Сказка о маленьком человеке, который стал президентом

Рассказ

Не кажется ли Вам, что персонаж этой сатирической сказки кого-то напоминает?

Из книги: Мельников В.Я. Сочинения. — Б.: Просвещение, 2003. — 598 с.
ББК 84 Р7-4
УДК 82/821
М-48
ISBN 9967-02-296-5
М 4702010202-03

В некоем бывшем царстве, а ныне президентском государстве жил-был Маленький человек. Так он сам себя называл. Ростом он был вполне обыкновенный, а называл себя маленьким потому, что  работал  на маленьких должностях в учреждениях и привычно  робел перед начальниками. Не везло ему на них — чаще попадались корыстные, недобрые и высокомерные. Они хоть и не говорили Маленькому человеку: "Я начальник, а ты дурак", но всем своим поведением давали понять, что всегда правы, знают больше, умнее его и что захотят, то и сделают с ним. С годами Маленький человек окончательно уверился в том, что так оно и есть, и больше уже ни на что не надеялся. На работе он всего боялся. Боялся не доглядеть, не так доложить и опростоволоситься, боялся интриганов, начальственных разносов и выговоров, боялся потерять работу и остаться  без пенсии. Была у него семья, которую он любил. А еще любил он посидеть с удочкой в свободное время. Это было единственное и самое большое его увлечение. Однажды зимой Маленький человек оделся потеплее, взял свои снасти и отправился рыбачить на лед большого озера. Там он прорубил пешней лунку, опустил в нее леску с двумя наживленными крючками и стал терпеливо ждать, когда рыбка клюнет. Долго сидел, а поклевки все нет и  нет. Короткий зимний день  уж  на закат  начал клониться, как вдруг леска  дернулась, натянулась и пошла разматываться. Маленький человек споро потянул ее вспять, укладывая колечками на льду. Леска шла из воды очень туго, с  упругим сопротивлением. "Видно, крупная рыба попалась", — подумал рыбак. И в самом  деле вынырнула большая щука и так задергалась, забилась, что чуть леску не оборвала. Освободил рыбак ее пасть от крючка и вдруг слышит голос человечий:

— Не радуйся, что поймал, теперь быть тебе в услужении у меня.

Сильно он удивился, оглянулся по сторонам — никого. А голос снова:

— Што зенки пялишь? Это я, щука, с тобой разговариваю, изволь слушать со вниманием и почтением!

Маленький человек только на работе был робкий и безропотный, а тут взыграло в нем самолюбие.

— Не больно командуй, — молвил он, — нынче же пойдешь на уху.

Как услышала это щука — выскользнула из рук, да хлясь его мокрым хвостом по одной щеке, хлясь — по другой, а потом вцепилась зубами в валенок, до крови ногу прокусила и злобно прошипела:

— Будешь кочевряжиться — утоплю.

Раздался лед под ногами рыбака, очутился он по колена в воде, не на шутку перепугался и взмолился:

— Не стану я из тебя уху делать, отпускаю, не тронь и ты меня, голубушка, пожалей моих деток, не оставляй их сиротами!

— Нет уж, — возразила щука, — раз попался, будешь на веки моим. — Изогнулась дугой, подпрыгнула, ударилась о лед и превратилась в сухопарую девицу с длинной лошадиной физиономией, большим зубастым ртом и круглыми рыбьими глазами.

— Какова я девица на твое мущинское хотение? — спрашивает и задом  крутит. — Хороша ли и желанна?

А Маленький человек дрожит от страха и не знает, что ответить.

— За зиму без лягушек я немного отощала, — продолжает девица, — но теперь на твоих харчах округлюсь. Вам ведь, мужикам, девок победрастее да погрудастее подавай, да еще чтоб стройными были, а на кости мало кто бросается.

— Однако мне-то что до твоих прелестей? — наконец чуть опомнившись, спрашивает Маленький человек.

- А то, что будешь мужем моим законным.

- Помилуй, я ведь семейный!

— С женой разведешься, на деток алименты платить будешь. А  как со мной станешь жить — чтоб все было по-настоящему, без дураков. Хочу свой щучий род восстановить, а то ведь всех щук в озере подлые людишки извели, только я одна и осталась.

- Да какие же от меня щуки? Я ведь все-таки человек.

- А это уж не твоя забота. Знай, делай свое мужнино дело и помалкивай.

Схватился Маленький человек за голову, сокрушается  и ропщет, откуда, мол, такая стерва окаянная на мою голову свалилась.

А девица велела ему заткнуться и послушать, что сама скажет.

— Я, чтоб ты знал, — начала она, — знатного морского роду, зовусь Королевной и довожусь  пра-пра-правнучкой той самой щуке, которую Емеля ведром в проруби случайно изловил. Бабушка моя почитала его и любила сказывать мне про старину и мужиков ранишних. Ох, и были ж они ухватисты, да сметливы, да на выдумки горазды.  Обязательно спроворят такое, что другим в чужих краях отродясь и не снилось. Взять хоть печку. На все годится — и хлеб духмяной испечь и щи наваристые притомить, и на лежанке в тепле отоспаться. У кого еще, скажи, есть такая печь? Может у голландцев? Как бы не так! Пусть их "голландки"  кафелем выложены и красиво смотрятся, а  забыли голландцы про лежанку. Им бы все работать, а наш Емелюшка  страсть как любил полежать на печи да пофилософствовать. И ей-богу, зря назвали его дураком. Разве истинный-то  дурак придумает, чтобы на печи ездить? Ни в жисть. А Емеля ездил да еще как  лихо! Не любил суетиться, вот за это, наверное, и прозвали дураком. А он, не слезая с печи, по своему хотению да по щучьему велению, вишь, чего наворотил — царство в придачу с Марьей-Царевной у царя-батюшки оттяпал. А ты такой-сякой, все дрожишь, робеешь. Своего ума и лихости не хватает, так я теперича стану тобой руководить, будешь мне в службу да в утеху. И не вздумай перечить — характер у меня крутой и лютый. Добрые щуки давно померли, а вы, людишки, сами меня до этого довели — и сетями ловили и отравой  нещадно потчевали.

Видит Маленький человек, делать нечего, ее взяла. Развелся с женой, детишкам алименты платит. На Королевне женился. Но как она его ни обихаживала, супружеские обязанности не выполняет, да и все тут. Потащила его жена к доктору лечиться от импотенции. Доктор осмотрел и признал  здоровым. Потрепала с досады Королевна муженька за волосы, поцарапала, а потом смекнула,  что нужно делать. Пошла к косметологу, тот подтянул и подправил что нужно. А парикмахер модную прическу сделал. Подкрасилась, надушилась и вполне стала сходить за красавицу. Даже прохожие мужчины начали на нее поглядывать. И соблазнила-таки мужа.

Однако любовь была недолгой. Изругала Королевна благоверного на чем свет стоит за то, что мало денег получает и велела стать набольшим в учреждении начальником. А как станешь, когда там другой уже давно и прочно в мягком кресле сидит? Думал-думал, ничего не придумал Маленький человек.

— Эх ты, матрац двухспальный, — презрительно сказала Королевна и сама занялась этим делом. Исхитрилась и  познакомилась с министром. Да так завлекла его, что он совсем голову потерял. Когда увидела, что министр дозрел, предложила условие: мол, желанное свое получишь сполна, когда мужа моего набольшим  начальником в учреждении сделаешь. Не устоял министр, выполнил просьбу и укатил с соблазнительницей отдыхать на заморские острова.

Как узнал Маленький человек про свое повышение, так две ночи уснуть не мог, все думал и на  работу не ходил, сказавшись больным. Но на третий день все же собрался с духом. Вышел из своей бедной однокомнатной квартиры, а у крыльца черный автомобиль стоит и навстречу трусцой поспешает первый заместитель, который раньше никогда даже не замечал Маленького человека.  Теперь же улыбается, аж весь расплылся, смотрит радостно и преданно, обе пухлых ручки протягивает, о драгоценном здоровьице ласково спрашивает, дверцу распахивает и в автомобиль персональный садиться приглашает. Когда прибыли в учреждение, Маленький человек даже ущипнуть себя хотел: не сон ли видит? Все служащие до единого почтительно ему кланяются, трепещут и всячески выражают готовность услужить. Сидя в своем большом кабинете за полированным столом с телефонами и кнопкой для вызова секретарши, Маленький  человек поначалу смущался и терялся,  но со временем  обвык и перестал называть себя  Маленьким человеком, а все вокруг уважительно звали  его Шефом. И пошло все в учреждении по давно заведенному  порядку. Казалось бы жить да радоваться, однако ж  Королевна, вернувшись из-за моря, пуще прежнего стала  пилить мужа, выговаривать ему за плохую квартиру. Он терпит  да помалкивает, а баба все  свирепеет и не отстает. Одинажды тайком от мужа сбегала  на озеро, вошла в воду и, тут же в щуку превратившись,  приплыла к колдуну тамошнему и попросила у него тайного снадобья хмельного для заморочки мозгов. Дал он ей того, что  просила. Вернулась коварная баба домой в женском обличьи и принялась потихоньку опаивать мужа тем снадобьем.  Так пристрастила его  к духу хмельному, что он  и дня не чаял без него прожить и чем далее, тем больше менялся. Раньше был смирным и покладистым, теперь стал нетерпеливым  и гневливым, корыстным и бездушным. Иной раз видит, что не прав, вроде как совесть кольнет, однако тут же в другой настрой  переходит, себя целиком оправдывает, а потом и вовсе убеждает, что надобно было даже покруче завернуть. А Королевна радуется — легче стало муженька подзуживать. Пуще принялась наседать и добилась, чего хотела.  Вызвал  Шеф своих прислужников и сказал как отрубил: так, мол, и так, хоть в лепешку  разбейтесь, а  добудьте мне другую квартиру, да поприличнее. Те забегали и, обыскавшись, спроворили, что требовал Шеф. Получил он новую просторную и удобную квартиру. А Королевна по-прежнему недовольна. Хочу, говорит, в палатах каменных жить, да чтоб с лужайкой, фонтаном и мебелью, не хуже царской.

— На это ж деньги большие нужны, — попробовал урезонить ее Шеф. Да где там! Взвилась Королевна, раскричалась и велела взять в банке кредит, как все умные люди делают. Встретился Шеф с главным банкиром, подкинул ему бартеру и оформил кредит. Построил на те деньги дворец, какого еще во всей округе не бывало, купил мебель знатную и машину заморскую. С тех пор вошли они с Королевной во вкус жизни. Та с дружками своими по ресторанам да курортам шастает, обновки модные справляет, а Шеф в казино зачастил, до утра там в рулетку играет и на пляски голых девиц любуется.

Долго ли, коротко ли они так жили, но деньги разошлись, а кредиторы с ножом к горлу подступают, требуют вернуть должок и судом грозят.  Королевне такие дела, что семечки. Надоумила она мужа баллотироваться в депутаты парламента. Тогда, дескать,  никакой суд не страшен. Поднатужился Шеф вместе со своим учреждением и проскочил в парламент. Кредиторы пошумели-пошумели да и угомонились. А Шефа отныне стали звать-величать господином Депутатом. Дали ему кабинет отдельный, двух помощников, машину, дачу и квартиру, которую Королевна быстренько сдала в наем. Господин Депутат научился, как кнопки при голосовании нажимать, стал заправским оратором и мог по любому вопросу длинную речь произнести. А Королевна все не успокаивается, знай встревает в дела.

— Ты, — говорит, — умом пораскинь да сделай так, чтобы в налоговом законе о сдаче квартир в наем позабыли.

Господин Депутат со товарищи, которые тоже квартиры в наем сдавали, расстарались и тишком-нишком  заначили упоминание в законе про наемные квартиры.

Дальше — больше. Подружился господин Депутат с другим умнющим и нахальным депутатом, которого все богатые люди привечали, за своего держали и деньгами щедро ссужали за помощь в принятии выгодных законов. Сей депутат имел много разных талантов. В приличном обществе мог сойти и за артиста, и за дипломата. А в обществе попроще умел и на балалайке сыграть и чечетку сбацать, и песню спеть, и стишок рассказать. Его наперебой звали  в театре поиграть  и в кино посниматься.  Он и не отказывался, а по телевизору чаще всякой рекламы мельтешил, интервью направо и налево давал. На все вопросы у него был свой ответ, а если какой умник за круглым столом пробовал перечить, мог, не глядючи, что в эфире,  по роже съездить или водой из стакана облить.

От дружбы с такими людьми большую пользу поимели господин Депутат и его Королевна. Добра у них скопилось мерено-немерено, однако Королевне все мало. Стала она поговаривать, что пора подаваться в губернаторы. "А что ж, — подумал господин  Депутат, — почему  бы и нет, не боги горшки обжигают". Стал подбивать своих дружков, чтоб подмогли деньжатами на выборную кампанию. Нашлись доброхоты, ссудили. Но Королевна засомневалась.

— Тебя ж в губернаторстве никто не знает,  не наберешь ты себе электорату, — сказала она.  — Сначала поезди, пообщайся, сделай себе поболе имиджу.

К тому времени Королевна стала форменной великосветской дамой, знала все сплетни и моды. По ее заказу нашили и надарили муженьку костюмов разных, чтоб и аристократам, и мужикам любо было смотреть. А господин Депутат ездит, с колес не слезает, речи жаркие говорит, на посулы не скупится.  Поверили ему и выбрали губернатором. Теперь у него  было три дворца: в одном дела вершил, в другом жил, а в третий ездил отдыхать. И везде охрана, высокие чугунные ограды да помощники — прислужники. В рот смотрят, каждое слово на лету хватают и всячески свое почтение и преданность выказывают.  Правит  Губернатор своей вотчиной удельной, в сенате заседает и вроде жизнью доволен. А Королевна  своим делом занимается: по портнихам  да парикмахершам ездит, званые вечера устраивает, а между делом благотворительностью ведает, бедным, значит, помогает.

Но чтой-то стало нехватать ей простору, захотелось на всю страну поблистать. Начала она ворчать на Губернатора и подговаривать его выдвинуться в президенты. Он уж и сам об этом  подумывал, да не знал, как подступиться. А Королевна и тут наперед все видит.

— Надо, — говорит, — все партии объединить, чтобы они тебя одного поддержали. Найми нюхачей и писак, чтобы они компромат выдавали на тех, кто супротив тебя идет. И не скупись на обещания народу, они забудутся, а власть при тебе останется.

Послушался ее совета Губернатор. Собрал силу  несметную и казну богатую. Нанял подручных и пошли они грязь лить на его соперников-врагов. Что ни день, то в газетах скандал, кого-нибудь разоблачают. И такие страсти-мордасти выдают, что самому Губернатору жутко становится. Завоевал он  славу всем без разбору говорить правду-матку, неподкупного борца за справедливость.

А тут и президентские выборы подоспели. Проголосовал народ за  Губернатора, хоть и не единогласно, но с отрывом от других кандидатов.

Стал Губернатор Президентом, а  Королевна — первой леди. Перебрался Президент в новый дворец, просторней и роскошней  губернаторского. Охрана всюду такая — мышь не проскочит. А всяких секретарей да порученцев — прорва, так и снуют, так и снуют. В приемной сидят министры и генералы, ждут вызова и бога молят, чтоб пронесло.  В кабинете Президента что пол, что потолок — произведения искусства, стены зеленым малахитом и яшмой отделаны, обочь стола телефонов — считать — не пересчитать и все особо секретные, с гербами.

Новоиспеченный Президент, когда в первый раз сюда пришел, так сразу заробел, стал как вкопанный на красном ковре посреди кабинета и в кресло не садился. Так и простоял бы до вечера, если бы не принесли меню на обед.

Но мало-помалу начал привыкать и разбираться что к чему. Прежде всего, понял, что Президенту самому делать ничего не надо, а только приказывать. Поначалу он осторожничал: вдруг не так распорядишься, не то скажешь? Власти тьма, а ума  ведь не палата, сразу не сообразишь. От  умственного  напряжения стала голова  побаливать. Только пожаловался — набежали врачи, давай щупать, мерить давление. Велели недельки две полежать и отвезли в закрытый санаторий. А их у Президента на любой вкус: и лесные, и морские, и горные, и с рыбалкой, и с охотой. Как  услышал Президент про санаторий с рыбалкой, стал постоянно там жить и каждый день рыбачить с наезжающими заморскими гостями, соревноваться с ними, кто больше рыбы  наловит. А государственными делами по телефонам и через порученцев руководил. С народом с глазу на глаз не общался, но по телевизору часто его  видели. То как  министров своих распекает, то ордена  вешает и почетные звания  заслуженным деятелям раздает. Однако о простом народе тоже не  забывал. По весне баб поздравлял с их женским праздником, а как осень наступала этак ласково, по-отечески напоминал, что пора, мол, бабоньки, варенье варить, капусту солить и маринады в банки закручивать. Мужикам же советовал убирать хлебушек и картошку копать. А на  Новый год извещал своих подданных, что не грех и по чарке  выпить. Что до самого себя, то  любил хмельным побаловаться не только в праздники, но и во все будние дни. Иной  раз в такой   запой  попадал, что неделями не просыхал.  Народ ворчал, служивые людишки по углам шушукались, однако ничего — сходило. Но когда за границу приходилось выезжать — прямо беда, срам на весь мир. То ни с того  ни с сего  прилюдно  в пляс кинется и весь дипломатический этикет на смарку пустит,  то еще учудит что-нибудь этакое, чего никто не должен бы видеть. Да разве ж утаишь от пронырливых журналистов, набегут, наснимают, напишут, наговорят и по всему свету разнесут.

Дела меж тем в  государстве шли ни шатко ни валко. Приближенные Президента да чиновные люди все больше богатели — кто на взятках, кто на казнокрадстве, а народ беднел. Пришла великая смута, стали все требовать, чтобы Президент  побыстрее в отставку ушел. Друзей у него мало осталось, а со  временем и  последние разбежались. Оказался он совсем один и начал на него страх нападать. А ну как чего сделают с ним? Такое ведь с государями уж не раз бывало. От переживаний стали одолевать его болезни. Только от одной малость вылечится — другая приходит, врачи денно и нощно  вокруг него, лечат да толку все меньше.

Как-то  в одну темную ночь привиделся Президенту вещий сон. Будто очутился он в подводном царстве и предстал пред  царем Морским. Восседает тот на золотом троне и такую  речь держит:

— Призвал я тебя не для разговору-укору, а на суд за твои прегрешения. Многие государи до тебя царство свое укрепляли, всячески берегли, а ты за пьянкой  все на распыл пускаешь. Коли не способен, пошто стал Президентом? Пошто в отставку не уходишь, когда народ требует? Однако знаю,  что не один ты виноват. Не обошлось тут  без рыбьего роду-племени.  Ну-ка, привести сюда щуку, что девицей прикинулась!

Приволокли чудища водяные Королевну. Упала она к ногам царя Морского, плачет, прощения просит. А он, нахмурившись, стукнул ее своим трезубцем по спине, велел встать и слушать.

— За то, что совратила и погубила Маленького человека, — сказал царь Морской, - ссылаю тебя в глубокую пещеру подводную и быть тебе там до скончания веку, чтоб больше зла никому не чинила.

Только сказал — обратилась девица в щуку.  Схватили ее осьминоги, повязали  своими щупальцами и утащили в пещеру темную.

— Ну, а с тобой что делать? — спрашивает царь Морской Президента. А тот трясется со страху, молчит и только пузыри в воду пускает.

— Раз молчишь, сказать ничего не можешь, быть тебе снова Маленьким человеком, - молвил царь Морской и вдруг пропал.

Проснулся Президент весь в поту и видит бедную комнатушку, старуху рядом с собой на скрипучей железной кровати. Глаза трет и не понимает — явь ли,  сон ли. Пригляделся к старухе и еле узнал в ней жену свою прежнюю. Тут только понял, что снова стал Маленьким человеком, и так  обрадовался, такое облегчение почувствовал, что расцеловал свою старуху. Долго они вместе жили-поживали, внукам радовались. Однако на рыбалку Маленький человек больше не ходил, боялся со Щукой-Королевной встретиться. Больно  запомнилась она ему.

Рассказ включен автором в новую книгу "Знак скорпиона" (том первый)

Скачать полный текст книги

© Мельников В.Я., 2008. Все права защищены
Произведение публикуется с письменного разрешения автора