Изумрудная бездна

Рассказ представлен на конкурс литературного творчества молодежи Кыргызстана и стран СНГ, проводившийся в 2012 году под девизом "Много языков – один мир". Вошел в сборник изданных работ – альманах.

Публикуется по книге: Много языков – один мир: Литературный альманах. Составитель Н.Шульгин. – Бишкек: Турар, 2012. – 196 с. Тираж 3000 экз.

УДК 82/821
    ББК 84 (2) 7
    М 73
    ISBN 978-9967-15-146-8
    М 4702000000-12

Хватит ли человеку честности, чтобы осознать собственную жестокость?

Смелости, чтобы бросить ей вызов.

Силы, чтобы побороть мрак.

Мудрости, чтоб больше не допустить эту бестию в сердце.

По дороге, с любопытством оглядываясь по сторонам в поисках неизведанных местечек и приключений, шла маленькая девочка с огненно-рыжими волосами. В руках у неё был небольшой букетик из золотистых одуванчиков, свежих стебельков травы и алого, едва распустившегося тюльпана посередине. Прохожие оборачивались вслед маленькой чудачке, напевающей что-то в полголоса и разбрасывающейся улыбками. Солнце застыло в отражении её необыкновенно зелёных глаз, придавая им ещё большую открытость и неземное сияние. Золотые блики навеки запутались в огненных кудрях, даже не собираясь оттуда выбираться.

— Красивый день, правда? — обратилась девочка к букетику и звонко рассмеялась, закружившись на месте.

Подол синей юбки взвился, обнажая босые тоненькие ножки. Девочка тут же остановилась, и ткань медленно опустилась, закрывая ободранные коленки. Маленькая чудачка с интересом взглянула на свои ноги, пошевелила пальцами и, хихикнув, продолжила путь. Теперь она смотрела на ступни прохожих. Вот мимо продефилировали лёгкие балетки с большими бантиками, потом кроссовки с забрызганными грязью носами, какой-то деловой мужчина прошёлся мимо в тёмно-коричневых туфлях, аккуратно подстриженные и покрашенные в белый цвет ногти выглядывали из-под ремешков босоножек, множество самых разных по цвету и фасону шлёпок. А девочка всё шла, не смотря вперёд, пока не врезалась в какого-то парня. Ойкнув, она подняла глаза и увидела за спиной незнакомца пёструю кошечку. Глаза ребёнка тут же загорелись.

— Киса! — радостно воскликнула она и понеслась к предмету своего бурного восторга.

Четырёхцветная кошка сидела на веранде какой-то кафешки и озорно посматривала на несущуюся ей навстречу девчонку. Белые грудь и кончик мордочки, чёрные спинка, брюхо и хвост, вся в рыжих и коричневых пятнах, словно непутёвый художник случайно уронил на неё краски. Пестрота придавала кошечке какую-то хулиганистость. Узкая мордочка была словно предназначена для того, чтоб интересоваться всем и вся. Хвост подрагивал, выражая нетерпение и буйный нрав юной охотницы. Девочка выронила букет, тут же рассыпавшийся по асфальту во все стороны, и протянула руку к кошечке. Та осторожно понюхала протянутую ладонь, проверяя наличие возможных лакомств, и ткнулась макушкой в запястье, прося ласки. Ребёнок восхищённо взвизгнул и тут же заключил животное в крепкие, любящие объятия. Кошка послушно повисла на руках девочки, при этом играя одной лапой с рыжей прядкой. Мягкий мех приятно щекотал кожу, заставляя маленькую чудачку смеяться ещё звонче.

— А почему она одна белая? — удивилась девочка.

Внимательно осмотрев кошку, она обнаружила, что все лапы были чёрного цвета, и только передняя левая заканчивалась ослепительно-белым пушком. Ребёнок потрогал розовые слегка шершавые подушечки лап.

— Почему так? — переспросила рыжая бестия.

Повторяя вопрос, она взглянула в кошачьи глаза, зажмуренные от удовольствия. Но даже сквозь почти сомкнутые веки была видна радужка. Она была не слишком яркого, полупрозрачного зелёного цвета. «Как бутылочное стекло!» — подумала девочка. Словно услышав её мысли, кошечка пошире распахнула глаза. Во взгляде отражались вся любовь и нежность, жившие в этом маленьком существе, но их бы с лихвой хватило на несколько человек.

— Ты, как я, — зеленоглазая… Значит, мы с тобой две сестрички! — уверенно поставила диагноз девочка. — Хочешь есть?

Малышка опустила кошку обратно на веранду и опустилась на землю за стебельком травы. Она выбрала тот, на который ещё не успела ступить человеческая нога. Аккуратно отерев о подол юбки, девочка подала его кошке. Та в смятении тщательно обнюхала зелёный стебель, но после попыталась потереться о него шеей. Теперь в растерянность пришла девочка.

— Ну вот… Значит, Ирка врала, что кошки и собаки едят траву!

Малышка яростно топнула ножкой и огляделась кругом в поисках своей лгуньи-подружки. Кошка с нескрываемым любопытством наблюдала за ней. Но девочка быстро успокоилась, расстроено вздохнула и села рядом с верандой прямо на землю.

— Значит, я не смогу тебя накормить… У меня ведь нет мяса или корма.

Ребёнок уже был готов расплакаться, когда кошечка легко спрыгнула с веранды и забралась малышке на колени. Немного подумав, девочка улыбнулась и принялась рассказывать новой подружке как хорошо в квартире, где тепло, уютно и всегда есть, что поесть.

Неделю рыжая чудачка наведывалась к зданию кафе, чтобы увидеть своего четверолапого друга. Иногда она приносила еду, иногда забывала, но больше не расстраивалась, а садилась и рассказывала кошке сказки, которые читала ей мама, случаи из жизни, которые происходили непосредственно с ней или её друзьями. Признаться, новая подружка оказалась благодарным слушателем. Она потягивалась, устраивалась поудобнее на коленях, и закрывала глаза, навострив длинные ушки. Казалось, она всё понимает. В волнительные моменты она распахивала глаза и пристально вглядывалась в лицо девочки своими изумрудными глазами. Когда же происходила развязка, она довольно мурлыкала или лизала ладонь малышки. Часто они подолгу не могли расстаться. Каждый раз кошка смотрела вслед уходящему маленькому человеку, а когда девочка оборачивалась, просто приковывала её своим зелёным магическим взглядом. Кто сказал, что счастье обрести сложно?

Но тот, кто сказал, что оно недолговечно, был прав. Однажды, придя к кафе, девочка не обнаружила кошки. Сердце её взволнованно забилось в груди, предчувствуя беду. Обыскав всё вокруг, она вернулась домой. Хлопнула входная дверь, и рыжая буря пронеслась по коридору в дальнюю комнату.

— Мам! Сестричка пропала! — хныча, доложила малышка женщине, сидящей на стуле и читающей какую-то книжку.

— Сестричка? А…Та кошка? Не волнуйся, наверняка, она путешествует! — мать девочки подняла голову от романа и успокаивающе улыбнулась беспокойной дочери.

— Путешествует? — глаза рыжей бестии округлились, потеряв и каплю намёка на слёзы.

— А ты разве не знала? Кошки любят путешествовать. Они иногда отправляются в дальние страны, чтоб принести на своей шерсти чудесную росу, излечивающую людей от всех болезней. Могла бы хоть шлёпки снять! Ты в квартире, а не на улице.

— А когда сестричка вернётся? — спросила малышка, не обращая внимания на замечание.

— Скоро… Очень скоро.

Девочка просияла и вылетела из комнаты.

На следующий день маленькая чудачка появилась у веранды. Она тут же заметила свою подругу, сидящую в дальнем углу.

— Мама говорила, что ты вернёшься! Теперь ты будешь лечить людей, да?

Девочка сияла широчайшей улыбкой, на какую только была способна. В руках она держала пакет молока. Кошечка сидела в тени и не спешила выходить навстречу. Потом, словно собравшись с силами, она осторожно выползла из угла и неуверенно направилась в сторону малышки. Когда кошка выбралась под лучи солнца, девочка отшатнулась и вскрикнула. В глазах её промелькнули ужас и боль. Всё дело было в том, что её подруга была… наполовину слепа. Одна глазница зияла пустотой. Она устрашала, потрясала сознание своей беспроглядной тьмой. Но даже больше малышку напугал целый глаз. В глубине зелёного омута сияли не былые любовь и доверие, а отчаяние и мука. При крике девочки кошка ещё сильней прижала уши к дрожащей голове и юркнула в дальний угол. Пакет выпал из обессилевших рук, и маленький человек унёсся прочь. Кошка огляделась по сторонам единственным глазом и подбежала к пролившемуся молоку. Никто не видел, как обезумевшее от боли существо старательно слизывало белую жидкость с земли, быстро впитывавшей влагу…

— Мама, зачем люди это сделали? — девочка тряслась в истерике, не в силах понять всего произошедшего, но в силах прочувствовать это всей душой.

— Наверно… она просто напоролась глазом на ветку, ведь так? — женщина была в растерянности.

Её руки дрожали, не слушаясь хозяйку. Капли настойки валерьяны попадали мимо стакана, проливаясь на стол. Случилось что-то из ряда вон выходящее, то, что обычно меняет жизнь людей навсегда. Одни после таких происшествий становятся лучше, другие хуже, а третьи внешне остаются такими же, но внутри у них зияет бездна, затягивающая в отчаянье. Такой человек может смеяться и улыбаться при людях, но, придя домой, будет сидеть, глядя в стену, и молчать. Словно и нет ничего вокруг достойного его внимания. И только там, во тьме кто-то включит проектор и будет показывать слайды, разрывающие душу на клочья. Слайды, на которых будет запечатлён тот самый момент, изменивший жизнь. В конце концов, женщина поставила пузырьки на стол, так и не приготовив успокоительное, и просто села рядом с дочерью, обняв её за плечи и прижавшись губами к рыжим прядям. Девочка тряслась от жалости, пронизавшей всю её впечатлительную натуру.

— Да, так! — уверенно заявила женщина, скорее убеждая себя, чем дочь.

— Нет, не так! — закричала девочка, вырвалась из объятий и выбежала из квартиры.

Долго ещё женщина сидела, глядя на оставленную открытой дверь. И что-то внутри терзало её невыносимым чувством вины, как будто это она нанесла увечье беззащитному зверю.

Теперь малышка посещала свою искалеченную сестричку по несколько раз в день. Каждый раз она приносила что-нибудь вкусненькое и ласково звала кошку. Та не откликалась, мерцая оставшимся глазом из темноты. Только дождавшись, когда девочка отойдёт, кошка подходила к еде. Доверие было потеряно навсегда.

— А помнишь, как мы с тобой сидели вместе…Я тебе рассказывала сказки, а ты слушала у меня на коленях, — девочка зашлась в рыданиях.

Сначала слёзы текли неохотно, но потом полились бурным потоком, сопровождаясь горестными всхлипами и тяжёлыми вдохами. Казалось, что девочке не хватает воздуха, что она задыхается. Окружающий мир словно потерял краски, предавшись человеческому горю, немому, но многословному. Разве мог кто-то пройти мимо плачущего ребёнка, не почувствовав укола совести? Но люди проходили мимо, часто оборачивались и с какой-то растерянностью вперемешку с бессилием смотрели на девочку. Некоторые даже не оборачивались, влекомые своими делами и давно не отрицающие власти равнодушия над их сердцами. Мир погрузился в тишину, несмотря на шум, наполняющий любой город. Разве такое возможно? Оказывается, да. Машины сменили тарахтение на тихий шелест, люди — громкие беседы на шёпот. Тишина не была абсолютной, но теперь шум стал чем-то естественным. Шелест листьев, наполняющий лес, не нарушает безмолвие, а дополняет его новыми красками. Так случилось и сейчас. Всё это поразительно подействовало на девочку. Там, где бушевали жалость и тоска, неожиданно выросла уверенность. Она постепенно заполняла всё душу, перерастая в спокойствие. Перестав плакать, малышка, не подходя к кошке, принялась нашёптывать новую сказку, ставшую волшебным пением в замолкшем мире. Несчастное животное подняло голову и вслушалось в тихий голос, в потерянном взгляде избитого невзгодами зверя появилась надежда. То была сказка о кошачьей росе, излечивающей все травмы и болезни.

© Вероника Кириллова, 2012

Скачать полный текст литературного альманаха