Боги между нами

Новая версия старых историй в связке с сегодняшним днем. Современные сказки для взрослых и немного о любви. ВНИМАНИЕ: текст для взрослых. Первая публикация.

МОЕ ЛЮБИМОЕ ЖИВОТНОЕ

— Бей, — сказала она, — ты мужик или дерьмо. Я знаю, у тебя без этого не встает.

— Зачем ты так! Любимая! — он ударил ее наотмашь, казалось не сильно, но раскроил губу, и девушка плюнула ему кровью в глаза.

— Что за мужики пошли? — улыбнулась она распухшим ртом. — Вечно целятся в физиономию, — и схлопотала очередную оплеуху.

— Еще звук — и я заткну тебя навеки, — хотя именно слова и заставляли любить это невыносимое создание. Она говорила то, что думает, и тем отличалась от большинства человеческих женщин, но сегодня у дорогой девочки бенефис. Правда, она об этом не догадывается. — Рухим, — обратился мужчина к силуэту, стоящему в дверном проеме, — не бейте ее и не пейте кровь, только трахайте.

— Долго? — поинтересовался инкуб.

— Пока сможет чувствовать, — ответил он. — Ну, милая, желаю тебе божественного наслаждения. — Глупая земная женщина, она их не боялась. — Люби — своих последних мужчин.

— Я не страшусь смерти! — рассмеялась девушка, она не врала.

— Смерть? Предостережение, ты будешь жить, но не позволишь никому больше прикоснуться к себе, — встреча с одним подобным существом сводит с ума, а их здесь гораздо больше. — Трахнись напоследок.

Уходя, он на прощание взглянул на нее, инкубы обступили жертву со всех сторон, они на одно лицо, одного роста и телосложения. Закрывая дверь, он слышал душераздирающий вопль, сейчас жертва кричала от ужаса, окружающие демоны схватили ее и содрали одежду. Рухим проник в нее. Он делал это с двойным напором, обладая парой омерзительных пенисов, покрытых чешуйками, как у броненосца. Счастливицы, выжившие после секса с инкубом, говорили: «Блаженство, не сравнимое ни с чем…» Но хорошего должно быть в меру, надеюсь, она достаточно сильна и перенесет семикратную дозу «удовольствия» и они не убьют ее в процессе совокуплений.

Даже заурядные мужчины плохо переносят сворачивание мозга, а боги тем более. Он мог бы сделать ее своей покорной рабыней или зомбировать, но до поры до времени Вечного привлекали ее своенравие и мальчишеские кульбиты. Прежде, получив несколько пощечин, она становилась податливей шелка. Но затем привыкла, а бить ее постоянно его не возбуждало. Он устал ее укрощать, но позволить уйти… За тысячи лет он привык относиться к людям, как к гумусу. Перестаешь служить – значит, перестаешь существовать, но заключительный финт вывел его из себя. Пусть живет и помнит доброту Бога.

ЗАКАТ ИМПЕРИИ. ВСТРЕЧА

120-й Правитель мудрейший, непогрешимый и самый прекрасный атлант за всю историю существования Островной Империи. Это закономерно: социальный и политический аппарат Атлантиды строился с таким расчетом, чтобы власть передавалась в руки наиболее достойного. В течение первых 50 циклов, т.е. первые 50 Правителей выбирались вне зависимости от касты, их в Атлантиде пять — народ, богема, воины, ученые и жрецы. С 51 цикла Правителей выбирали из сословия ученых и жрецов, а со 141 — лишь из последних.

Жрецы — узкая наследственная каста, обладающая развитыми экстрасенсорными способностями: телепатией, ясновидением, теле— и психокинезом. Они медиумы и гипнотизеры. Некоторые обладают способностями телепортации. Но определяющие качества Жреца — не их умственные и паранормальные таланты, а духовный и моральный облик. Жрец практически неуязвим и потому почти бессмертен. Отправить его в небытие может коллегия абсолютным большинством голосов или приговор Правителя, но его не убивали, а только ограничивали Сознание и вместе с ним способности и Продолжение, т.е. возможность оставлять потомство.

Правитель совмещал в себе Верховного Жреца, Главного Судью и палача, исполнявшего Высшую меру. Его приговор окончателен, к нему апеллируют, как к завершающей инстанции, и никто не посмеет оспорить решение Правителя.

120-й Правитель молод, ему нет и 600 лет (по людскому летоисчислению). Он блондин с лучистыми голубыми глазами и густыми волосами до пояса, заплетенными сейчас в водопад мелких косичек, собранных на затылке золотым крокодилом с алыми рубинами на каждом зубце. У него длинные темные ресницы и брови вразлет, крупный прямой нос и хорошо очерченный рот, высокие скулы и мужественный подбородок. Он одет в длинный светлый скользящий хитон до пола, образующий роскошные складки, и гиматий с красно-золотой эмблемой Правителя, означающей верное служение, а грудь его украшает платиновый знак Атланта.

Правитель великолепен внешне, как все атланты, но внутренне он большее совершенство, от него шла аура покоя, доброты и умиротворения, но труд его тяжел и безжалостен. Сегодня день Заключительного суда. Он подтвердил и привел в исполнение 36 обвинительных актов, он казнил сегодня 36 жителей страны, 9 атлантов и 27 людей. Последнее 37-е дело самое запутанное и сложное. Ответчик — человеческий Жрец Плодородия, пострадавший атлант – мертв, он из класса воинов, и Правитель впервые сталкивается с подобным исходом, обычно гибнут люди.

— Главный Судья вызывает Жреца Гефуса! — раздается голос глашатая. Люди не могут читать мысли, и для них звучат эти слишком громкие звуки.

— Я здесь, — говорит человек, у него очень спокойный и приятный тембр и ясная артикуляция. – Гефус, Жрец Плодородия. — Еще молодой, высокий, под 2 метра, атлетически сложенный шатен с темно-синими, почти черными глазами.

— Гефус, ты обвиняешься в убийстве Кижафа-воина. Признаешь ли ты свою вину? — глашатай озвучивает мысли, транслируемые ему Судьей.

— Не признаю, — отвечает Гефус, — я не собирался его убивать, он вторгся в мое Сознание.

— Ложь. Тогда погиб бы ты, а не он.

— Я телепат, Судья. Проверьте, напрямую обратившись к моему разуму, — возразил человек.

— Правитель найдет правду в Сознании ответчика. Подойди к трону и встань на колени, – провозглашает транслятор. Юноша опускается у ног верховного атланта и склоняет темнокудрую голову.

— Не бойся, — тихо успокаивает его Правитель, — я не причиню боли, позволь заглянуть в твои мысли, — он кладет руки ему на плечи и читает все, что касается инцидента с Кижафом.

Судья с удивлением понимает: юноша сказал правду. А воин, пытаясь войти в Сознание юноши, хотел заставить его совершать и чувствовать постыдные вещи. Погибший атлант — насильник и извращенец. Человеческий жрец обладает телепатическим даром и является потомком предыдущего Правителя. Это уже интересно — царь атлантов дал людям своего сына — руководить ими или любил человеческую женщину, которая родила для него ребенка?

— Ответчик не виновен! — обвинения в убийстве сняты. — Гефус, ты свободен! — звучит заключительный вердикт. Зеваки в зале правосудия изумленно загудели и стали обмениваться впечатлениями.

— Жрец, ты уделишь мне свое время? — произносит Тизан . Вслух на его языке. Большинство из находящихся в зале краткоживущих никогда не слышали голоса своего царя и неприятно поражены: он заговорил на языке рабов. Кто есть люди — потомки лысых бесхвостых обезьян. Результат непристойной связи мужчин низших слоев атлантского общества с самками животных. А тут Правитель не гнушается общаться и оказывать знаки благоволения человеческому юноше.

— Да, мой господин! Но у меня есть обязанности в храме. Которые я брошу ради встречи с тобой, затмевающий солнце, — думает Геф.

— Не стоит, — улыбается одними глазами атлант, — освободишься, позови меня, и я приду к тебе.

— В 6 пополудни я буду в полном твоем распоряжении, — мысленно отвечает человек.

— Я найду тебя.

Правитель давно никем не интересовался, уже, пожалуй, лет 200 по человеческому летоисчислению. Атланты мерили время периодами правления, они очень долго жили, Жрецы практически вечность, чтобы считать часы, дни, годы и столетия. Люди с их скудными знаниями и кратким сроком существования не привлекали Тизана, но сегодняшний жрец — совершенно иное дело. Он атлант на 50% и потомок Великого Эйзжа, могущественнейшего Правителя до него. Единственный наследник. Так случилось, ни один царь-жрец не родил сына. Они передавали власть касте. Наверняка такая же участь ждет и его, он до сих пор не выбрал себе подругу, ему никто не нравился, кроме Изиды , но nа единственное увлечение ранней юности, до принятия сана. И ребенка от нее он не желал.

Тизан приказал готовить для гостя роскошное угощение и царские напитки, даже «Солнечный дар», который пил по великим праздникам, в последний раз в день инаугурации 87 лет назад. Тизан сомневался, дать ли ему вино? На него оно действовало, подобно легкому наркотику. Что же будет с юношей?

Ровно в шесть Правитель телепортировался, поймав Сознание Гефа. В Империи он один мог прийти в место, которое видел сквозь чужой разум. Юноша плескался в водопаде, затерявшемся в лесах и сопках, в тысячах стадий от царского дворца. Окружающий пейзаж — картинно пустынен, горная река падала с высоты нескольких десятков метров в чашу из белого оникса, обрамленную плакучими ивами и россыпью кроваво-красных цветов. Царь материализовался, в тот момент Геф вышел из-под струй. Он гармонично сложен, но его органы воспроизводства велики, в этом он совершенно человек. Люди практиковали групповые браки, и мужчины, обладающие внушительным достоинством, имели больше шансов оставить много потомства. Будучи на полметра ниже, тот имел фаллос, не отличающийся по размерам от органа царя в эрегированном состоянии.

— Интересно, какой он в рабочем? — размышляет Тизан, удивляясь своей несерьёзности.

— На ладонь выше колена, — ответил Гефус улыбаясь. — Я же все-таки Жрец Плодородия, — заметил он вслух. Мелькнувшее в его голове вызвало у атланта приступ тошноты.

— И ты занимаешься этим со всеми женщинами… Тяжелая у тебя работа, — атланты редко прикасались друг другу, у них нет понятия секса, а лишь возможность продолжения рода.

— Тяжелая? Я ложусь с теми, кто мне нравится. Это удовольствие, равно как обмениваться мыслями, — делясь ощущениями, человек накинул короткий белый хитон, едва прикрывающий бедра до колен.

— Фу, сравнил… Мне нужно прикоснуться к тебе для телепортации во дворец? — спросил позволения Правитель.

— Ты приглашаешь меня в гости? С радостью! — едва подумав, Геф попал в покои царя.

— Да, приглашаю, — ответил Тизан, снимая руки с его плеч. Их ждали изысканный ужин и питье.

Они возлегли на пиршественные ложа напротив друг друга, и царь начал угощать юного жреца, не видевшего таких яств и фруктов. Здесь мясо, рыба и гады шести видов, так положено на столе у наизнатнейших атлантов, два раза по столько же закусок и сладостей и нескончаемое число экзотических плодов: маракуя, черемойя, дуриан, ананас, персик, дыня, манго, папайя, мангустина, рамбутан, саподилла, лонган и виноград, душистая черная клубника и голубика с темно-синим матовым отливом. Но если пища царская, то алкоголь, достойный нетленного бога.

— Попробуй сок коки с мятой, фейхоа, лаймом и вишневым сиропом, — предложил Тизан для начала.

— Нечто похожее мы пьем, общаясь с богами, — ответил Геф испив.

— С богами? — улыбнулся атлант, — просто легкий ягодный коктейль, но очень вкусный. — Потом Правитель потчевал человека вином из царских виноградников, приправленным галлюциногенами, получаемыми из кожи глубоководной рыбы, — добывая ее, в древности люди гибли сотнями. В 125-й Период атланты построили океанариум и стали выращивать их искусственно, — поведал царь.

— Ты не употребляешь обычное вино, а только с наркотиками? — удивился юноша.

— На атлантов алкоголь не действует, да и наркотики не особо. На меня вообще ничего не влияет, — поэтому я и призвал тебя. — Позволь чувствовать с тобой, когда опьянеешь.

— Ты читаешь мои мысли, читай дальше, — разрешил Геф.

— Мысли — одно, эмоции гораздо глубже, взяв без согласия, я нанесу тебе непоправимый ущерб, от боли ты можешь погибнуть.

— Так вот чего добивался тот воин и пытался заставить меня думать и делать?

— Он глупец и эмоциональный наркоман, их сейчас развелось много, — с грустью заметил Тизан. — Ты мой гость и волен уйти, я перенесу тебя, лишь попроси, — ощутив его печаль, человек взял руку царя и поднес к губам.

— Забудь о нем. Посмотри, как преобразилось все вокруг, после вина с рыбьим ядом. — Тизан проник в Сознание человека и увидел потрясающие краски. Контрастность и яркость увеличили на 500%, звуки стали громче, а запахи насыщеннее. Сквозь органы чувств Гефа он оказался в мире, о котором грезил.

— «Солнечный дар», говорят, выпив его, испытываешь счастье, ради которого и умереть не жаль, — для почти бессмертного атланта проблема в другом, он хотел познать то, для чего стоило жить. Геф колеблясь взял предложенный напиток, не имеющий даже отдаленного сходства с названием, он вязкий и черно-бордовый.

— Я не буду мучиться? — материализовался вопрос в голове юноши.

— Не бойся, там нет яда и алкоголя 8%, но ему не меньше 12 000 лет, его выжали из сорта винограда, который давно уже не растет, и смешали с кровью Правителя. Из-за этого он не портится от времени, если хранится при определенных условиях. Пей и ты узнаешь, чего хочешь от жизни. — И человек осушил чашу и впал в состояние транса.

ЖРЕЦ ПЛОДОРОДИЯ

Я не знаю, сколько существую. Я был с начала начал. Я прихожу в Миры на грани развала и войны и живу в них, пока не рождается новая цивилизация. Я питаюсь чистой энергией. Любой: страдания, боль, страсть и любовь. Мы кормимся одним и тем же. Да, а как вы думали? Я не один, нас достаточно много. Мы боги, мы всегда жили среди вас. Пожалуй, я один из старейших, еще оставшихся богов.

В молодости я съедал целые континенты, сотни миллионов короткоживущих. Я был голоден и неразборчив, тот Мир исчез в незапамятные времена.

Один из Новых поглотил 60 млн. человек во вторую мировую войну, а другой в XIV веке уничтожил треть населения Европы, около 40 млн. Теперь я не так неразборчив, последний катаклизм, свидетелем которого я стал,—  гибель Атлантиды. Мы не убиваем собственноручно и не вмешиваемся в исторический процесс, мы присутствуем и впитываем свободную энергию гибели и разрушения.

В очередной раз я родился в Островной Империи за 100 лет до ее гибели, в эпоху величайшего Правителя Тизана. Я стал его человеческим фаворитом, и меня обвиняли в развале страны. Но как я уже сказал выше, мы не вмешиваемся в процесс, цивилизации возникают и рушатся сами по себе, достигнув своего расцвета. Они умирают, став идеальными. У кого-то совершенство заключается в бурном развитии технологий. Люди изучают космос, через несколько тысяч лет покорят и эту вселенную. Их вселенную, ту, которую они видят в свои допотопные телескопы. А атланты развивали свои способности, Тизан стал практически богом, он мог сопровождать меня везде, перемещаться по Мирам вслед за моим сознанием, предвидеть события и изменять их, но он смертный, и перемены убивали его. Я подарил ему мгновенный конец, он не мучился, когда сгинула его Атлантида, ушла на дно океана с праконтинетом, он не захотел жить, и я дал ему желаемое, потому что любил его, как только бог может любить.

Гефус рос среди людей, а они под пятой атлантов. В детстве и юности он не видел их Жрецов, а обычные граждане (люди ими не считались, они рабы) не произвели благоприятного впечатления. У них наблюдались зачатки телепатии и гипноза, но они использовали их, впустую, не задумываясь, эмоциональные кастраты, страшные снобы и невежды.

В 16 его посвятили в служители Плодородия, в основном благодаря корням и небольшим способностям. Он сделал себя пра-пра-пра-правнуком предыдущего правителя и земной женщины. Мир атлантов не ведал о нем до двадцатилетия и вообще не узнал бы, но Тизан — крепкий орешек, у царя и касты Жрецов нет пороков, но зато ими обладали их подданные, и Геф попал на Заключительный суд, обвиняемый в убийстве, а ушел оправданный, безвинная жертва сексуальных домогательств. Нижние касты атлантов с удовольствием пользовали людей всех возрастов и вне зависимости от пола. Тот воин вожделел его тело и Сознание, и нечестивого пришлось убить за непочтение к божеству.

Правитель оказался гораздо просвещеннее и гуманнее своего народа. Он не такой, как другие, умееет любить и сострадать. Бог прожил с ним 80 земных лет, максимальный срок в это пребывание на Земле, и если бы не апокалипсис, то остался бы с ним и дальше. А над ходом истории невластны даже боги, а жить после падения Тизан не в состоянии. Но кое-кто из атлантов поплоше переселился в Латинскую Америку, Египет, Китай и Африку. Они правили короткоживущими еще тысячи лет, пока полностью не ассимилировали. Спасшиеся плебеи не знали ничего. Жрецы, а тем более Тизан, так же далеки от своего народа, как шимпанзе от нобелевского лауреата. Человечество никогда не получит то, что пропало вместе с ушедшей на дно океана Атлантидой.

Так вот, про Тизана: высокий — 2,5 метра, изысканный, стройный блондин с копной волос ниже пояса и синими глазами. У него прекрасный низкий баритон — редкость для телепата, они мало говорят и уморительно каркают, как скворцы. У него нежные руки, ласкающие предметы, людей и животных. Вообще в нем чересчур много тонкости, доброты и душевного тепла.

Атланты не переносили физических контактов, они готовились столетиями зачать ребенка. Механический процесс, его даже сексом назвать сложно, мужчина эякулировал, а женщина оплодотворялась усилием разума. Они делали это не в пробирке, передавая потомству свои знания и навыки. Телепаты, кто их поймет. Он постоянно бился с Тизаном, пытаясь аргументировать занятия сексом без продолжения рода. Правитель был хорошим парнем и честно пытался удовлетворять его духовные и физические потребности. Но почему нужно кончать, занимаясь любовью с мужчиной, он не понял. Любовник 80 лет нагонял кровь в нужные органы, а потом скидывал сперму без малейшего сексуального возбуждения со своей стороны. Он знал лишь то, что испытывает человеческое тело, и ни разу ничего не почувствовал сам. Но он любил человека, и ему доставляло наслаждение делать это для него. Он и правда получал кайф. А Древний — заряд энергии, ведь любовь дает огромный выброс, сравнимый с рождением звезд и галактик. За 80 лет их отношений с Тизаном он получил1063эрг, т.е. энергию, равнозначную 1012 взрывов сверхновых. Со времени исчезновения Атлантиды во вселенной Млечный путь погибло 25 таких звезд, столько же ждут своей очереди. Энергия очень размазана по времени и пространству. К тому же насыщаться любовью поистине вкусно, прекрасней, чем пить свежую кровь. И в том и в другом случае ты получаешь жизнь в чистом виде. У смерти тоже есть своя энергетика, но она несравнима по ценности.

Для сооружения главного ацтекского храма в 1491 (год седьмой годовщины остановки Гольфстрима) принесено в жертву 84000 военнопленных, им вырезали сердца, а кровь сливали в специальные резервуары. Божество Кетцалькоатль питался кровью убитых, а взамен давал плодородие земле… Гольфстрим изменил свой ток еще через 60 лет. За это время храм и культ пришли в упадок, но в тот год он напился чистой человеческой крови по горло.

Правя авторитарным государством, в котором Тизан считался богом, царем, верховным жрецом и судьей, а также парламентом и палачом, он в течение краткого (по меркам атлантов) срока правления в 167 лет не очерствел, хотя скрупулезно выполнял свои многочисленные обязанности. Он оставался гуманистом и болел за каждого подданного. Но не догадался дать равные права атлантам и людям, безмерно любя Гефа до последнего часа своей жизни. К каждой дышащей твари он относился со вниманием, но менять политический строй не в его принципах, такова психология Жреца. Они не нарушают установленный порядок, не берут взяток, не пользуются служебным положением, не презирают низших, но и революционные реформы не их стиль.

Людские правители — полная противоположность атлантским. Даже самые продвинутые из них, такие, как Александр Великий, превращаются в диктаторов и параноиков. Кстати, с ним бог продержался чуть больше 20 лет, прежде чем тот превратился в отвратительное создание с манией величия. Но в память о первых 17 годах он инсценировал свою кончину, и царь пытался жить дальше. Только человек забывает, кого он любит и ради чего существует, а потом убивается на его могиле. Издержки возраста. Пока Алекс был молод и прекрасен, он молился на него, и древний получил массу приятных моментов и энергию. К тому же в юности он напоминал Тизана, без его паранормальных штучек. Александр Македонский завоевал для него полмира и в итоге погиб из-за любви.

Люди измельчали. Кругом один секс и никаких эмоций. Мир взрослеет, а он уходит, но вернется, когда тот будет в очередной раз погибать. Для ровного счета ему нужна еще одна девушка, кроме Суламифи он не нашел никого, способного на глубокие чувства. Счет 2:1 в пользу земных мужчин.

АННА ШТРАУС

Родители Анны давно умерли, а младший брат застрелился 29 декабря 2006 года, поняв, что у него СПИД. Она живет одна. Разведена и не доверяет мужчинам, ее бывший муж — подлец, как и бойфренд брата, который специально заразил того «чумой геев».

В 2013 благодаря сотрудничеству с ФБР Уильямс Нэш получил 15 лет по статье «Преднамеренное заражение ВИЧ», максимальный срок, т.к. его действия носили повторный характер, и он опять не предупредил партнера (агента бюро) о своей болезни и накачал его четырехкратной дозой R2, наркотика изнасилования. Имя агента — Кристофер Эджлес, или Геф, он гораздо моложе ее. Ему 23, и он очень привлекателен. Она опасается мужчин, тем более красивых и обаятельных. Но Геф — голубой и скоро женится, поэтому стоит расслабиться и получить удовольствие от общения с настоящим южанином. Кристофер родился и вырос в Лос-Анжелесе, Калифорния. Он эстет, перфекционист и метросексуал. Короче — не мужчина, а мечта.

После операции с Нэшем они слишком сблизились, агент ФБР часто заезжает к ней в офис. Она одна из шишек компании, имеет свободный график и пьет кофе в рабочее время. Крис познакомил Анну со своей семьей, у его партнера очаровательная дочь, он милый и привлекательный, хирург по профессии. Два таких классных мужика могли осчастливить женщин, но решили пожениться. Анна в шутку заметила: «Лучшее теперь достается геям».

Кристофер все чаще бывает у нее и порой, не желая ехать домой, ночует на диване в гостиной, хотя у его будущего супруга шикарная квартира в центре Бостона, а у Анны студия в шести кварталах, ближе к океану. Между ними проскочила черная кошка, парочка и свадьбу отложила, проблемы секс-плана. Крис не признался другу: Нэш умудрился его трахнуть, и он в группе риска ВИЧ. А партнер решил, тот ему изменяет, и не хочет заниматься любовью или предпочитает трахаться в кондоме.

Закон подлости: у Гефа ВИЧ+, он съехал от бойфренда, ничего ему не объяснив, и снял квартиру неподалеку, тут дешевле, чем в центре. Он избегает знакомых и ее в том числе. Они не виделись уже неделю. А разговаривали, если это можно назвать разговором, позавчера.
— Привет! Я звоню тебе в 27-й раз. Как у тебя дела? Срочно перезвони или я приеду к тебе без приглашения, — грозится она, устав беседовать с голосовой почтой, тем более он, видимо, не прослушивает сообщения. Женщины не было рядом с Куртом, когда он покончил с собой. Та работала, не подозревая, что брат способен наложить на себя руки, но больше она не совершит такой глупости.

— Геф, открывай или придется взломать дверь! — она специально привезла с собой плотника с работы. Затаившись, Анна услышала шорох внутри квартиры. — Впусти меня! — шумела она и барабанила в дверь. — Ломайте! — приказала женщина удивленному работнику.

— Но, мадам, у вас нет таких прав. Будут проблемы с полицией, — отнекивался тот, пытаясь сбежать. Она преградила ему путь к отступлению.

— Ломайте, иначе я вас уволю, сейчас же. Это квартира моего любовника, и я хочу видеть его наглую рожу или за себя не ручаюсь! — Угроза потери работы в кризис — страшнее вызова полиции, тем более любовник — не посторонний человек.

— Хорошо, мадам, но под вашу ответственность. Я сопротивлялся! — предупредил «взломщик» и взял монтировку с молотком. Замок тихонько щелкнул. Кристофер понял, она от него не отстанет и открыл. Плотник вздохнул с облегчением и порысил к лифту. Анна зашла в темную прихожую, а из нее в единственную комнату. Геф пил в одиночестве, под ногами валялись бутылки и упаковки от пиццы.

— Привет, — сказала она оглядевшись. Комната не поражала обстановкой и дизайном. В углу валялся матрас, запаянный в целлофан, а на подоконнике притулилась настольная лампа.

— Привет, — ответил парень. — Приземляйся, если найдешь где… — Анна отодвинула пустую посуду, сняла плащ и села на пол рядом с его импровизированным ложем. — Как дела? Какие новости? — Геф поддерживал светскую беседу.

— У меня или у тебя? — уточнила незваная гостья.

— У тебя, — ответил он, — у меня никаких дел уже нет… — Гефа страшно жаль, в последние месяцы, его личную жизнь смыло в канализацию. Только узнав диагноз, бойфренд сразу предложил разъехаться, а они вместе 8 лет и тот его первый парень. Геф вообще и не догадывался о своих голубых предпочтениях, ему и с девушками малиново. А в 17 он встретил Джереми, женатого и с ребенком, и влюбился в него без памяти. Джереми гораздо старше, и чувства подростка для него открытая книга, он предпочитал мальчиков, но умело скрывал свои сексуальные привычки от жены. Кристофер восхитителен, высокий, спортивный, с роскошным атлетическим телом, несмотря на юный возраст. Он с 6 лет профессионально занимался плаванием и виндсерфингом. Выиграл чемпионат Калифорнии в 100 и 200 метрах баттерфляем. У мальчика прекрасное лицо с темно-синими глазами и длинными густыми ресницами, крупный хорошо очерченный рот с вкусными голливудскими зубами, прямой, чуть коротковатый греческий нос, говорящий о страстности натуры. И самое главное — он обожал
Джереми и молился на него, словно на Создателя. Они заходили вдвоем и все смотрели на Криса и завидовали его бойфренду. А юноша видел лишь Джереми и весь мир крутился вокруг него, он старался, чтобы тот им гордился и становился привлекательнее с каждым годом. В 22 он получил звание «Мистер Сексуальность» Лос-Анжелеса. А кроме модельного бизнеса, поступил и окончил колледж, а затем Академию в Квантико и начал служить в оперативном отделе ФБР. Дело Нэша — его первое серьезное задание, а за неделю до операции Джереми предложил пожениться. Геф на седьмом небе, как никогда прежде. А теперь его жизнь потеряла смысл, любимый человек не захотел иметь дело с ВИЧ+, не выслушал его, а сразу выставил вещи за дверь …

— У меня плохо, — произносит женщина, — друг приболел и по этой причине отказывается общаться и видеться. А я не могу делать вид, будто мне наплевать. Не могу спать, боюсь, вдруг с ним произойдет что-то плохое.

— Зачем тебе такой головняк? Я тебе никто. Мы знакомы чуть больше полугода, — расхохотался Кристофер в ответ, и от его смеха слезы замерзли бы в глазах. Анна не умела плакать. Размазывать сопли она разучилась после смерти брата.

— Ты для меня — единственный дорогой человек, — ответила она.

— Втюрилась в педика? Неужели с нормальными мужиками такие проблемы, их уже не осталось? — Крис попытался ее обидеть, но правда, какая бы она ни была горькая, остается правдой.

— Да, я тебя люблю. С первой минуты, едва ты вошел в мой кабинет. И чем дольше я тебя знавала, тем больше ценила.

— Тогда смейся, я ему не нужен, и на твоей улице разбился грузовик с мороженым, — заметил он с горечью.

— Не мели чепухи, я радовалась за тебя. Хоть кому-то хорошо в этом поганом мире, — ей хотелось дотронуться до него, такого одинокого и раздавленного, но она не посмела. Геф точно решит, гостья пользуется ситуацией и его разбитым сердцем.

— Так я тебе и поверил. Бабы суки, а мужики грязные животные. И им нужно одно — потрахаться без обязательств. — Глаза Криса, секунду назад равнодушные и бездумные, мстительно загорелись. Сейчас он ненавидел всех, а женщина отождествляла собой подлое человечество. Она почувствовала опасность, но не поняла, что тот предпримет. Будь он обычным мужчиной в состоянии сильного алкогольного опьянения, она не вошла бы в квартиру. Но он гей, и Анна не ожидала подобного эксцесса. Геф бросился на нее и стал рвать одежду.

— Прекрати, — попросила она, стараясь успокоиться. Но он не останавливался и не успев испугаться, она начала отбиваться, насколько возможно, если на тебе уже лежит 110 кг. Мужчина и женщина молча боролись, он, пытаясь снять трусики, а она, сжимая ноги и отдирая его руки от своей одежды. Он порвал их прямо на ней, сел верхом, расстегнул джинсы и вытащил здоровенный эрегированный член и стал запихивать ей между ног.

— Расслабься, детка, — сказал он с ухмылкой, — я неплохо удовлетворял девчонок, правда, давно и вел себя с ними поласковее. И еще не предпочитал анальный секс, — ее сковал ужас.

— Ты хочешь меня заразить? — спросила она, судорожно думая, как сбежать.

— Хочу сделать тебе больно, — ответил он, раздвигая ей ноги. Анну охватила апатия, было только противно. Мужчин нельзя подпускать ближе, чем на пушечный выстрел, даже рафинированных геев. Сделав свое дело, он отключился, а гостья схватила плащ, сумочку, туфли и бросилась бежать. Не соображая, села в машину, завела ее и доехала до дома.

Очнулась она утром от шума, кто-то колотился в дверь, и одновременно звонил телефон. Голова гудела, она совершенно забыла вчерашний день, до момента, когда пыталась найти Гефа, оставляя ему 10-е или 20-е сообщение. Женщина решала сложнейшую задачу: вначале открыть или найти телефон.

— Дверь, — пробубнила она себе под нос и с трудом поднялась. — А телефон… перезвонит. — Голова просто раскалывалась, мешая ей сосредоточиться. Как она провела полдня? Еле-еле пройдя 10 метров, не спрашивая, она распахнула входную дверь. А на пороге Кристофер живой и здоровый, слегка помятый и очень бледный. — Какими судьбами? — спросила Анна… и вспомнила кошмарное происшествие. Впервые в жизни она грохнулась в обморок. Опрокинулась назад и стукнулась затылком о мраморную плитку в прихожей. Теряя сознание, она видит: Геф пытается схватить ее за руку, но не успевает.

КРИСТОФЕР ЭДЖЛЕС

Джереми прогнал его, не выслушав объяснений. Кристофер снял квартиру и купил матрас. И взял отпуск по состоянию здоровья. Вот и все, на что у него хватило сил. Он ни с кем не общался, близких у него нет. Друзья, наконец, оставили в покое. Одна Анна не теряет надежды привести его в себя, но Геф перестал отвечать на звонки и беспробудно пил уже неделю.

Проснувшись 31 мая, по крайней мере это число светилось на циферблате электронных часов, он судорожно пытался вспомнить вчерашний день. Вместо дня у него наблюдался полный провал, этим интересным занятием он занимался каждое утро, прежде чем начать снова пить. Но не мог заставить мозг выдать хоть минимальную информацию. На всякий случай нашел телефон — 27 сообщений от Анны. Зная ее упорный характер, она 100% снесла дверь. Цела. Крис вздохнул с облегчением. Она не пробилась к нему в квартиру, ее забота на хуй никому не нужна. Пусть катится в жопу со своим участием.

Только вернувшись в комнату, Геф заметил незастегнутую молнию на джинсах. Ну, спасибо не ссыт в штаны. Пока. А потом нашел разорванную белую тряпку и темные длинные волосы на матрасе.

Через полчаса он стучал и звонил в дверь ее квартиры. Возможно, они повздорили, и он поднял на нее руку, но представить изнасилование, зная, какова вероятность заразить ее ВИЧ… Додуматься до такого он не мог и в кошмарном сне…

Судьба Анны предопределена. У женщины нет привычки пить или таскаться по злачным заведениям. Она приторно уравновешенная и серьезная, без дурных замашек и склонности к опрометчивым поступкам. И такие попадают в ужасные истории, в жизни нельзя предугадать и везде подстраховаться.

Крис пришел к ней домой около шести утра, прямо у него на глазах она получила еще одну травму, сильнейшее сотрясение мозга с потерей сознания и очковым синдромом (симметричными синяками вокруг глаз, рисунок очковой кобры). Он позвонил в скорую помощь.

— Что с больной? — поинтересовалась врач, приехавшая по вызову.

— 30 мая в обед ее изнасиловали, а сегодня она случайно подскользнулась в прихожей и ударилась головой, — объяснил он ситуацию.

— Ее не вчера разукрасили? — уточнила врач.

— Анна была в порядке, я видел ее до падения. Без синяков и в сознании.

— Представьтесь, пожалуйста, — поинтересовалась она с подозрением.

— Кристофер Эджлес, ФБР, — назвал себя мужчина, избегая лишних вопросов, тот предъявил значок оперативного агента бюро. — Я ее знакомый, она не отвечала на звонки, вот и заглянул узнать, не нужна ли помощь.

— … Что будем делать? Госпитализировать?

— То, что положено, — ответил он, удивившись заминке. — Какие лекарства вы вводите при незащищенных половых контактах? Возьмите анализы, и если уверены, ее состояние не требует нахождения в стационаре, оставьте дома под мою ответственность.

— Протокол будем составлять? — поинтересовалась врач, беря мазки из влагалища и ректума. Она сделала ей несколько уколов от ВИЧ и вензаболеваний и обработала кожу и слизистые мирамистином.

— Я думаю, когда она придет в себя, мы напишем заявление в полицию, — пускай Анна решает.

— Биологический материал сдайте не позднее чем через 6 часов, — сказала женщина, передавая ему два образца. — В карте вызова я укажу сотрясение головного мозга. Храните контейнеры в холодильнике, — объяснила она уходя.

К вечеру Анна его узнала, Геф поехал в бюро и сдал анализы в медицинский отдел, попросив прислать результат на электронный адрес. Он живет в гостиной и ухаживает за ней. Женщина ничего не помнит со вчерашнего дня, даже была ли она у него дома. Он дает ей свои препараты ВАРТ. Она не спрашивает, что за лекарства.

Через сутки пришли тесты, он их распечатал и должен поговорить с ней.

— Анна, ты не спишь? — та лежала на кровати, свернувшись в позе эмбриона.

— Нет, — ответила она. Крис включил боковые лампы, от яркой вспышки женщина утомленно прикрыла веки.

— Пришли твои анализы, — она никак не отреагировала на новость, — тебя изнасиловали… я тебя изнасиловал… — выдавив застревавшие в горле слова, он сунул ей в руку распечатку.

— Знаю, — ответила она очень тихо, — я вспомнила. — Анна разжала пальцы, и листки рассыпались, — погаси свет, глазам больно. — Он выключил электричество и сел на пол, не зная, что предпринять.

— Нужно в больницу, у меня мало таблеток, хватит на несколько дней.

— Хорошо, — согласилась женщина. – Позже, — она не плакала, не кричала, не гнала мужчину прочь и не вздрагивала при его появлении. Она покорно пила и ела из его рук и принимала лекарства, а через два дня они поехали в центр по борьбе с распространением ВИЧ поставить ее на учет. К врачу она зашла сама и вернулась с рецептами, по которым они получили 4 препарата ВАРТ и витамины.

— Что ты сказала? — поинтересовался он.

— Мой бойфренд ВИЧ+, мы практикуем анальный секс, и у нас несколько раз уже рвались презервативы, последний пару дней назад, — устало произнесла женщина. — Я на учете на год, — она подняла на Гефа свои густо-карие глаза с черно-сиреневой каймой, привычно печальные. По дороге домой они заехали в Диасофт.

— Подожду тебя в машине, — предложил Геф.

— Лучше зайди, выпьешь кофе, а я разгребу дела, — она вела себя, будто ничего не произошло.

— Хорошо, — согласился он и поднялся в офис за ней. Подписывая бумаги, Анна поинтересовалась:

— Ты ушел из бюро? Тебе нужна работа?

— Ушел. Вернусь в бармены, как и раньше, — через пару часов они вернулись домой.

— Свози меня, на кладбище, — попросила Анна.

— О`кей, — ответил Крис, отправляясь на кухню, — вареники с грибами будешь? Нужно таблетки пить.

— Буду, — она съела ровно три штуки, выпила горсть лекарств и уснула. Анна дрыхла круглосуточно, просыпаясь только, когда ее будили.

В четверть третьего они выехали на массачусетское кладбище.

Женщина сняла туфли на высоких шпильках и прошла вдоль ряда гранитных плит. Она стояла у надгробия, маленькая, хрупкая, босая в строгом темно-сером платье, в платке и черных очках в пол-лица, скрывавших фиолетовые синяки. Она принесла Курту букетик садовых ромашек. Ничего не мелькнуло в ее голове, она была там совершенно одна в целом мире. Ни горя, ни просьб, ни обращения к богу. Навестив могилу своего брата, она побрела назад к машине. Он шел за ней следом, удивляясь, что за скрытное существо встретилось ему на пути.

Отвезя ее домой, он спросил:

— Мне уйти? — она не злилась, и не желала Гефу смерти. Но возможно, в ее сердце уже нет любви и сострадания.

— Ты хочешь уйти? — спросила Анна.

— Нет, — он искал покоя, и, как ни парадоксально это звучит, самое умиротворенное место подле нее. В быту она тихоня — женщина, не создающая никаких проблем. Анна поднялась на седьмой этаж и ждала, пока он отопрет дверь. Кристофер так и живет на ее диване в гостиной, даже устроившись барменом в гей-бар. Они виделись утром в 8, та шла в офис и вечером в 9-10, он выходил по ночам, а женщина возвращалась. Он бросил свои запои, а она ни разу не вспоминала произошедшего. Через 3 месяца Анна сдала контрольный тест на ВИЧ, оказавшийся положительным.

В тот вечер она попросила: «Боже, пусть я умру раньше него». Геф вернулся из клуба в полпятого утра, принял душ и лег в ее постель. Она не могла оставаться одна, а у него давно не было секса. В первый же день какой-то парень весь вечер строил ему глазки и предлагал отсосать в туалете. Он пошел с ним после смены, но предупредил: «У меня ВИЧ+», — у того все упало от страха. Теперь Кристофер не реагирует на авансы посетителей.

— Не нужно меня ласкать, — попросила Анна, — потрахай по-быстрому, — так он и сделал. Крис жутко хотел ее, как мальчика, но, памятуя первое неудачное знакомство, не пытался действовать в том направлении. Она не отказывала ему, но предпочитала отделаться поскорее. Так они прожили месяц, Геф нуждался в ней каждый день, и женщина равнодушно отдавала свое тело.

— Я продала акции Диасофта, — поставила она его в известность, — хочу купить дом на побережье. Где предпочитаешь? Гавайи или Лос-Анжелес?

Еще через месяц они уехали в Калифорнию. Их прибежище стильная современная вилла на пляже в районе золотого треугольника Родео-Драйв, а Геф работает в крупнейшем клубе Западного Голливуда «Circus Disco». Ему 24 года, и в его облике появилось что-то от Мефистофеля. Он превратился в городскую знаменитость, папарацци фотографируют его чаще, чем селебрити кино и поп-музыки, которые постоянно тусуются в «Цирке», особенно на вечеринках секс-меньшинств по уикендам. У него взяли интервью для популярного шоу из Западного Голливуда, сейчас окружающие знают, он ВИЧ+ и, несмотря на опасность, вожделеют его. Количество секс-партнеров Криса стабильно растет, но его влечет лишь к этой необыкновенной женщине, с которой он живет уже полгода.

— Геф, — обращается к нему Анна, сидя на террасе и попивая утреннюю порцию латэ.

— Да, родная, — отзывается он, кладя подбородок ей на плечо. Жаль, ты такая льдинка, как чертовски сексуально пахнет кожа в выемке под ухом, думает он про себя.

— Пользуйся гостевой на свое усмотрение. Ведь дом и твой тоже, — странная она, фригидная, хуже, чем Тизан. Хотя, как бы вел себя атлант, не умея читать мысли. Он ведь «ощущал» секс только сквозь любовника.

ПРАВИТЕЛЬ ТИЗАН

Отужинав, Правитель проводит с юношей каждый вечер и ночь. У того интересное Сознание, подобное лучшим представителям касты Жрецов. Он развитый телепат, гипнотизер и обладает способностями медиума. Умен, образован и мгновенно учится. Он прекрасен и по меркам атлантов. Но… его тяга к сексу и распущенность. Он имел тысячи женщин в 20 земных лет. Он и казненный им насильник испытывали те же похотливые желания.

— Гефус, — спрашивает его Тизан, — как ты можешь любить меня и хотеть того же самого, словно я грязный развратный Кижаф? — человек садится у его ног, кладет голову на колени и отвечает вслух:

— Я обожаю тебя, Тизан, и молю: будь во мне, наполни и навечно оставь мне часть себя.

— Воин делал больно твоему Сознанию и телу. Он пытался надругаться над тобой, — и жрец видел все в его голове. — А теперь ты жаждешь того же от меня, любящего тебя больше жизни. Я сплю, мне снится кошмар?

— Тизан, в первый раз будет больно. Я не знал другого мужчины и не играл роли девушки в отношениях, но я стремлюсь слиться с тобой в одно целое, умоляю, поверь мне. Я буду безмерно счастлив подарить тебе, мой Повелитель, свой цветок непорочности.

— Верю тебе, Геф. В чем-чем, а в людских делах ты искушен! — Тизан и Сознание человека открыл впервые вдвоем с ним. У Правителя нет дурной привычки использовать человека без согласия, как у многих атлантских шудр. — И если б не суд, я не притронулся бы к тебе и не узнал, удивительный мир людей.

— Я не тороплю тебя, Тизан, любовь не терпит суеты. Мне достаточно быть с тобой, прикасаться к тебе, знать твои мысли и чувствовать, как я тебе дорог, — юноша садится к нему на колени и приближает свой рот к устам жреца. Ему доставляет наслаждение сосать его губы, десны и язык, пить слюну, и Правитель видит в его голове, он должен пить его. Поцелуи. Люди сходят с ума, когда любимые ласкают их орально, и он сделает это с его телом, а в ответ Тизан отдаст свое семя.

— Почему мужчина обязан лить сперму? Она нужна для оплодотворения, для зачатия детей, — думает он с грустью.

— Я хочу познать тебя, твой вкус, вкус твоих соков. Даря бесценное, ты покажешь, как любишь меня.

— Но я отдаю свое Сознание, для атланта я совершаю преступление, делясь информацией с человеком. Это даже не запрет, такое за гранью реальности, я и Жрецу не позволю рыться в своей голове. Любой другой умер бы на месте, как Кижаф.

— Я знаю, мой Повелитель, я знаю, как атлант ты любишь меня слишком сильно. Но люди, мы другие, и проявляем себя иначе. — Тизан сдается на уговоры, в принципе то, что он хочет, ужасно с его точки зрения, а для Гефа естественное проявление, просто другая форма любви.

— Хорошо, ты можешь ласкать меня орально, и я отдам все до капли. Но буду в твоей голове и узнаю, как действовать дальше, — Правитель покорился и усилием разума нагнал кровь в детородный орган. Гефус склонился к фаллосу и взял его в рот. Он и правда испытывал удовольствие, у него кружилась голова и земля, казалось, ускользала из-под ног. Геф пьян или под наркотиками, а член разбух и поднялся, и он пытался тереться им о его колени. И молился своим богам, а атлант излил семя ему в горло, сперма брызнула на язык и небо, и тот застонал, как от муки, и тысячи звезд взорвались в его голове. Странно и мучительно Сознанию, но Геф счастлив, как никогда прежде. И опять мечтает заключить его в себя.

Через какое-то время Правитель, наконец, решился на отвратительнейшее и пугающее действо. Пихать член в прямую кишку мужчины. Где тут логика, никакой практической пользы. Ректум относится к системе выделения, а не размножения и предполагает одностороннее движение. И по идее мужчины не созданы заниматься сексом друг с другом. Но Тизан опять нагнал кровь в пенис и стал проталкивать его через заднепроходной сфинктер. Тот не вскрывался, и Гефу достаточно неприятно от его усилий. Но человек просил не останавливаться и сделать член больше и тверже. И его орудие превратилось в камень, атлант прорвался за первую линию обороны, а у юноши в мозгу ударила молния, от боли у него поджались внутренние органы. Это ужаснуло Тизана, и он резко вытащил пенис, который уже прошел на несколько сантиметров.

— Не останавливайся. Я хочу тебя. Я люблю тебя. Сделай же, то, о чем я грезил столько времени. Столько лет. Сделай то, ради чего я пришел на суд, — читал тот в его голове, он умолял его. И Правитель знал, отказав сейчас, он разочарует его. Геф чуть не плакал от вожделения. И атлант продолжил, стараясь не обращать внимания на стоны, которые тот издавал непроизвольно на каждый удар тарана в его наполовину прикрытые врата.

Тизан всунул ему член в кишки, порвав их до крови. Но тот требовал еще, несмотря на травму и капли пота, выступившие у него на висках и между лопатками. И он трахал его, как Кижаф в своих мыслях, и Геф корчился от боли и страсти. Человек кончал много раз и становился сухим, атланту приходилось лить свое семя для смазки. Но Геф хотел, и он имел его до потери пульса, тот уже перестал стонать, испытывать оргазм и шевелиться. Вздохнув свободно, Тизан остановился. Юноша лежал, как раздавленный гигантской стопой Олифаунта. Тизан надругался над ним хуже, чем Кижаф, в его прекрасных ягодицах зияла дыра, из которой выливались фекалии, смешанные со спермой атланта и его кровью. Отвратительно, и люди называют безжалостную пытку — любовью между мужчинами, и он делает это собственным разумом.

Тизан в ужасе. Позвать на помощь, но у атлантов нет врачевателей тела. Они не болеют и не имеют ранений. А если что-то случается, Жрецы лечат Сознание. Правитель проник в его мысли и искал центры, которые заживляют раны на коже и слизистых. Почувствовав вмешательство, Геф пришел в себя.

— Счастье мое! — сам не ожидая от себя, Тизан схватил его руки и осыпал их поцелуями. Человек лежал на спине, и под ним расплылось плохо пахнущее пятно. — Скажи, как мне помочь тебе? — он бы рыдал, но от слез атланту не становится легче.

— Любимый, не пугайся, — ответил Геф. — Я хочу помыться, – Тизан бросился к пятиметровой чаше из черного агата и наполнил ее горячим молоком с мятой и лавандой, которое текло по серебряным трубам из специального резервуара, подогреваемого вулканом. Человек не мог встать, и он принес его на руках и опустил в белую жидкость. — Иди ко мне! — позвал Геф, — ванна тебя успокоит! — и лег ему на грудь и затих абсолютно счастливый. Уже через несколько минут, он опять мечтает лишиться сознания, а атлант теряет остатки моральных и психических сил.

— Не пойму людей! Не приму их извращенные наслаждения.

— Примешь, придется! — юноша был на седьмом небе, он любил его и верил: Тизан любит его еще больше, чем до звериного акта насилия.

— Господи, коль скоро ты есть! — вопрошает Правитель в шутку. — Дай мне силы и мудрости, понять человеческие странности и принять их варварские обычаи, привычки и ритуалы.

— Не сокрушайся так, Тизан, познай меня. Теперь мои эмоции пришли в норму! — Геф вел его по коридорам Сознания, там экстаз, восторг, блаженство и боль, сладость которой не сравнится даже с эффектом «Солнечного дара». — Ради нее стоит жить и умереть, время занятий любовью (вот какая она, оказывается, их любовь) не идет в часы жизни и смерти, — видел он в его голове. — Без тебя Правитель, я не познал бы Эдема на Земле.

Он делал так тысячи раз, изо дня в день в течение 80-летней совместной жизни. Он старался особо не погружаться в его Сознание, пока тот получал физическое удовлетворение. Но окунался в него позже, когда человек уже мог думать рационально. И удивлялся, как ему не наскучит телесная сторона любви, тем более выглядела она мерзопакостно, да и пахла тоже временами не лучше. Но он нуждался, а Правитель изо всех сил выполнял.

Изредка Геф менялся с ним местами. Как активный любовник он гораздо нежнее, чем требует от него. Хотя мог бы делать, что заблагорассудит. Тело Жреца регенерирует практически из ничего. Он мог разрубить его на части и вырвать сердце, но атлант не ощутил бы боли, мог заставить вылиться всю кровь или оторвать ректум от сфинктера, и дать тому насладиться открытой раной, или внушить, как корчится от боли, но ничего подобного Гефус не ждал от него. Он брал его сзади с нежностью и испытывал оргазм от мысли: тот принял его добровольно и по любви. Стоило атланту чуть увеличить давление в кишке, а человек не сдержавшись моментально кончал, поэтому он ничего не предпринимал, никак искусственно не стимулировал его член. Геф был в нем и оставлял там сперму, и его восхищало: только он вынимал фаллос, тот сразу смыкал мышцы ануса. Изредка он просил выплюнуть семя фонтанчиком и выпивал его. Тизан не понимал его привычек, но тот так счастлив, а он обожал его и потакал во всем.

Когда тонула Атлантида, Гефус сказал ему:

— Молись, Тизан, искренне — душой и разумом, Господь откликнется! — впервые в жизни Правитель попросил две вещи. Себе последнего приюта, ведь честь и принципы Жреца и Правителя не позволяли жить после гибели Островной Империи. А любовнику спасение и не страдать из-за его ухода.

— Твои стремления чисты, и ты получишь то, что просил, то, что заслужил! — слова материализовались и Тизан исчез.

БЕССМЕРТНЫЕ

Инкубы, суккубы, вампиры энергетические и обычные, демоны, ожившие мертвецы — в мифологии бесчисленное множество названий и разновидностей тварей, являющихся мертвыми и забирающими энергию, жизнь, кровь, рассудок, волю у людей. Человечеству хотелось бы считать: они как-то связаны с миром живых. И если повезет или, наоборот, не повезет, есть шанс превратиться в подобное создание. Стать им смертный не может, пусть они и на низшей ступени, но в мире сверхъестественного и понятие нежить, мертвый и неживой не соответствует истине. Они иные, из иного измерения. Дно Вечного общества, бессмертные шудры на человеческом языке.

Дальше идут боги молодые и старые. Первым тысячи лет, и они помнят людей и Землю. Старые пришли из других Миров. Они знают другие цивилизации на Земле и бесконечное множество видов жизни, они могут питаться энергией звезд, и их возраст сравним с существованием вселенной. Самые могущественные пришли из других измерений, они старше галактик и родились до большого взрыва. Древние меняют судьбы не только конкретного человека, но и цивилизаций, но слышат лишь голоса своих избранников, они любят их и всегда выполняют их пожелания.

Но и боги не создали этот мир, они просто путешествуют, собирают дань, им для жизни нужна пища в виде чистой энергии. Звезда на обед, завтрак и ужин — Древним, их мало заглядывает в ваше захолустье. Новорожденным же достаточно сотен, тысяч или миллионов разумных жизней. Местные боги заинтересованы в увеличении населения Земли, иначе умрешь с голоду. Ведь они не научились перемещаться по времени и пространству.

Молодые слишком спешат и заняты собой, они бездумно расходуют человеческие жизни, уничтожая скопом. Старожилы не позволяют себе таких вольностей, исключение — свежая кровь. Но мало убить тысячи, нужно собрать всю кровь за короткий срок, пока та не успела испортиться. В ХХI столетии донорский бизнес поставлен на поток, например в Китае 2 тысячи тонн в сутки, а требуется 4. Раз в несколько лет Старый позволяет себе использовать месячный запас крупной страны или недельный мира, никто и не заметит. А летальные случаи в больницах текущего квартала вырастут на 8-9%, именно так колеблется разница между максимумом и минимумом, и количественно она не меняется с тех пор, как появились центры сбора крови.

Но главное — Древние ценят людей, тех, которые способны на великие чувства. Найдя такого, они живут с ним рядом и дают своему фавориту, что тот попросит взамен на настоящие эмоции. Фразы «Бог любит его», «Бог его поцеловал» и «Бог его оставил» в отношении этих людских особей звучат буквально. Сохранить расположение божества на всю жизнь редкая удача, ведь его не обманешь, он смотрит прямо в душу и видит тебя насквозь.

Так создавались и рушились империи и цивилизации, так из ниоткуда появлялись великие полководцы, ученые и деятели искусств, а потом они стирались в веках. Все произошло из праха и возвратится в прах . Но кое-какие имена сохранились в истории, даже несмотря на то, что, кроме памяти, ничего не осталось. Александр Великий, завоевавший полмира, но его государство просуществовало недольше физического тела, и Соломон — мудрейший и великий царь иудейский. Но больше всего волнует и смущает разум в их, безусловно, значительной для своего времени биографии — отблеск вечной любви.

Македонский бросил полмира под ноги ничем не примечательного, но очень привлекательного молодого мужчины, которого до сих пор большинство экспертов и любителей античной истории пуритански называют другом детства. Он ему кузен и любовник, трахальщик царя — позорный факт, возмущающий обывателей. Более статусный мужчина имел бессчетное множество пассивных гетеро— и гомосексуальных партнеров, и никто не удивлялся, а тем более не осуждал. И имя Гефестиона запечатлелось бы одним из ряда Роксан, Стратонов, Кратонов и Багоасов. Царь царей назначил любовника приемником и дал ему власть, равную своей, возродив персидский титул Хилиарха, специально для своего друга&кузена&эрастеса. Александр Великий не скрывал, он — мальчик своего фаворита, эроменос, принимающий любовь другого мужчины. И этого никто не мог вынести и не может до сегодняшнего дня. Потомок Зевса, еще одно прижизненное звание Александра, не перенес кончины друга, он пережил его на 8 месяцев и завещал похоронить их вдвоем.

Практически то же сделал Соломон, полюбив юную пастушку, имея гарем из 1000 цариц, и только ее сына мечтал назвать своим преемником. Суламифь убили, а он написал Песнь Песней, где воспел ее красоту и духовное совершенство. Соломон забыл своих жен, и счастье больше не коснулось его губ. Он похоронил себя живьем и умер, создав самое романтическое произведение о любимой женщине в 116 строфах поэмы, история любви от зарождения и до трагического финала. Все радости и сомнения, все муки и дары, так любит впервые девочка в 14 лет и умудренный опытом мужчина, познавший бесчисленных женщин мира. Так любит обыкновенный человек и вечный бог, что любовь, как не способность дарить, когда улыбка стоит всех земных сокровищ, а одна ночь с любимым дороже жизни.

АННА ШТРАУС

Анна увезла Кристофера из Бостона, теперь они живут на побережье Калифорнии, в Лос-Анжелесе. Он бармен в самом известном ночном клубе Западного Голливуда — «Цирке» и стал его главной достопримечательностью. Ослепительно-прекрасный 24-летний гей, с внешностью падшего ангела, фото Гефа появляются в желтой прессе чаще, чем Бибер, Бионсе и Леди Гага.

Крис времени не теряет и меняет любовников, как перчатки. Очередной из них топ-менеджер кинокомпании «Юниверсел». Там как раз собрались снять ремейк фильма 1993 года «Любовь и бренные останки» с чертовски привлекательным 31-летним Томасом Гибсоном в главной роли, но сейчас не конец ХХ, а начало ХХI. Им нужен 20-25-летний красавец на роль Дэвида, неудавшегося актера-гея, и они предложили Крису пройти пробы, кстати,17-летнего мальчика будет играть Джастин Бибер. Именно с ним у Гефа первая сцена: он говорит юноше сначала поцеловать себя, а потом спустить штаны. Крис умоляет женщину сходить с ним, в ее присутствии начинающему артисту спокойнее …

Смотрятся они с Джастином роскошно, на его фоне Бибер, кажется 15-летним, а Кристофер выглядит еще брутальнее, если такое возможно. Подросток целует мужчину, и у Гефа конкретно встает, оператор, не постеснявшись, снимает крупный план. А в следующий момент тот приказывает мальчику повернуться и снять штаны, казалось, воздух наэлектризовался от страсти, и по выражениям лиц актеров видно, те жаждут друг друга до умопомрачения. Но мальчик слишком невинен и боится, поэтому Дэвид тихо удаляется из комнаты, не притронувшись к нему. А когда Кейн, набравшись духу, оборачивается и не видит героя, которого играет Крис, в нем борются облегчение разочарование и сожаление.

Съемки завершились, назавтра Геф получил главную роль. И, кажется, Джастин позвал его на свидание. Но Крис не переспал с ним, парень, хоть и известный певец, но зеленый, а им сниматься целых три месяца. Несмотря на перспективы актерской карьеры, Кристофер не бросил клуб, но выходит лишь по субботам и воскресениям и зарабатывает бешеные чаевые, по 10-15 тыс. $ за ночь.

Свободные дни он посвящает подруге, буквально не отходит ни на шаг. Он льнет, глупый щенок, вымаливающий лишнюю ласку и шанс полежать рядом. Он не просит ничего, но, отправляясь вечером в постель, изнывает от страсти. Анна видит: ему тяжко сдерживаться, но он молчит, будто наказывая себя. Неужели за ВИЧ и инцидент, произошедший в алкогольном опьянении… Благодаря фантастической случайности начался удивительнейший период ее жизни. Она мечтала о любви, и ей пришлось ожидать гораздо дольше, чем Пенелопе.

Через несколько дней женщина сама предложила ему заняться сексом.

— Ты и правда хочешь меня? — с удивлением спрашивает он. — Несмотря на то, что я умудрился натворить?

— Забудь, уже не важно, — говорит Анна, пока он обнимает и целует ее плечи и грудь и не смеет любить ее по-своему. Но чувствуя его нерешительность и помня, как Геф смотрел на ягодицы Бибера. — Возьми меня, — предлагает она мужчине и кладет его ладони на свой зад. Он прячет глаза, переворачивает ее на живот и прижимается сзади.

— Ты точно не против? — спрашивает Крис, гладя внутреннюю сторону бедер.

— Я за, хочу узнать... Чем мой ректум отличается от мужского? — мысли про себя. — Веди себя как с парнем, — требует она.

— Будет грубо, — поясняет Геф.

— Пускай. По-настоящему, не играй. Я не обижусь, предупреждаю заранее, — мужчина наваливается сверху и шарит у нее между ног, вставляет член и резко проталкивает в анус. Она старается не реагировать на острую боль и молчит. Он всунул до половины, а ее спина взмокла — час на беговой дорожке. Геф наклоняется и слизывает пот у нее между лопаток.

— Как ты? — спрашивает он ее, прежде чем проникнуть полностью.

— Я в норме, — он берет ее за бедра и вгоняет пенис до упора. От боли перед глазами плывут красные червячки, а он вставляет на всю величину своего немаленького органа.

— Не напрягайся! — обращается Геф. Она бы с удовольствием послушалась его совета, но не в состоянии. Боль не дает ослабить мышцы, а слишком плотный охват заставляет его двигаться порывисто, жестко и глубоко. Он кончает за минуту, и оба стонут в унисон, женщина отмучившись, а мужчина, получив оргазм. Член в заднице уже не приносит страданий. — Было очень больно? – спрашивает он, придя в себя.

— Терпимо, — отвечает она, — а тебе? Хуже чем с мужчиной?

— Лучше, чем с кем-либо, — он целует Анну в подбородок и ухо.

— Ты серьезно? — удивляется она.

— Да, и думаю тебе не понравилось… Обычно с новенькими притормаживаешь, даешь время кишке привыкнуть и растянуться.

— А потом не больно?

— Нет, но остается лишь воображение, по ощущениям, суешь в калошу. — Кристофер виновато улыбается.

— Получается, трахаться по-быстрому, приятнее в анус, а долго лучше во влагалище.

— С технической стороны, да, — Геф прижимается к ее животу еще не упавшим членом.

— Хочешь снова так скоро? — удивляется она.

— Да, — мужчина заглядывает ей в глаза.

— Мне нужно передохнуть, или я буду кричать, — перетерпеть молча во второй раз вряд ли удастся.

— Я согласен на ванильный секс, — он проскальзывает спереди, и она сжимает его член внутри себя. — Ух ты! — выдыхает восхищенный Геф, — я и не подозревал, ты и так можешь.

— Только до того момента, пока не захочу получить удовольствие. Сжимаешь и член идет в глубину, а приятнее, если он бьется в переднюю стенку.

— Расслабься, я достаточно тебя желаю, — они финишировали вместе; в краткий миг ее оргазма мышцы влагалища сократились, сжали член, и он эякулировал от небольшого давления и секундных спастических сокращений.

С той ночи никто не говорил о близости. Геф брал ее, когда хотел и сколько хотел… Но чаще она испытывала наслаждение, от любви к нему или подогретая настоящей страстью, или их тела созданы друг для друга.

Анна молила творца умереть первой и пусть любовник не бросит ее. И словно читая мысли, Кристофер предложил обвенчаться.

— Выйдешь за меня? Я люблю тебя, и буду любить... До конца твоего земного существования, — подумал Геф, жаль, осталось мало времени. Жаль, ты не просишь себе длинной жизни, но, видимо, она тебе и не нужна. Полюбив, люди становятся на ты с вечностью.

После съемок они уехали в свадебное путешествие и поженились в маленькой церквушке на Сицилии. Анна безгранично счастлива и старается не забеременеть. Она боится оставить своего ребенка одного, и тем более у него большая вероятность оказаться ВИЧ-инфицированным.

Ее болезнь протекает с чудовищной скоростью, и ВАРТ совершенно не действует. Через несколько месяцев началась саркома Капоши и постоянные кровотечения. Она не могла удариться, сходить в туалет или заняться сексом без того, чтобы Гефу не пришлось в очередной раз вызывать неотложную помощь. Он научился делать внутривенные уколы. И смирившись, ведь и врачи не силах ничем помочь, стал самостоятельно накладывать ей тампоны с аминокапроновой кислотой, вводить тромбообразующие препараты и ставить капельницы с плазмой, физраствором, глюкозой и витаминами.

Она рада, от нее пахнет кровью, по крайней мере, не смертью. И мужчина хочет заниматься с ней любовью. Медперсонал осуждал его, жена страдает от кровопотери, а муж не уймется и пихает член во все дырки. Но она умирала, и у нее нет надежды на минимальную отсрочку. Сколько себя помнила, она молилась о настоящей любви, и та пришла. Кто-то бы сказал: поздно, слишком мало времени. А женщина проживала каждое мгновение и радовалась своей удаче. Геф влюбился в нее с первой встречи, и до сих пор она его влечет. Он перестал ей изменять, не хотел терять ни одной минуты, которая у них оставалась.

Они любили друг друга до конца. Анна впала в кому, а он все приходил к ней. Врачи называли Гефа извращенцем и некрофилом, но тот знал, жена еще здесь и тоскует одна. Умерев, она 40 дней томилась без его объятий. На 41-й ее душа встретила его душу, и он увел Анну из ее мира, и она оставила позади плохое, хорошее, Курта и любовь и обрела, наконец, вечный покой.

СТАРЫЙ БОГ

Он похоронил Анну и помог ей найти свой уголок, а не одиноко скитаться по Земле. Он ошибся — люди остались прежними, они также способны на настоящие чувства, и женщины любят ничуть не меньше мужчин, но по-разному. Мужчина кладет к твоим ногам весь мир, а женщина свою жизнь без остатка. Те четверо, любившие его за 13 тыс. лет, не добивались бессмертия, но Суламифь искала вечной любви, а Александр мечтал разделить с ним славу в веках.

Для кроткой еврейской девочки Величайший царь написал поэму, в которой воспел идеал семитской женщины. Она по сердцу мужчине, т.е. заняла место в его жизни, и ростом не выше середины груди. С тех пор альфа-самцы выбирают тех, кто нуждается в их защите. Женщина-ребенок, женщина — нежный цветок, она создана для поклонения, а не для продолжения рода. Анна, бесплотный идеал, слишком утонченный для физических радостей, но, несмотря на это, именно их страстно вожделеют, вне зависимости от социального положения, возраста и внешней красоты. Они хрупки телом, внутренне же — дамасский клинок, гибкий, острый и прочный. Выбрав мужчину, она идет за ним до конца, в изгнание, на каторгу в Сибирь, под нож гильотины. Анна просила лишь одного — встретить любовь, ни долгой и легкой жизни, ни избавления от мук, даже ставших невыносимыми. Она не просила быстрой и безболезненной смерти для себя, но каждый вечер молилась о своем муже: «Боже не оставь его! Дай мужество прожить счастливую жизнь без меня».

Бог не вправе учить своих возлюбленных и манипулировать ими, он выполняет искренние желания. Если в их сердце один Сущий.

Александр Великий оказался не так велик, как его сан. Он приравнял себя к вездесущим, и ему стало мало любви одного. Он стал тяготиться своей привязанностью, забыл, ради кого завоевал Мир и создал Империю. Древний не сердился на него, люди суетны, слава, привилегии и деньги ослепляют их… О совершенный Тизан, в тебе нет ничего от человека, истинный Бог при жизни, ты не кичился этим и не считал свои таланты и власть чем-то заслуженным. А тяжким бременем, заставлявшим тебя поступать согласно твоему личному кодексу чести, гораздо более суровому, чем любой божественный и тем паче людской суд. Но Древний слишком много времени провел с македонцем, тот не сумел обойтись без него. Пришлось инсценировать трагический финал, Александр впадал в бред ревности и не состоянии спокойно существовать, его пугала одна мысль об измене. Царь стыдился, но требовал доказательств и верности со стороны Гефа. Перед лицом неизбежности Александр признал элементарную истину: то, что происходит между двумя любящими, находится за гранью добра и зла. А у бога царь молил: Разделить с тем Вечность, по-детски чисто и наивно. Их скандальная связь пережила царя, Империю и его воинские заслуги. Скоро люди найдут гробницу Македонского, законсервированную в песках пустыни, и узнают, каким он был по-настоящему тонким, нежным, доверчивым и бесстрашным. Александр будет восхищать во все века, их имена останутся в истории, пока есть род человеческий.

Отправляясь в далекий путь, вспоминаешь самое интересное. Его звали Карло Броско, он родился в 1705 в Андрии, Италия. Его знают под именем соловей Фаринелли, Великий кастрат. Лондон. Ему 25. Он пел и выглядел, словно небесный ангел. Но в глубине души оставался искалеченным грустным подростком. Мужчины и женщины искали случай заполучить его себе в постель, другие кастраты отличались неразборчивостью в сексуальных контактах. Часть их, потерявших способность к воспроизводству, но сохранивших эрекцию, предпочитала женщин, другая любила мальчиков. А те, кто из-за операции стал полным импотентом, продавались высокопоставленными мужчинами. Броско — истинный католик, и отношения с представителем одного с ним пола противоречила его вере. А к женщинам он не приближался, считая себя отвратительным евнухом. Но и он молился познать настоящую любовь.

Он привык к телу Гефуса, Жреца Плодородия, родившегося за 100 лет до гибели Островной Империи, но Карло пел, будто лютня Орфея, и это не только голос, но и одинокое сердце, и израненная душа. Он пришел в образе юной девы, которую любил 2900 лет назад. Консуэло 14, и водопад каштановых волос покрывал ее до пят. Она теперь не пасла коз и овец и кожа ее осталась молочно-белой, ослепительной без единого пятнышка, она дается редко — исключительно рыжим. Фаринелли влюбился в нее с первого взгляда, но не смел надеяться на благосклонность. Кто он? Знаменитый урод.

— Боже! — просил кастрат, — я отдам все, позволь мне ощутить себя желанным мужчиной. Пусть неземное создание станет моим навечно. — Консуэло, певшая с Фаринелли на одной сцене, вокруг которой кружился рой богатых и знатных поклонников, выбрала не деньги и титулы, а вдохновенный дар. Он стал ее единственным мужчиной и заплатил за любовь высокую цену. В 26 соловей потерял свой удивительный голос и перестал выступать на сцене, а через год она умерла, кастрат уже не мог любить ее. Девушка напоминала ему о том, что он потерял из-за нее. И певец начинал тихо ненавидеть жену.

Фаринелли не стал немым и не лишился голоса полностью, разницу слышали он и небольшое число настоящих ценителей оперы. Он имел возможность и дальше гастролировать и кормить семью, но «божественная арфа» пропала, кастрат отдал ее за любовь женщины, которая не заменила ему талант, славу и поклонение публики. Мужчины не переносят, если их заставляют чем-то жертвовать, и болезненно самолюбивы, коли дело касается их репутации.

Но в год их знакомства он еще влюблен и счастлив, и Фаринелли поет как никогда прежде. Карло — лучший любовник, страстный и нежный. И хотя он в два раза старше и объездил всю Европу, но для обоих это первое и чистое чувство.

ФАРИНЕЛЛИ

Консуэло, — торопили ее, — быстрее переодевайся, пора на сцену. Ты видела Дидону уже трижды

— Да! — восторженно отвечает девушка, — но послушайте, его голосом к нам обращается Бог!

— Идиотка. Влюбилась? — смеются подруги, — осторожнее, гуляют слухи кастраты — жуткие извратники.

— И вам не стыдно! — оскорбляется за мужчину Консуэло. — Он другой! — шушуканье в антракте заставляют ее срочно удалиться в гримерку.

На сцене они изображают граций и подпевают между ариями солистов, но сплетни продолжаются.

— Смотрите, — переговариваются хористки, — герцог Б*. Каков красавчик! — и он не пропустил ни одного выступления Фаринелли. Каждый в Англии знает: всевластный фаворит и фактический король предпочитает и женщин и мужчин. Никто перед ним не устоял, французская принцесса – приятный эпизод. Смолкают, казалось, нескончаемые овации и Б* идет за кулисы в уборную кастрата, он закидал певца цветами и подарками и ждет не дождется его капитуляции. Вельможа тактично не задерживается надолго, артист выступал несколько часов подряд и порядком измотан. Герцог занес дары и пригласил его к себе на ужин. Перегородки в театре тонкие и дырявые, и Консуэло, занимающая соседнюю комнату, слышит все происходящее у Фаринелли.

— Карло, — просит певца Порпора, — ты не можешь отказаться от ужина с герцогом.

— Учитель, — звучит тихий голос. — Я устал после спектакля и устал объяснять их высочеству, я не сплю с мужчинами. Как впрочем, и с женщинами, — бубнит он себе под нос.

— Возьми с собой певиц, они будут рады шансу познакомиться ближе с таким богатым и щедрым меценатом. Но умоляю съезди на ужин, герцог прислал за тобой свою карету.

— Хорошо, маэстро, — сдается тот, — кого мне взять?

— Нашу приму и пару хористок. Возьми обязательно Консуэло, — советует Порпора.

— Консуэло? Она — ребенок! — Фаринелли ее заметил, обрадовалась девушка.

— Она уже взрослая, красивая и с характером. Герцог, кстати, недавно спрашивал о ней.

— Хорошо, как скажете, — певец сейчас не в состоянии спорить, а ведь придется «отбиваться» от домогательств высокородного покровителя.

Герцог встретил дорого гостя с присущей ему аристократической любезностью, словно встречал короля Карла, на пороге своего роскошного особняка. Но нарушая этикет, кавалеры ведут к столу дам, он сопровождал Фаринелли и посадил его во главе стола, сев по правую руку от гостя, певиц же разместил по левую. Было видно, хозяин очарован голосом, красотой и манерами Карло Броско.

Б* статный и высокий мужчина, почти одного роста с кастратом, который выглядит совсем юным, гораздо моложе своих 25 лет. Они выше остальных гостей, больше чем на голову. Герцог радушно потчевал приглашенных изысканными яствами и поил превосходным французским вином.

— Вино у лягушатников высший сорт, — грубо шутил хозяин, — не то, что мужчины. А у вот у итальянцев наоборот! — все, кроме Консуэло и Фаринелли, подобострастно смеялись шутке с подтекстом. После ужина начались танцы, а герцог отвел Фаринелли к камину, и они о чем-то тихо беседовали. Консуэло танцевала и слышала обрывки разговора двух мужчин, который больше и больше настораживал ее. Извинившись, она попросила партнера двигаться в сторону шепчущейся парочки.

— … я дворянин, сир, и ваши намеки… — он еле сдержал себя и не ударил Б* по лицу.

— Карло! — радостным голосом воскликнула Консуэло, оказавшаяся между собеседниками. Мужчины вздрогнули от неожиданности. — Ты обещал представить меня своему другу герцогу. – Фаринелли, будто под гипнозом, прервал фразу и ровным голосом произнес:

— Сир, моя подруга и певица Консуэло Кастельбранко. — Герцог хорошо воспитан, и он приметил ее в театре.

— Я счастлив познакомиться с Вами, мадемуазель Консуэло.

— А я с Вами, герцог.

Слишком радушный хозяин почти силой заставил артистов остаться на ночь. У него планы на Карло, но и девушка ему тоже приглянулась, и т.к. кастрат не позволял даже словесных вольностей, герцог пригласил Консуэло прогуляться вдвоем по парку. Перед уходом та подошла к Фаринелли, он грустно улыбнулся и склонился над ее рукой.

— Спасибо, выручила, — сказал он, целуя ее пальцы, — еще секунда, и я бы влепил ему пощечину, — гримаса отвращения мелькнула и тут же стерлась с его лица.

— Спите спокойно, Карло. Сегодня он Вас не побеспокоит.

— А как же Вы? — волнуется Фаринелли, ревнуя и пытаясь скрыть свои чувства.

— Я уже взрослая девочка и справлюсь с герцогом, — ответила Консуэло и взяла Б*, дефилирующего мимо под руку. У вельможи настоящий французский сад с лабиринтом из прямоугольно постриженных вечнозеленых кустов. В таком месте проходила его встреча с королевой, когда та упала в обморок и своим вскриком всполошила охрану и фрейлин и породила множество слухов чуть ли не об изнасиловании.

Герцог завел ее в самую глубину лабиринта.

— Давно вы знакомы с Фаринелли? — огорошил он ее неожиданным вопросом.

— Не очень, мы заняты в одних постановках, и наши гримерки рядом, — уточнила она.

— Он Ваш любовник? — догадался Б*.

— Я люблю его, сир.

— Я тоже, — ответил мужчина.— Сведите меня с ним, мадам. Я вас озолочу. Титул, замок, деньги?

— Я хочу замуж за Фаринелли и деньги, — ответила девушка, стараясь выиграть время.

— Карло — дворянин, — заметил герцог, Консуэло утвердительно кивнула. — Я сделаю его бароном, а вас баронессой, если он ответит мне взаимностью.

— Согласна, но я хочу приданое, — торгуется псевдоневеста.

— 50 000 фунтов. — Герцог не был скрягой, а певца он обхаживал уже пару лет. И начал терять терпение.

— Вы щедры, сир! Я постараюсь уговорить Карло, — Б* начал страстно целовать грудь спутницы в откровенном декольте под венецианскими кружевами.

— Тише-тише, — остудила она его пыл. — Мы же не хотим, чтобы он приревновал и наш план пошел псу под хвост.

— Да, отложим на более удобное время, — голос мужчины стал прерывистым, и он с трудом себя сдерживал.

— Вернемся. Карло уже ждет меня,— соврала плутовка. И как Фаринелли удавалось избегать столь щекотливых ситуаций вроде сегодняшней. Видимо, герцог совсем на взводе и его ангельскому терпению пришел конец.

— Карло, открой, — постучалась Консуэло к певцу.

— Заходи, — дверь бесшумно распахнулась. Перед поздним визитом девушка распустила высокую театральную причесу и заплела волосы в две роскошных косы. Она мила его сердцу и не так недоступна, как на приеме. Она казалась проще и не такой холодной красавицей.

— Как герцог? — интересуется кастрат, пропуская ее в комнату.

— На взводе, — отвечает та, задевая его в узком дверном проеме.

— Присаживайся на кровать, — приглашает он посетительницу. — Извини, больше ничего не могу тебе предложить! — он прислонился к подоконнику и готовится выслушать плохие вести. Будь новости лучше, она не пришла бы ночью к незнакомому мужчине, тем более кастрату. У них репутация распутников.

— Б* страстно влюблен в тебя и предложил мне 50 тыс., когда я вас сведу. Мне пришлось признаться: я твоя любовница и невеста. — Фаринелли неприятно поражен информацией и суммой, время расшаркиваний прошло, герцог приступил к активным действиям. — Тебе стоит срочно уехать... Или согласиться на предложение Б*… — девушка краснеет и прячет глаза.

— Ты права, я уеду завтра утром. Уже сегодня, — исправляется он. За окном начинает сереть, пасмурный английский рассвет притаился среди деревьев, покрытых вязким туманом. Гомер называл его, вставшей из мрака младой розовоперстой Эос . — Спасибо за помощь! — благодарит ее певец, — а ты?

— Скажу Б*, ты приревновал меня и оставил, — быстро находится Консуэло. — Или возьми меня с собой! — она приближается к нему и обнимает за талию. — Возьми меня с собой...

— Конечно, — мгновенно соглашается он, — ты не должна здесь оставаться. Герцог и на тебя глаз положил, — Карло надеется, девушка не замечает, как ликует его сердце. Он благодарен судьбе за эту некрасивую ситуацию и даже за безнравственные притязания пресыщенного сластолюбца. — Боже! — просит он всевышнего. — Пусть это будет не жалость с ее стороны! — умоляет он, не сострадание к отвратительному калеке. — Боже, пусть она меня полюбит, как я ее люблю и желаю, как женщину. Забери все — славу, деньги, жизнь, но дай познать то, чего лишили меня без моего согласия. Я хочу прожить обыкновенную человеческую жизнь. Иметь жену и быть ей мужем.

Она любила его больше жизни и не посмотрела ни разу на кого-то другого, и не сожалела, не родив ребенка. Фаринелли потерял голос, которым его наградили за увечье. А потом потерял ее. Консуэло не вынесла страданий мужа, тот не смирился и не стал обычным человек. Он несчастнейшее создание, певец без таланта. Но благодаря его дорогой жене Броско не жалкий скопец, он одинокий мужчина, без семьи и детей. Множество женщин предлагали ему разделить с ними постель, но ни одна из них не предложила любви, а сам кастрат не способен на чувства, разве выступая в театре. Его дар, его голос заставлял зрителей смеяться и плакать, жить и погибать, мучиться и влюбляться вместе с героями, которых он изображал. На сцене он настоящий, в реальности только тень его. Актеры — не мужчины и не женщины — образы и музыка — инструмент гениальных композиторов. Кастрат испытал облегчение, жена покинула этот свет, никто не помнит его, прежнего Великого Фаринелли-соловья. Так легче, забыть и утешиться, она знала его в зените славы и таланта.
Теперь ее нет, и певец покорится своему жребию, иначе он не сможет дальше существовать, а лишь богу решать — жить или умереть, смертному же не дано такого права.

© Алина Штраус, 2013