Педофил

Новый рассказ из криминальной серии мастера пера полковника милиции Александра Зеличенко. первая публикация.

...Звонили доярки с ближней фермы. Шли, дескать, ватагой на вечернюю дойку, а тут... Короче, на другом берегу канала – сцена: накрыта «поляна» – выпивка, закуска. Посреди – мужик с голым торсом, рядом – девчонка лет 10-12, абсолютно голая. Тётки – ну кричать, возмущаться, увещевать. Никакой реакции.

Опергруппа подъехала быстро, в полном составе. У следователя в голове схема растления малолетней. Глядь, и возможный преступник, и жертва – пьяные вдрызг. Молочницы – за понятых, взялись за протокол осмотра места происшествия, но вначале – личный досмотр мужчины: вдруг оружие какое при нём, да и вообще...

Баа, в кармане брюк – девчачьи трусики. Весомое вещественное доказательство. Розовые, без повреждений заметных или каких-то следов. «Сухие» – то ли автоматически, то ли по наитию иль интуиции бесстрастно отразил протокол...

В милиции стянули с мужика трусы, и вместе с подростковыми трусиками – на экспертизу. Девочку – на мазок и судебно-медицинскую экспертизу, подозреваемого – в камеру.

Завертелось...

А дальше...

Тринадцатилетняя девочка уже и не девочка, но полового акта на сей раз не установлено. Ни мама, ни сама потерпевшая в обвинении не участвуют. Признав пьянку с малолеткой, – а это ответственность административная – преступник развратные действия отрицает.

«Да, пили. Девочка отошла за кустик, поскользнулась и ба-а-бах в канал... Тонет! Еле вытянул. Можно сказать, спас. И десяти минут не прошло – милиция ...»

Впору к медали «За спасение утопающих» представлять...

Как быть? Намерения-то ясны и понятны, из доказательств же – только показания женщин с молочно-товарной фермы и протокол личного обыска.

Изучая казенные бумаги, поддерживающий обвинение помпрокурора споткнулся вдруг на строчке «... в кармане брюк обнаружены сухие девочковые трусики, принадлежащие несовершеннолетней Л. ...»

Ключевое слово СУХИЕ.

За него и зацепился многоопытный юрист. И развенчал-таки версию подсудимого.

Потом заговорила мамаша.

Уж лучше б молчала...

«С ним в тот день познакомилась в магазине. Выпить предложил, домой пригласила. Там отключил меня самогон. Похоже, в контакт половой вступали, не помню. Тут дочка со школы пришла. Я – в отключке, знакомец и ей налил.

Потом на природу их потянуло. Вот гад, мало что со мной, уж и ребёнка раздеть успел. Ну, а дальше вы знаете...

 – Чо?! Когда дочка честь потеряла? Слова-то какие... Да откуда ж мне знать, вы у неё и спросите, коль интересно...»

Александр Зеличенко,

Бишкек, апрель 2017