In via arma (В пути сражений…)

Рассказ-размышление об одном дне, обычном дне – моем или любом вашем, ведь они у нас одинаковые и ни чем не отличаются друг от друга, лишь местом происходящего и его героев. А ведь все происходящее в рассказе вы можете увидеть и в своем Дне…

Мороз с треском покрывает окна, впиваясь со скрежетом острыми когтями в маршрутку, пытаясь ворваться внутрь…

Около десяти разных людей, скованные холодом, ожидают, когда же они смогут покинуть уже ненавистное им место и оказаться в теплом, уютном уголке своей жизни. Кто-то хочет оказаться в родном доме, среди близких, обнять отца и мать, поцеловать младших братишек и сестренок, рассказать за обеденным столом много интересного. Кто-то хочет поскорее вернуться к своему любимому делу – возведению сада в своем частном доме. Кто-то хотел поскорее обнять своих детей, не видящий их уже несколько дней. Все они казались таким разными – бизнесмен, пенсионер и пенсионерка, родитель, молодая студентка, несколько религиозных людей и между ними, казалось, уж точно нет ничего общего. Однако их объединяло единственная цель – добраться до тех мест, куда они стремились попасть. Также их объединил мороз, загнавший их в эту маршрутку…

Но ожидание хуже, чем стужа, начинает раздражать всех, кто находится в этом закрытом и небольшом пространстве. Водитель тоже сыпал ругательства из уст, проклиная этот мороз, из-за которого, маршрутка никак не наполнялась…

Но все, кто находился в этой маршрутке, были в относительной безопасности. Никто не хочет покидать транспорт, казавшийся менее страшным, чем властвующий мороз за окнами убежища. Ведь кто осмеливался встретиться с ним лицом к лицу, не выносили обжигающего ветра, щиплющего холода…

Женщина, лет тридцати, сидевшая рядом с водителем нашла общий язык с водителем. Пенсионер, что сидел слева через одно кресло, просто сидел и ждал. Несколько людей впереди, будто сговорившись, достали книги Святых Писаний и приступили читать. Студентка слушала музыку и, наверное, как обычно ехала домой на зимние каникулы, думая о друзьях, об учебе и о будущей профессии. Бизнесмен, что был одет в дорогой костюм сидел у самой двери, часто поглядывал на часы и видимо очень торопился.

— Черт подери эти холода! Всех людей распугали! – взорвался водитель, ударив по рулю, пытаясь безуспешно прогреть маршрутку и защитить пассажиров от монстра, что все пытался ворваться внутрь.

— Не ругайтесь вы так. Все будет хорошо! Мы сейчас помолимся, и другие пассажиры придут. Давайте помолимся вместе за водителя, — предложила русская женщина, обернувшись к мужчине и женщине, которых она не знала. Они, молча, кивнули. Два человека, однако, не выдержали томительного ожидания и осмелились покинуть временное убежище. Открылась дверь, и я услышал, как с радостным гудением мороз врывается внутрь. В следующий миг дверь уже захлопнулась и холод с предсмертным шипением, растворился в теплоте. Но тех, кто покинул транспорт, мороз даже не пощадил. Они мгновенно исчезли из виду, словно стужа и ветер проглотили их. Я всматривался в окно, покрытое инеем, и не мог ничего разглядеть, будто там за дверями маршрутки был совсем другой мир, а все кто тут сидел и в том числе и я – пришельцы или иноземцы!

***

Вот маршрутка уже заполнилась новоприбывшими людьми. Они в лихорадочном страхе начали согреваться, словно если они этого не сделают, мороз проникнет и завладеет их телом и душой.

Иногда и мне становилось страшно, чувствуя, как холод подбирается снизу, сковывая мои ноги, и вот-вот вырвет меня из убежища и утащит в свое ледяное царство. Я как мог, пытался согреться и оттолкнуть цепкие клешни Зимы. Но холод не собирался даже сдаваться. Он все яростнее сокрушал маршрутку, пытаясь отыскать любую лазейку, любую щель и просочиться в салон. И у него это выходило!

Я осмотрел сидящих людей, они все с нетерпением ждали, когда же мы тронемся и попробуем убежать от злобного мороза. Но никто даже и не замечал, что Это существо уже крадется под ними, между ногами, медленно опутывая каждого, своими незримыми десятками щупальц. Я чувствовал это, я видел это: он коварно подобно истинному хищнику крался понизу…

Религиозные люди продолжали читать, словно Господь или Аллах их мог спасти. Слева от меня, сидит мужчина, а за ним этот пенсионер, который кажется, понимал, что если будет сидеть в самом конце маршрутки, то, в конце концов, он окажется первым, кого мороз утащит за собой. Я, наверное, буду вторым. Но бороться с этим страхом мне помогала девушка, которую я безумно люблю и я во, чтобы это ни стало должен добраться до нее, стиснуть ее в объятиях. Я сразу же представил ее глубокие, карие глаза, их ресницы, ее ямочки на щечках, которые так приятно целовать. Также были нежны и приятны ее руки, а любовь ее, меня согревала, горячее любого Светила. Я был готов даже сразиться с этим ледяным и неизведанным чудищем, что кружит около нас, дабы хоть еще раз увидеть Ее глаза, ее божественной красоты улыбку и взять ее за руку и больше не выпускать…

А пока внимание было сосредоточенно на теплых и приятных воспоминаниях, чудовищный мороз уже опутал всех и каждого и вряд ли позволит нам просто так покинуть это место. Я услышал его злорадное шипение; он медленно питался теплом людей и я чувствовал, как и мое тело начинает слабеть! Невероятно! Он вытягивает из нас силы, чтобы мы не смогли даже пошевельнуться и тогда он с легкостью с нами расправиться. Еще бы пару минут, мы все бы канули в его вечных объятиях…

Но к счастью водитель не выдержал, завел мотор, и мы поспешно тронулись в путь. Маршрутка загудела, заскрипела и затряслась! В отголосках шума двигателя, я услышал рассвирепевший рев чудища.

С души упал груз. Я прислушался, не скребется ли он снова, не отстал ли он. И казалось, что он уже не гонится за нами. Но водитель продолжал гнать, будто что-то знал или чего-то боялся. Впереди нашему взору открылась прямая дорога, другие машины и маршрутки. Нам стало не так одиноко и боязливо. Все устроились поудобнее и постарались расслабиться, а кто-то уже завел разговор:

— Вот и наступили Крещенские морозы…, — промолвил пенсионер.

— Да, я планировал, хоть немного в этом январе улучшить сад, видимо не светит, — сказал мужчина средних лет, доставая с кармана пачку каких-то семян.

— Да лучшего всего в конце февраля, посадить что-нибудь культивированное и к осени у вас весь сад будет благоухать, — посоветовал старец, и мужчина искреннее заинтересовался. Они продолжили разговаривать, а я скользнул взглядом дальше. Молодая девушка, студентка, устало склонила голову к окну и медленно рисовала пальцем разные фигурки на заледеневшем окне. Из сумочки торчала кипа учебников и тетрадей. Меж ее волос переплетались провода наушников, она слушала музыку и отдыхала, о чем-то думая. Иногда ее тонкий пальчик замирал на стекле, оставляя мокрый след, затем она снова принималась что-то карябать. Наверняка, полет ее мыслей сейчас был связан с учебой, да переживаний о будущем. Она сидела с боку от меня, поэтому я смог увидеть полностью ее лицо – усталое, беспокойное и даже иногда в нем проглядывалась обида, то ли в выражении ее глаз, то ли бровей, а может и уголков ее губ. Видимо, у нее было не все так гладко. Возможно, это была недавно осевшая обида от молодого человека, от подружки или по иному поводу. И казалось, что вот-вот она сдаться, бросит все, чем она занимается и просто опустит руки. Мне стало ее жалко…

— Ай, слушай. Я уже подъезжаю! Встреть меня на Чалдоварской остановке, через минут тридцать. Давай, — попрощался мужчина, сидевший впереди меня. В его голосе слышалась радость, улыбка, а доносившийся голос в телефонной трубке был мужским. Да и без этого было понятно, что этот мужчина лет тридцати пяти, одетый в простую одежду, едет к своему другу, которого он не видел, возможно, несколько дней. Этот мужчина простой, среднестатистический человек Кыргызстана, у которого есть семья, среднеоплачиваемая работа и обыденная жизнь. И у него было все хорошо; для кого-то этого возможно хватает, для кого-то нет.

Я глядел, как проносятся мимо нас другие машины, как мелькают деревья, поля, заснеженные просторы. И постарался насладиться дорогой, достав записной блокнот. Я и не заметил, как мы остановились у заправки, чтобы накормить этого железного коня и отправиться дальше. Не успела машина остановиться, как вдруг содрогнулась, словно что-то в нее сокрушилось. Я вздрогнул, чуть не выронив свой блокнот. Все были перепуганы, переглядывались друг на друга. В их глазах я увидел страх и тревогу. «Неужели они осознали, что нас нагнал этот монстр?» — спросил сам себя, вглядываясь в окно. А это чудище уже без церемоний, попыталось разорвать металлический корпус маршрутки, снести все на своем пути и проглотить всех и каждого — этих теплых, полных жизни людей!

Я что-то заметил, там за окном – что-то быстро промелькнуло мимо моего окна. Я вздрогнул и уставился в соседнее окно, ожидая, что увижу его там. Но никто не появлялся, вместо этого по всей маршрутке проник запах бензина. Оглушительный стук, словно что-то приземлилось на нашу крышу. Я прижался к окну, пытаясь разглядеть монстра, и он будто прочел мои мысли и сам прильнул к окну, всего на миг…

И этого мига, мне было достаточно, чтобы разглядеть его туманные глаза, растрескавшуюся ледяную морду, огромные ледяные клыки. В его застывшем взгляде я увидел злобу, голод и безмерную жестокость.

— Поехали, поехали, поехали! – протараторил водитель, будто приказывая нам и мы, тут же двинулись прочь.

Монстр даже и не собирался нас отпускать, погнавшись далее за нами. К чему бы, он не прикасался, все трескалось от мороза, скручивалось и съеживалось. Я будто видел, как он несется за нами, как сверкают его глаза, как скалится его пасть, как он заносит с оглушительным ревом когтистую лапу, как из спины вьются десятки смертельных щупалец. Он гудел, рычал, а за его спиной доносился разрушительный треск, всего, что оставалось позади…

Но, оглядев пассажиров, я вдруг вернулся в безопасное, тихое место, где каждый человек уже о чем-то размышлял, где то, что было вне маршрутки, их попросту не волновало. Будто они и позабыли о цепких когтях чудища, позабыли, как совсем недавно, он был готов унести за собой каждого, позабыли, что всех их сюда загнал мороз. Ведь все вернулись к своей жизни — обычной, спокойной и ничем их не пугающей, кроме тех обыденных забот, что никогда не покидают их головы.

К примеру, пожилой старик, что сидел через одно место размышлял, что ждет его сегодня, какие трудности выпадут и на сколько дней еще хватит пенсии. Я четко видел его лицо — переживания, волнения, страх вымостили свои колеи и морщины. Его выражение лица приняло уже постоянный вид тревоги, озабоченности. Старик протянул руку вперед, где сидела, по-видимому, его жена. Она заметила это, взяла его руку, слегка поглаживая, будто успокаивая. В ней я смог заметить понимание, поддержку и сочувствие. Но и пожилая женщина была будто зеркальным отражением – они наверняка чуть ли не всю жизнь вместе и до сих пор, они проходят все испытания вместе. Казалось, будто кроме друг друга у них нет ни кого, ни детей, ни внуков, ни родственников и им ничего не было важно, ни чудовищный мороз, ни чтобы еще, словно истинным монстром с которым они сражаются каждый день – это сама Жизнь…

Та религиозная женщина напротив, сражалась словесно с другой женщиной рядом, которая вовсе не верила в существование Бога. И позабыв обо всем на свете, она доказывала ей, что мы Люди созданы по Его Творенью и Воле, рассказывала о том, что плохо, а что хорошо. Будто в ее и в жизни других, и даже в целом мире кроме Господа Бога ничего и никого не существовало. Это было ее путем сражения…

Я пригляделся к другим и ничего похожего я не заметил. Одни сидели в отстраненной задумчивости, другие в астральной апатии, уставившись, как безжизненные растения в окна. Такие люди зачастую вызывали во мне антипатию и жалость, ведь они казались такими слабыми, без целей и стремлений. Будто их путь был сражением простого выживания или ничем не примечательного проживания своего данного времени…

Я тоже на мгновение забыл о монстре, который все еще гнался за нами, позабыл о том, что он вообще существует. Я отдался своему сражению…

В разуме предстали картины моего будущего, моей жизни и первым человеком, что появился пред глазами – была любимая девушка, самая родная, самая прекрасная! Далее я увидел наши цели, наши мечты, за которые надо было сражаться, не опуская рук, и всего через пару мгновений в меня влилась уверенность и холодное спокойствие, что все у нас получится и будет именно так, как мы хотим, как мечтаем. Будто вместе с этим ощущением я мог сразить любую преграду, любого чудищу, преодолеть любые трудности и сложности. На самом деле, это так и было!

Я вздохнул, расправил плечи, оглядел пассажиров и заметил, что сквозь окна покрытые инеем, пробиваются лучи солнца. Я прислушался, закрыл глаза и осознал, что монстр остался позади, что ничто больше не сковывает меня, что мне стало легче дышать…

Я соскреб немного льда с окна, взглянул на открывшееся солнце и улыбнулся, представив мою любимую, Наше Будущее, Наш Путь — Путь Созидания!

© Азыков Руслан, 2012