Девочка-мухотаракан: Превращение

(Отрывок)

В повести «Девочка-мухотаракан: Превращение» рассказывается о девочке Ане шести лет, заболевшей страхом и вылечившейся благодаря необычному таракану Христофору Колумбку. Читатель вместе с главной героиней не только ищет ответы на сложные вопросы, но и узнает много интересного, например, о тайне Чудского озера и Ледовом побоище 1242 года.

Город-черепаха

Аня любила Питер, свой город, в котором родилась и с которым, казалось девочке, складывались особые отношения. Ане он виделся живой уснувшей черепахой, с неровным рисунком на панцире и распластавшей свои лапки. Иногда над Питером раскидывались белые миткали ночей – Аня верила, что это ещё одно доказательство живой сущности большой черепахи, как Рыба-Кит, выпускавшей в воздух струи пара. Этот пар, наверное, и делал ночи светлее.

Как-то Аня рассказала об этом папе-архитектору. Папа посмеялся, а потом рассказал о том, что много лет назад, когда даже аниных дедушки и бабушки ещё не было на свете и шла война, город не сдался врагу и поэтому его стали называть городом-героем. Так что город правильнее сравнивать с солдатом, а не черепахой. Аня удивилась:

– Как же город защищал себя? Он стрелял во врага?

– И голодал, и оборонялся, и стрелял.

Девочка представила себе город-черепаху, как она поднимается, натягивая на себя морщинки-улицы и бородавки-здания. Потом черепаха достает ружьё и стреляет во врага. Получилось похоже на черепашку-ниндзя, только с ружьём. Аня озадаченно взглянула на родителя:

– Если на город ещё раз нападут, он снова встанет?

– Обязательно. Только, уверен, такой необходимости уже не будет, – уверенно произнёс папа.

– Почему? – привычно спросила Аня, и папа начал рассказывать про войну, избегая страшных подробностей, потому что не хотел напугать.

Девочка тогда рассудила, что теперь городу, с его новыми многоэтажными домами, музеями и мостами, было бы сложнее защищаться. Скорее всего, ему пришлось бы отстреливаться лёжа. Папа снова засмеялся и сказал, что Аня всё поймёт сама, когда вырастет. Папа не знал, что, кроме него, про город рассказывала Зоя Михайловна, соседка из квартиры снизу. Соседка часто оставалась с Аней, пока родители задерживались на работе, и получала за это немного денег. «На хлебушек хватает – и хорошо», – говорила Зоя Михайловна, пересчитывая купюры.

Соседка была самой настоящей частью Петербурга, потому что родилась здесь после войны. Время тогда было страшное, голодное. Аня как-то раз даже подумала, что голодное детство бабушка Зоя помнила лучше, чем вчерашний день, в котором обязательно что-нибудь теряла. Из соседкиных рассказов Аню больше всего напугали истории про то, как злые люди воровали детей, особенно полненьких, уносили домой и варили суп. Разумеется, Зоя Михайловна не знала, что её воспоминания совпали по времени с решением Аниной мамы сесть на диету. Запомнив слова мамы о том, что толстой быть позорно, и рассказы соседки об украденных детях, Аня придумала себе свою собственную диету. На всякий случай. Чтобы никто не украл маленькую Аню и не посмеялся над ней. Мало ли... Однако время показало, вернее, добрый таракан Христофор Колумб объяснил, что взрослые ошибаются и вводят в заблуждение детей чаще, чем признаются в этом. И Аня победила свои страхи, «подаренные» мамой и Зоей Михайловной, только никому не рассказала об этом. Бабушке попыталась объяснить, но бабушка-то ведь тоже была взрослой, поэтому не поверила внучке, хотя и ругать не стала. Только привычно погладила Аню по волосам, поцеловала в макушку и назвала фантазёркой.

Сегодня, чувствуя себя немного иначе после превращения в девочку-мухотаракана, Аня вдруг с особой остротой ощутила возраст Петербурга-Черепахи. Старинные дома, дворцы и даже вода под мостами – всё накапливало в своей оболочке время. Оно, словно корой на дереве, нарастало и делало город тяжелее, неподъёмнее. От этого становилось чуточку неуютно. Так, наверняка, чувствовал себя Христофор, когда оказывался на чужом этаже своей больницы. Милый Христофор… Как он там поживает в своей прикроватной трубе?

Аня скучала по умному таракану. Произошедшая странность – после больницы девочка вдруг стала понимать слова животных, птиц, насекомых – нисколько не напугала. Но и не принесла много радости. Не встретился ещё никто такой же умный, как Христофор. Дедушкины кролики и куры думали только о еде, тараканы боялись Аню и людей вообще, собаки мечтали о косточке, свободе и кошках, напрашивавшихся на знатную трёпку...

В Петербурге животных было меньше, в основном, квартирные собаки и коты. Прожив бок о бок с хозяевами всю жизнь, домашние питомцы знали чуть больше слов, чем деревенские.  И всё равно, в итоге, проигрывали таракану Христофору в мудрости.

Ане очень хотелось посетить зоологический музей, ещё раз, после своего превращения: там, помимо ненастоящих животных, находились ещё живые букашки. Но все выходные, оставшиеся до Первого сентября, родители тратили в магазинах, в которых купили Ане школьную форму, портфель, пенал со множеством отделений, разноцветные ручки и прочие необходимые мелочи. Наконец, настал день, когда папа и мама решили посвятить выходной не магазинам, а зоологическому музею.

Возвращение Христофора Колумба

Аня ценила свою улицу со смешным названием – имени Блохина. В городе проспекты, улицы и переулки своим именем, в основном, берегли память о разных учёных, писателях и купцах, когда-то живших в Петербурге. Тараканной улицы, к сожалению, не оказалось. Тараканов вообще было мало, папа объяснял: «Город наш культурный и чистый, поэтому однажды многие тараканы просто сбежали из него в соседние сёла». Культуры, действительно, было много. Планетарий, сады и парки, крейсер «Аврора», Эрмитаж и несколько маленьких музеев – всё это находилось недалеко от Аниного дома, гораздо ближе дедушкиной деревни, в которой и культуры-то не было никакой. Меньше всего Ане понравилась культура в музее кошмаров, находившегося на соседней улице*. «Какой же это музей, если в нём страшно?» – подумала девочка, выходя из здания, и дала себе слово больше туда никогда в нём не бывать.

Вот и гуляли часто на выходных Аня, папа и мама, – садились на метро или такси и ехали «приобщаться к культуре». В этот раз Аня попросилась путешествовать, а не гулять.

– Путешествовать – это как? – полюбопытствовал папа.

– Это пешком, значит. Если есть корабль, то можно и на нём. Надо взять с собой бутерброды, если вдруг захочется кушать, и плед, если захочется спать, – объяснила Аня.

– И телевизор, если вдруг мультфильмы смотреть захочется, – подсказала мама, нанося на ресницы тушь.

– Путешественники не смотрят мультфильмы. Они путешествуют, чтобы знакомиться с миром. Особенно, если не умеют читать, – Аня повторила слова таракана Христофора, когда-то им сказанные.

– Пешком так пешком, – папа не стал спорить с дочерью, только спросил, – а твои ноги выдержат?

Христофор Колумб оказался прав. Путешествовать ногами оказалось увлекательнее поездки на метро и машине: смотреть из окна на достопримечательности – всё равно, что жевать торопясь. Узнавать новое, как говорил мудрый таракан, стоило основательно. А папа-архитектор в этот раз выступил экскурсоводом и рассказал много интересного. Особенно Ане понравился мост через Малую Неву. Путешественники несколько раз останавливались, чтобы посмотреть на воду и корабли и сушу, которую соединял мост. Обидно, конечно, что Христофор столько читал про океан, а ни разу не видел много воды. Потоп в больничном туалете не считается. Если бы Христофор оказался рядом с Аней, она обязательно бы упросила родителей покататься на катере. Ветер дул бы в лицо Ане и в усы Христофору…

Вот и зоологический музей. Родители повели Аню сначала к настоящим животным, которых можно было потрогать. Но девочка быстро погрустнела: эти животные ничем не отличались от деревенских, так же думали о еде, боялись посетителей, не понимали радостного смеха детей, пытавшихся погладить, взять в руки, потрепать…

– Хо-хо-дят тут! – возмущался петух, наклоняя голову и презрительно рассматривая Аню.

– Тебе, наверное, скучно здесь? – спросила у петуха Аня. – Хочешь на волю?

– Ко-ко-ко-во? – удивился петух и отвернулся, заметив брошенный в его сторону кусок булочки.

– Хочешь в лес, на волю? – спросила Аня у удава, повисшего на плечах у какого-то мальчика.

Удав поднял голову и посмотрел на девочку мутным взглядом:

– Ужинать! – еле слышно прошипел питон, не отрывая жёлтого взгляда от кролика, которого рядом гладила какая-то девочка.

К этим диалогам прислушивалась мама, она потрогала папу за плечо, чтобы он обратил внимание.

– Ну и что тебе ответил удав? – папа обнял дочь.

– Кушать хочет, – вздохнула Аня. – Пойдёмте дальше, здесь неинтересно: все голодные.

Анины слова услышала заведующая зоопарком:

– Вообще-то у нас через час обед по расписанию, кормить будем всех.

Мама улыбнулась заведующей и пошла к лестнице, увлекаемая Аней за руку. На втором этаже, где находилась экспозиция засушенных насекомых и чучел животных, Аня замерла у любимого стенда с тропическими бабочками. Только сегодня не хотелось смеяться.

– Скажите, – обратилась девочка к девушке, следящей в зале за тем, чтобы никто не трогал стёкла, особенно дети, – бабочек убили, чтобы мы смотрели на них?

Девушка растерялась и беспомощно посмотрела на Аниных родителей.

– Ну и вопросы у тебя, дочь, – папа развел руками.

– Я бы не хотела однажды оказаться за стеклом, – задумчиво проговорила Аня и пошла к выходу.

– По-моему, твоя дочь слишком быстро повзрослела, – проворчала мама и направилась следом.

 На третьем этаже, последнем, располагалась выставка живых насекомых, только все они жили в стеклянных коробках и трогать их не разрешали, как животных на первом этаже.

Здесь Аня повеселела и начала разговаривать с экспонатами. Она вежливо поздоровалась с палочником, поинтересовалась о здоровье у жука-оленя и рассказала о погоде на улице большому еловому чёрному усачу. И вдруг…

– А это наш новый и самый необычный экспонат! Рыжий таракан, обыкновенный и очень крупного размера. Удивительно, но этот таракан охотно ест листы из журналов и книг. Посмотрите, складывается такое ощущение, что он читает их! – послышался в углу голос экскурсовода. Рядом толпа посетителей обступила стеклянный ящик.

– Вот здорово! Точно читает! Ха-ха! – тут же отозвались в толпе и послышалось щёлканье телефонных камер.

Аня оцепенела и покинула усача, с которым только наладился диалог, – бросилась в толпу, расталкивая людей.

В коробке, на газетном листе, сидел Христофор Колумб!

– Христофор! – Аня готова была заплакать. – Христофор Колумб!

Таракан поднял усики, пошевелил ими и подбежал к стеклу. Посетители рядом ахнули.

– Наконец-то ты пришла! – радостно приветствовал Аню таракан. – Я устал тебя ждать.

– Но как ты попал сюда?!

– Это твой таракан? – спросил у Ани какой-то мальчишка, но девочка не ответила, во все глаза любуясь усатым другом.

– Давай, вытащи меня, я проголодался. Пришлось грызть такую чепуху, лишь бы мне давали новые страницы, – пожаловался Христофор.

– Но как?.. – Аня осмотрела стекло и поняла, что нужно только поднять верхнюю крышку, и…

– Девочка, не трогай ничего руками! – сразу же возмутилась экскурсовод.

Аня обратилась к таракану:

– Что мне делать, Христофор?

Тот подумал, сложив усики на спине:

– Найди красную кнопку! И помни, ты – тоже таракан.

– Где же мне её искать? – Аня не обращала внимания на любопытных, прислушивающихся к разговору, но понимающих только слова девочки.

– Если про неё пишут в газете, значит, должна где-то быть!

Христофор Колумб оказался прав. Кнопка нашлась, только очень высоко, слишком. Аня в отчаянии посмотрела по сторонам – никто не обращал внимания на маленькую девочку. Тогда Аня прислонила ладони к стене, как уже проделывала это дома, и подтянулась, уперлась ногами в стену. Потом ещё и ещё. Открыла пластиковую крышку, за которой краснела кнопка – и нажала.

– Какой-то несчастливый день, – пожаловалась мама, когда все они втроём выходили из музея на улицу. – Надеюсь, что тревога была ложной. Жалко зверушек.

А папа посмотрел на счастливое лицо дочери и кашлянул:

– Я бы так не сказал. Уверен, у зверушек всё будет просто замечательно… Анютка, а о чём ты там говорила с тараканом, который как будто бы читал газету?

– Да так, о пустяках всяких, – улыбалась Аня, стараясь не крутить головой: за воротником щекотал шею Христофор Колумб.

– Слушай, мне недавно попалась история про основателя вашего города, – шептал Христофор, обрадованный тем, что наконец будет с кем поговорить. – Ты знаешь, что он – человек-таракан? Я долго думал… Всё сходится! Усы у него, правда, короче моих…

Ане казалось, что она никогда не была так счастлива. Город казался ей теперь, когда самый лучший друг был рядом, удивительнее и волшебнее. Надо будет обязательно-обязательно показать Христофору море…

© Юлия Фертес (Юлия Эфф), 2015