Главная / Научные публикации, Культурология, социология / Научные публикации, Политические науки; управление; идеология / Научные публикации, Экономика и финансы / Главный редактор сайта рекомендует
Монография публикуется с разрешения автора
Не допускается тиражирование, воспроизведение текста или его фрагментов с целью коммерческого использования
Дата размещения на сайте: 16 марта 2015 года
Пробуждение наций. Теория экономической пассионарности
Автор по-своему интерпретирует получившую в последние десятилетия широкое распространение среди учёных теорию пассионарности Льва Гумилёва, проецируя её на экономические модели разных стран. Каковы тенденции общемирового экономического развития? В чём причины долгосрочного экономического роста, отставания или стагнации тех или иных держав? Об этом размышляет автор в своей достаточно смелой и неординарной работе. Рассчитана на тех, кто интересуется вопросами экономики, политэкономии, экономической истории.
Публикуется по книге: Кадырбек Атамбаев. Пробуждение наций. – Б.: Турар, 2015. – 168 с.
УДК 330
ББК 65
А 92
ISBN 978-9967-15-475-9
А 0601000000-15
Тираж 500 экз.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Часть 1. Страсть
Пассонарность или поток
Выбор цели и пассионарная индукция
Формула страсти
Законы социальной эпидемии
Закон малых чисел для государства
Экономический национализм
Человеческая сущность по Платону и социальные эпидемии Гладуэлла
Часть 2. Разумное начало
Закон инициативы
Пассионарные и экономические циклы
Вовлекатели и распределители
Вовлекающее государство
Распределяющее государство
Вовлекающее распределение
Эндогенный рост и промышленность
Рыночный фундаментализм и теория производительных сил
Часть 3. Тимос – культурные аспекты
Бюрократы как убийцы пассионарности
Позитивный эффект жизненных трудностей
Креативное разрушение и общество
Возведение новых институтов
Императивы вовлекателей и распределителей
Заключение
Приложение. Как воспитать создателей Стратегии Другого канона
Список литературы
Введение
Существуют ли закономерные циклы в истории человечества? Колонизация Нового Света, мировые войны, распад Византии и Древнего Рима, крестовые походы, орды Чингисхана и Аттилы — возможно ли увидеть логику во всех проявлениях человеческого безумия и героизма? Как же получилось, что за свою короткую историю на этой планете род человеческий уже успел поучаствовать в столь многих конфликтах, большинству которых причиной послужила бредовая идея фикс или спор за клочок земли?
Что движет человеческую историю? Что заставляет великих людей прошлого совершать порою немыслимые и абсурдные поступки, ведя за собой миллионы последователей? Данным вопросом в своё время задался великий советский историограф Лев Николаевич Гумилёв. И его ответ пронизан поэзией, покорными рабами которой был отец и мать историка — Николай Гумилев и Анна Ахматова. Историю человечества движет страсть.
В своей книге «Теория этногенеза и биосфера земли» Гумилёв отвечает на вечный вопрос одним простым термином производным от этого слова. Его прямым переводимым аналогом в английском служит drive (драйв). Определение, данное новому виду страсти, волнующему человеческую душу даётся в этой же книге. Пассионарность (от passion — страсть) — это сильное внутреннее стремление к изменению своей жизни и окружающей обстановки.
Страсть, заложенная в человеческой природе, дала миру походы Македонского, завоевания Цезаря, кровавые распри Троецарствия, маниакальность Цинь Шихуанди, мировые империи Древнего Рима и Великобритании, пиратов Османской империи и многие другие, порою безумные явления. История последних каких-то 50–60 лет уже была омрачена взрывом пассионарности в нацистской Германии и новой угрозой в виде Исламского Государства Ирака и Леванта. Но не всегда страсть могла увязнуть в мракобесии и кровожадности. Иногда это внутреннее стремление уходило в науку, искусство и экономику. Тогда пассионарность даёт миру взрыв инициативы во всех творческих сферах, будь то итальянский Ренессанс, промышленная революция, Просвещение или расцвет Древней Греции, служившей маяком для будущих поколений в бездне «Тёмных веков».
Пассионарность схожа с энергоизбыточностью, она является источником энергии для нации. Поэтому осознание и использование этой энергии, вместе с защитой от фазы гражданского безразличия, будет вечным вопросом государственных деятелей. Тем более, что причина пассионарных взрывов неясна, а Гумилёв увязывал её с климатическими изменениями, либо же с изменениями в результате протонных дождей, вызывавших мутации генокода человека.
Природа пассионарности у Гумилёва описана в его позднем интервью таким образом:
Иногда ионосферу Земли прорывает космический ливень, бичом ударяет по Земле. Ложится узкой полосой, и те регионы планеты, что попали под него, получают толчок, вызывающий мутационные изменения на биологическом уровне, а на уровне этноса возникает пассионарность, «горение» — способность людей к повышенной активности.
Неужели только фатум и случай обрекают нацию на величие и жертвенность во имя будущих поколений? Если за страсть и внутренний накал отвечает климат и протонные дожди, то инженерии страсти подписан смертный приговор — тщеславного правителя, под управлением которого находится инерционный народ, безразличный к своей судьбе и частной инициативе, ждёт лишь медленное угасание в анналах истории.
Но невозможность прямо доказать факт влияния «космического ливня» на мозг человека, наталкивает на мысль, что уровень пассионарности частично зависит не от наличия мутационных изменений, а от предмета страсти, условий и особенностей человеческой психологии.
Более того, теория пассионарности, будучи понимаемой в сверхдетерминистской манере «пассионарных дождей», наталкивается на страшный вывод — нации в инерционной фазе обречены на обскурацию и исчезновение с мировой арены, а это как раз то, во что я отказываюсь верить.
Эта книга посвящена механизму перезарядки пассионарности с учётом модели cущности человека, предложенной древнегреческим философом Платоном. В книге будут изучены обстоятельства и условия, способные пробудить пассионарность в обществе и направить её в правильное русло через экономические механизмы.
Часть 1. Страсть
Платон в своём трактате «Государство» делит человеческую сущность на три части: страсть, разум и тимос.
Страсть — начало, отвечающее за безудержные желания человека. О роли вожделения немного радикально, но в целом верно высказался апологет социализма Фридрих Энгельс: «…Цивилизация совершала такие дела, до каких древние родовые общества не доросли в самой отдаленной степени. Но она совершала их, приведя в движение самые низменные побуждения и страсти людей и развив их в ущерб всем остальным задаткам. Низкая алчность была движущей силой цивилизации с его первого до сегодняшнего дня; богатство, ещё раз богатство и трижды богатство, богатство не общества, а вот этого отдельного жалкого индивида было её единственной определяющей целью. Если при этом в недрах этого общества все более развивалась наука и повторялись периоды высокого рассвета искусства, то только потому, что без этого невозможно было бы все достижения нашего времени в области накопления богатства».
Вполне возможно, с Фридрихом Энгельсом согласился бы и Джеймс Уатт, который не допустил на рынок изобретённый им же паровой двигатель, начавший промышленную революцию, пока не защитил патент на свое изобретение в Британском парламенте на срок 25 лет. Робинсон и Асемоглу в книге «Почему нации терпят поражение?» приводят слова Уатта про парламентское решение, которое «будет очень полезным для меня, так как на него (изобретение. — прим. автора) уже существует значительный спрос».
Однако страсть человеческая не всегда обращена к материальным благам, что мы докажем и изучим в этой же части.
Страсть или поток?
«Как измерить страсть?» — вопрос тяжёлый. Отвечая словами одного великого поэта Ближнего Востока: «Я не единожды пытался ответить, что такое любовь. Но всякий раз мне было стыдно на следующий день». Пассионарность — переменная психологическая, находящая свой отклик в энергоизбыточности и упорном стремлении к заветной цели. Страсть как непреодолимое внутреннее стремление, будучи порой нелогичной и ужасной, чередуясь на разных континентах нашей планеты, обусловила историческое развитие человечества. Внезапный пассионарный взрыв на случайном участке территории Земли побуждал его жителей к великим завоеваниям, переселениям и открытиям.
Пассионарность (а особенно пассионарность национальная) у Гумилёва подвержена изменениям и особенно испытанию временем — она не вечна и увядает, как престарелый мудрец. Каждая нация, как человек, проходит через своё детство, юность и старость. Данный процесс рождения и старения наций называется у Гумилёва фазами этногенеза. Идея, предложенная Гумилёвым, не нова. Прототипы фаз этногенеза впервые были сформированы задолго до рождения Гумилёва арабским социологом Ибн Хальдуном (1332–1406). Он первым декларировал мировой «принцип качелей» в истории, прекрасно описанным в трактате «Мукаддима» (Введение в историю). Его поразило, что те франки, которые 500 лет назад были плохими бойцами во время экспансивного расширения Арабского халифата, в годы жизни самого Хальдуна стоили трёх арабских воинов. В силу этого Хальдун и предложил концепцию качелей, которые то возвышают, то понижают накал страсти и силы в нации.
Полный цикл пассионарности у Гумилёва описан схожим путём. Более того, словосочетание «Конец и вновь начало», чем-то схожее по своему принципу с «качелями», послужило названием для одного из его сборника статей. Вот следующие фазы его теории страсти:
- Гомеостаз (баланс) — фаза полного гражданского безразличия к судьбе общества. Абсолютный баланс природы и человека.
- Подъём — появляется поколение пассионариев и уничтожает существующую систему, создавая новый этнос. Либо переформатирование существующей нации на волне новой идеи.
- Перегрев (акматическая фаза) — фаза пика. Полное использование ресурсов и пассионарный пик.
- Надлом — фаза гражданских столкновений. Чаще всего выражается гражданскими войнами и революциями. Возрастание политической и экономической конкуренции.
- Инерционная фаза — фаза перед медленным угасанием общества. Страсть общества начинает заканчиваться.
- Обскурация (obscure (англ.) — безвестный) — время субпассионариев или людей, лишённых страсти.
- Гомеостаз — полное безразличие.
У Гумилёва циклы пассионарности приводят целые нации к своеобразному «помешательству», раскрывая их потенциал, в зависимости от качества взрыва и его условий, а затем медленно ведут нацию к угасанию. Циклы Гумилёва зависят от силы начального удара протонными дождями по людским массам.
Теория протонных дождей не выдерживает критики, и в связи с этим больше доверия вызывает другая гипотеза — теория Потока.
Теория потока разработанная американским психологом венгерского происхождения Михеем Чиксентмихайи, напрямую увязывает успехи в жизни отдельного индивида с тем, как именно были организованы его жизненные стимулы и интересы. С такой же, присущей Гумилёву поэзией, Чиксентмихайи в работе «В поисках потока» описывает состояние потока, которым каждый человек может наполнить свою жизнь:
«Когда цели ясны, есть адекватная обратная связь, а уровень сложности задачи соответствует уровню мастерства, внимание концентрируется целиком и обращается на то, что он делает. Поскольку человеку в потоке требуется вся его психическая энергия, он полностью сосредоточен. В сознании не остается места для отвлекающих мыслей или чувств, не имеющих отношения к делу. Рефлексия прекращается, однако человек чувствует себя сильным как никогда. Чувство времени искажено: часы летят подобно минутам. Когда человек душой и телом растворяется в том, чем занят, любое дело становится безусловной ценностью, а жизнь обретает смысл. Так в гармонической концентрации физической и психической энергии жизнь, наконец, вступает в свои права. Полное растворение в потоке — это не столько счастье, сколько ощущение совершенства жизни».
Как пишет Чиксентимихайи, после сотни проведённых разговоров с нобелевскими лауреатами, он был уверен, что они не «работали» и дня в своей жизни. Следуя логике энергоизбыточности, некими синонимами пассионарности являются воодушевлённость и энтузиазм, проявляющиеся в состоянии потока.
Единственное противоречие между идеями Гумилёва и Чиксентимихайи лежит в среде определяющего фактора этой страсти. У Гумилёва это Всемирный Разум, Солнце, Космос, или что-то вроде инопланетян из романа Стругацких «Трудно быть богом», направляющих развитие нашей планеты. Чиксентимихайи же настаивает на том, что главенствующую роль играют условия, навыки и интересы личности, а не генные изменения. Но чтобы достичь состояния потока в жизни человека, необходимо найти равновесие между сложностью задачи и навыком субъекта.
Возможно, пассионариев от обывателей отличает не генетическое изменение, а то, как устроен их поток? Гумилёв сам обращал внимание на то, что пассионарность никак не связана с определёнными психотипами личности. Ян Гус и Мартин Лютер, несмотря на стремление к самопожертвованию и седьмой уровень пассионарности по Гумилёву, были обычными монахами, а это, конечно же, — профессия далёкая от понимания пассионарности в русле темперамента. Но у них была цель, достойная любого риска. Сами наблюдения Гумилёва подталкивает нас к пониманию, что важен не сколько запал страсти внутри человека, а то, как эта страсть будет использована.
Пассионарий — это энергоизбыточный активный общественный тип, с потенциалом к деятельности. Пассионарий может обладать любым темпераментом, любым характером, любым психологическим типажом. Что его отличает, так это выбор или желание по изменению какой-либо сферы деятельности, подстроенной под его природу. О том, что состояние потока коррелирует с интересами личности, условиями и психологией, пишет и Чиксентимихайи. Как раз таки фактор равновесия сложности задачи и навыка субъектов, являясь верным для отдельных индивидов, таким же образом накладывается и на историю наций.
Успешная жизнь отдельного человека — залог сочетания приобретённых навыков, любимого дела и условий.
Успешная жизнь народа — также залог сочетания наработанных навыков, любимого дела и условий.
Пассионарность — результат удачного стечения обстоятельств, модерацией и конструированием которых можно и нужно заниматься, а вовсе не итог случайных космических дождей.
Выбор цели
«Имей цель для всей жизни, цель для известного времени, цель для года, для месяца, для недели, для дня и для часа, и для минуты, жертвуя низшие цели высшим».
Лев Николаевич Толстой
Чиксентимихайи пишет, что одним из самых важных факторов развития потока является выбранное дело. Если человек посвящает всё свое свободное время какому-то делу, логично предположить, что его заряжает подобным образом именно это занятие. Цель пассионарности или цель страсти работает схожим образом.
Тем более, что фазы этногенеза соотносятся с явлениями в жизни нации, а не их психологическим портретом. Также и мы судим об электричестве по его эффектам и действиям, а не по факту его переменного существования.
Человек действия обязан иметь сферу деятельности, в которой он мог бы приложить свою пассионарность. Более того, именно сфера деятельности иногда обуславливает энергоизбыточность в её отношении. Эйнштейн может «гореть» на науке, но не испытывать никакого удовольствия от руководства компанией. А Тамерлан вряд ли бы заинтересовался законами тяготения Ньютона. Цель страсти человека важна особенно. Если бы у Чингисхана не было предмета страсти в виде единой Монголии, мы могли бы его запомнить обычным степным флибустьером, а не великим гением войны. И вряд ли бы орда внемлила каждому его слову, если бы не цели, предложенные ей великим ханом.
«Тот, кто знает «зачем» жить, преодолеет почти любое «как».
Фридрих Ницше
Это доказывает и «логотерапия», созданная австрийским психологом Виктором Франклом, автор труда «Человек в поисках смысла». Логотерапевты, помимо стремления к удовольствию и воли к власти, отмечают в человеке и стремление к смыслу. Франкл писал, что именно поиск смысла за каждым страданием, выпавшим на его долю, помог ему пережить тяжелые годы концлагерей и потерю своей семьи. Причина многих неврозов, особенно у безработных и представителей «золотой молодёжи», в отсутствии или нежелании поиска смысла жизни.
(ВНИМАНИЕ! Выше приведено начало книги)
Открыть полный текст в формате PDF
© Кадырбек Атамбаев, 2015
Количество просмотров: 5806 |