требуя от­чета, обеспечивал сына наличностью, но когда траты сильно перевесили его собственные, усомнился в полезности своей отцовской щедрости и начал ограничивать ссуды. Руслан про­бовал просить деньги то у бабушки, то у дедушки, но получал сущий мизер.

Пришло время, когда положение стало критическим. Чтобы добыть наркотики, он принялся потихоньку приворовывать день­ги из дому. Кражи заметили и пресекли, упрятав деньги и цен­ности в надежный сейф. Остался последний способ добычи денег — школьный рэкет, которым Руслан давно уже занимался, но пре­кратил с началом выборной кампании; Теперь дело было поставлено с более смелым размахом. Сформировав команду из пре­данных ребят, он обложил данью богатеньких буржуйских сын­ков, которых в школе было много. Если кто-то пытался увиливать от расплаты, то подвергался жестокому избиению и потрошению карманов. Рэкетиры отнимали не только деньги, но и ценные вещи, включая "сотки" и пейджеры.

Чем больше становилось жертв, тем явственнее маячил призрак карающей Фемиды. От знакомства с нею главаря рэке­тиров отвела случившаяся передозировка внутривенной инъек­ции героина. Молодой Завадовский скончался от нее ночью в своей машине.

Официальной причиной трагедии объявили острую сердеч­ную недостаточность. Убитые горем родители поставили покой­ному роскошный памятник. Илья Аркадьевич долго-долго каж­дый день приезжал на его могилу и неудержимо плакал. Он так сдал и постарел, что Антонина Марковна стала опасаться, как бы муж не тронулся в рассудке и всеми силами старалась отвлечь его от дурных мыслей. В отчаянии она попросила отца Ильи Аркадьевича поговорить с сыном.

— Но что же я ему скажу, чем утешу? — хмуро спросил ста­рик. — Вряд ли он послушает меня. Просто нам всем надо побы­стрее выбираться из свинарника, в который попали по собствен­ному недомыслию.

Рассказ включен автором в новую книгу "Знак скорпиона" (том первый)

Скачать полный текст книги

© Мельников В.Я., 2008. Все права защищены
Произведение публикуется с письменного разрешения автора