Ликвидация

История реальная, поведанная в свое время ветераном УГРО. Вот уже несколько лет, как ушел он из жизни, и потому считаю возможным воспроизвести его рассказ полностью. Имя и фамилия, тем не менее, изменены...

...В июне 1941-го повестку получил и токарь Ворошиловградского машиностроительного Сергей Разумов. Детдомовский, он к тому времени за станком шестой год стоял. Два курса вечернего института закончил, в инженеры пробиться мечтал.

Война личными планами не интересовалась. Попал Серега в штурмовые роты, где погибал каждый второй. Особо не геройствовал, но и за чужими спинами не прятался. Выжил...

Парня заметили: физически крепок, сообразителен. Да и с образованием как-никак. Через семь месяцев забрали во фронтовую разведку. Не ту, что предателей, шпионов и диверсантов отлавливала, а что за линию фронта ползала, «языков» брала.

Разведшкола, четырнадцать ходок к гитлеровцам, восемь пленных. За одного, особо важного, боевой орден вручили. А еще пяти медалей удостоился.

...Лейтенанта присвоили, разведроту доверили. Надо ж, в первом в новом звании боестолкновении, с живым трофеем домой возвращаясь, вражьим осколком зацепило. Конечность, нижнюю. Ногу собрали, но хромота осталась навек. Комиссовали подчистую...

Из близких у Разумова только родной завод и был. Узнав, что его во Фрунзе эвакуировали, подался в Киргизию. Встретили как надо, начальником цеха определили. Но военкомат, куда фронтовик на учет встать пришел, решил по-другому: «Разведчик? И в цех!?? Отставить, в уголовный розыск служить пойдешь. Ясно?!»

«Так точно!»

...Науку оперативную на ходу постигал. Учителя хорошие были, натаскивали, как собаку легавую. И криминал расслабиться не давал, дезертиры с матерыми уголовниками в банды сбились. Разбои, скотокрадства, грабежи... Раз на почту окраинную напали, кассира и двух охранников — насмерть, большие деньжища унесли. Раскрыли...

Ба! В недосыпе вечном, время выборов подошло. В Верховный Совет. Кампания политическая, милиция – на казарме. «Что хотите делайте, но если в эти дни серьезное происшествие на участке своем кто допустит, под трибунал пойдет, не иначе...» — распорядился большой начальник.

Тут-то и прознал оперуполномоченный, что на его «земле» затевается что-то. Матёрый криминальный авторитет из Ташкента пожаловал, оружие ищет, связи подтягивает. Среди них – даже басмачи бывшие, коих власть советская в свое время помиловала.  На фронт призванные, они в горы окрестные драпанули, и — опять за старое.

...Главарь у марухи местной в Крепости Кузнечной, на самой окраине городской, укрылся. Из Узбекистана, меж тем, ориентировка на него пришла: матерый рецидивист, разыскивается за серию убийств эвакуированных... Ташкент – «город хлебный», в годы войны туда множество беженцев с Украины, России, Белоруссии подались. Их-то, чтоб последнее отобрать, и душегубил преступник...

Несколько дней ушло, чтоб через «крепостных» (так вплоть до начала 1970-х себя коренные жители Кузнечной крепости называли – Прим. автора) установить, где у убийцы лежбище. Еще царская, Крепость, что старый Пишпек обороняла, на холме стояла. Вся горка эта и окрестности лабиринтами подземными да землянками изрыты были. Народ в хибарах фанерных, с крышами, едва толью покрытыми, жил.

Бандит, как назло, а может, так задумано было, в самом центре поселения этого своеобразного, обосновался. Пробиться туда незаметно нечего было и думать. За километр, разглядев наряд, предупредят – уйдет.

Что делать? Выборы на носу и, похоже, налетчики тоже по-своему к ним готовятся...

Шла война. Великая Отечественная. И перед ним был враг. Настоящий, матёрый. Еще опаснее, чем фашист на передовой, потому что в тылу орудовал. «Ликвидировать!» — решил опер. Как на фронте, по законам военного времени.

Как тать в ночи, один-одинешенек, пробрался в крепость к знакомому своему. Взял однажды инвалида на мелочи, но пожалел, не отправил на зону. В благодарность тот иногда снабжал опера информацией.

Замер в сарайчике угольном, фронтовая выучка, когда «языка» часами беззвучно пасли, пригодилась.

Выжидал...

Следующая ночь безлунной выдалась. Под утро, когда даже у самых опытных часовых веки сами собой смыкаются, крадучись и маскируясь, как в разведке, перебежками, а под низкими окнами кое-где и ползком, подобрался сыскарь к нужной хижине. Чтоб шума лишнего не создавать, патрон в патронник трофейного «Вальтера» он еще загодя загнал. 

Условный стук в форточку. Про себя сосчитал до трех, и ещё.  Казалось, вечность прошла...

Наконец знакомое по ориентировке лицо из-за занавеси выглянуло. Да широко так, без опаски. То ли подружка расслабила, то ли просто нюх потерял.

Грянул выстрел. В упор.

Оружие сбросил в недавно вырытый Большой Чуйский канал, протекавший неподалёку.

Банда распалась сама собой. Позже всех поодиночке переловили.

Выборы прошли без ЧП...

Александр Зеличенко (Зелот)

Бишкек, июль 2016