Рая – Зоя – Зулейха: Эротическая автобиография

У меня три имени, вернее, даже четыре. Так уж получилось.

Я давно интересовалась тем, что означает имя, как имя влияет на судьбу человека.

И только совсем недавно узнала о значении всех моих имён.

***

Моё имя по документам Райса, но звали меня все Раиса, Рая, Раечка. Есть такие яблочки мелкие, типа «Ранет»; их у нас называют «Раечки».

Это имя дал мне мой родной отец. Это единственное, что он оставил мне в наследство. У него были проблемы с законом. Документов у него не было; жили они с моей мамой гражданским браком. И когда я родилась, я получила фамилию мамы – Султанова. А имя дал мне отец: Райса.

Маме нравилось другое имя – Зулейха. Она хотела меня так назвать. Но в те времена из роддома не выпускали, пока ребёнок не получал официальное свидетельство о рождении. А т.к. мама лежала в роддоме, это сделал папа. Он пошёл в ЗАГС с документами мамы и выписал мне свидетельство о рождении: Султанова Райса. А вместо отчества – прочерк; т.к. брак официально не был зарегистрирован. Отчество мне припишут в шестнадцать лет, когда я получала паспорт. Мама упросила работников ЗАГСА. Не знаю, чего ей это стоило, по тем неподкупным советским временам.

Это отчество – второе, что я получила от отца.

А третье, это то, что я появилась на свет. Хотя, наверное, это первое.

И всё! На этом миссия моего отца в моей жизни окончилась.

Когда мне исполнится полтора года, а моей сестрёнке сорок дней, мы разойдёмся с ним навсегда. Моя мама сбежит от него, прихватив самое ценное, что у них было: двух дочерей. Больше я отца не видела, даже на фото. Но моя мама говорит, что моя младшая сестрёнка – копия он. Наверное, мой папа был красивый, потому что моя сестрёнка очень красивая. А я так себе. Как говорили: третий сорт – не брак.

Я никогда не считала себя красивой, и меня это совсем не беспокоило. Зато все мои подружки были красавицы. Может, подружки так и подбираются: одна красивая, другая – не очень?

***

Хотя, по документам я была Райса, мама и все мои родственники по материнской линии звали меня Зулейха. Но Зулейха – это слишком длинное и замудрённое имя, поэтому все соседи, подружки и сестрёнка называли меня: Зоя, Зойка. А деревенская кличка у меня была: «Зойка Со?». Мы жили тогда на Урале, а там все говорят не «Что?», а «Чё?» Мне было пять лет, я не могла выговорить «Чё?» и говорила «Со?» И это прилипло к моему имени «Зойка Со?»

***

Лет до пяти меня называли только Зулейха. 

«Зулейха» с арабского языка «здоровая, крепкая, с красивым телом». Ну, насчёт красивого тела ничего сказать не могу. Но здоровая, это точно. Я не болела никакими детскими болезнями. И вообще ничем не болела до двадцати лет.

Так что, если хотите здоровых девочек, называйте их Зулейха.

Где-то лет с пяти-шести и до двенадцати меня ещё звали Зоя, Зойка.

«Зоя» с греческого языка переводиться как «жизнь». Я действительно любила и люблю возиться с животными, растениями, работать на земле. Моя первая осознанная мечта: в двенадцать лет я хотела стать ветеринаром. Я понимаю язык животных; я знаю, что хотели сказать, но не сказали люди.

С восьми лет в школе, а начинала я учиться на Урале, меня стали называть ещё и Рая. И до восемнадцати лет меня звали: Зулейха, Зоя, Рая, Райса.

После восемнадцати лет я – только Рая.

***

«Раиса» – с греческого языка: «лёгкая, беспечная, уступчивая, покорная».

«Райса» – с арабского языка («Раис»): «начальница, предводительница»,

И я, действительно, внешне беспечная, лёгкая в общении, весёлая с друзьями, покорная с мужем, уступчивая с начальством.

На мне можно, конечно, поездить, но недолго. На меня нельзя давить, меня не стоит пугать, тем более мне не надо грубить. В противном случае я не отвечаю за последствия. 

Я знаю, когда люди мне врут и, даже знаю, почему они это делают. Я считаю, что худой мир всё равно лучше доброй ссоры.

***

Ещё про Раису написано: «Имеет множество поклонников, однако, чтобы не выглядеть легкомысленной, старается их близко не подпускать».

Да, поклонников и увлечений у меня было много: и приличных, и неприличных; но напишу я только о приличных.

Ну, вот в третьем классе, а я уже училась в другой школе, в Татарии, я понравилась одному мальчику. Его звали Андрей. Я сидела за предпоследней партой, а он – за последней.

Во время уроков он постоянно дёргал меня за косички. Так деревенские мальчики проявляют свою любовь к девочке. Но я этого не знала.

В один прекрасный день мне надоело это дёрганье. Шёл урок математики. Я спокойно встала, спокойно подняла свой тяжёлый портфель и, изо всей силы, ударила его по голове. Больше этот мальчик меня за косички не дёргал. Теперь я понимаю, что убила зарождающуюся ко мне любовь на корню.

Тогда же в третьем классе я узнала, что я нравилась ещё одному мальчику. Звали его Валера Емельяненко. Почему я запомнила это имя?

13 января у меня день рождения. И мама разрешила провести день рождения дома. В те времена это было большой редкостью. Мало кто в деревне отмечал дни рождения своих детей так масштабно. А мама сказала: «Пригласи, кого хочешь».

Я пришла в школу. В нашем классе было пять девочек и пятнадцать мальчиков. Все девочки ходили вместе, дружили, не делились, т.к. нас было мало. Я сказала девочкам: «Мама разрешила пригласить на день рождения всех кого я захочу. Я приглашаю всех вас на мой день рождения. А из мальчиков я не знаю, кого пригласить. Пригласите вы, кого хотите». И вот мои одноклассницы, довольные моим доверием, написали на тетрадных листах пригласительные и пригласили на мой день рождения всех мальчиков класса, кроме Валеры Емельяненко.

Я до сих пор не знаю, почему его не пригласили. Вроде такой красивый, тихий мальчик. Наверное, он никому из девочек не нравился?

Мой день рождения прошёл на «Ура!» Вы ни за что не угадаете, что мы ели и что мы пили.

На первое у нас была манная каша.

На второе – жареные пирожки с картошкой.

На третье – малиновый кисель.

Мама в два часа дня ушла на работу и до шести вечера мы были совершенно одни в целом доме.

И вот, двадцать человек – девятнадцать одноклассников и моя младшая сестрёнка – бегали, прыгали, кричали, орали, играли по всему дому и даже на улице. Хорошо, дом стоял на отшибе, и соседей не было.

Мы раскрыли, рассмотрели и обсудили все подарки, которые мне подарили родители моих одноклассников.

Мы съели и допили всё, что было в доме.

Мы играли в догонялки, прятки; прыгали из окна в снег, с шифоньера на кровать.

А с 14 января я стала «звездой» класса. Со мной все хотели играть, дружить, разговаривать.

А бедный Валера Емельяненко весь вечер проплакал дома и жаловался маме: «Ну, почему она меня не пригласила? Весь класс пригласила, а меня – нет. А мне она ещё нравилась».

На следующий день его мама пожаловалась моей маме: «Что ж твоя дочь заставила моего парня плакать? Всех пригласила, а его – нет?»

Моя мама пришла домой и начала мне выговаривать: «Ну, что ж ты, дочь? Так же нельзя делать. Всех детей пригласила, а Валеру забыла? Он весь вечер из-за тебя проплакал!»

Я оправдывалась: «Мама, я не знала, что его не пригласили! Девочки же всех приглашали, а не я».

Так я, уже по невнимательности, убила ещё одну любовь ко мне.

***

В пятом классе я уже училась в третьей школе, правда, всего один год.

Пятый класс – это пора любви. Все девочки нашего класса были влюблены в одного мальчика.

Звали его – Хуснутдинов Ринат. Почему я запомнила это имя? Он был высокий, смуглый, с кучерявыми волосами, спортсмен. Все девочки мечтали с ним дружить. Но он, хотя и был выше всех ростом, до любви ещё не дорос. У мальчиков позднее зажигание в этом вопросе. Девочки более развиты в таких делах.

И вот, самые бойкие девочки нашего класса, в середине учебного года, уговорили нашего классного руководителя пересадить всех по парам: мальчик – девочка, мальчик – девочка. До этого все сидели, как хотели: девочка – девочка, мальчик – мальчик. Классным руководителем у нас был пожилой мужчина, директор школы, географ. Ему было всё равно, кто с кем сидит.

Но девочки нашего класса технично объяснили ему, что это нужно для повышения успеваемости в классе: девочки будут помогать мальчикам учиться. Хотя на самом деле, они мечтали сидеть с Ринатом, если повезёт, или ещё с каким-нибудь мальчиком. Пятый класс – пора любви.

И вот, на уроке географии наш классный руководитель заявил: «Все будут сидеть по парам: мальчик – девочка».

Мальчики расселись по одному, а девочки подсаживались к тем, кто им больше нравился. Я стояла последняя. И, когда пришло время мне выбирать, все места в классе были уже заняты, кроме моего старого места. А там сидел Ринат Хуснутдинов. Странно, все девочки были влюблены в него, а сесть рядом с ним побоялись.

Мне пришлось сесть на это единственное свободное место в классе. И я поняла, что это ему очень не понравилось. Но раз учитель сказал… Я внутренне улыбалась создавшейся ситуации: все девочки хотели с ним сесть, но не сели. Мне было всё равно, с кем сидеть, а я оказалась с ним за одной партой. 

Наверное, моя внутренняя улыбка перекочевала на моё лицо. Потому что я помню одну-единственную фразу, которую он говорил мне почти на каждом уроке: «Ну, чё ты лыбишься???»

(«Лыбишься» – диалектное слово «улыбаешься».)

***

Летом, после пятого класса, на каникулах, мы жили в маленьком селе Каклыкуль. Мама работала почтальоном. Отчим был пастухом, пас колхозное стадо. У него была колхозная лошадь.

Очень скоро я научилась сидеть в седле и скакать верхом на лошади так, как будто всю жизнь этим занималась. Для сельчан это было дико: девочка верхом на коне?!

А я, верхом на коне, ездила в гости к бабушке, в соседнее село Байлар; на почту к маме в соседний посёлок Уруссу; пасла колхозное стадо вместо отчима. Когда я ехала верхом на коне по улице все люди оборачивались и смотрели на меня.

Племянник моего отчима, Мударрис, был тайно влюблён в меня. Об этом я тоже узнала годы спустя. Он выпросил у своего отца коня, тот тоже был пастухом, и мы гоняли с ним на конях наперегонки. Всё лето, все каникулы мы с удовольствием пасли с ним колхозных бычков, коров, овец и были абсолютно счастливы. Как, оказывается, для счастья мало надо.

***

В середине лета заболела моя мама. Её положили на неделю в больницу. Начальница почты доверила мне, двенадцатилетней девочке развозить почту по двум сёлам: Аксакуль и Каклыкуль. А, я с удовольствием согласилась. Приезжала на почту часам к десяти, разбирала почту, раскладывала газеты журналы, письма по адресам и развозила по сёлам.

Из посёлка Уруссу я ехала сначала в село Аксакуль, где, несмотря на татарское название, жили одни русские, потом в село Каклыкуль, где жили только татары.

И вот, из села Аксакуль до села Каклыкуль меня всё время провожал на велосипеде один мальчик. Я даже не знала, как его зовут. Я управляла лошадью, сидя в телеге, где лежала сумка с почтой, он ехал рядом на велосипеде и о чём-то говорил, говорил мне. О чём мы говорили – не помню. Помню только, что однажды, на полпути из Аксакуля в Каклыкуль у моей лошади чуть не сполз хомут с шеи. Мне было так стыдно и неловко перед мальчиком. Потому что лошадь запрягала я сама и, наверное, плохо затянула шнуры на хомуте. Мальчик заметил, что хомут сползает с шеи, остановил лошадь и, такой довольный, помог мне заново затянуть все ремни и шнуры на упряжке.

Потом, вышла из больница мама и сама стала развозить почту. Вот она-то и стала передавать мне приветы от того мальчика. Приезжает она как-то из Аксакуля и говорит: «Дочь, тебе твой жених из Аксакуля привет передал. Всё спрашивает меня, когда ты приедешь?» Меня сильно задело слово «жених». Я покраснела. А отчим удивился: «Какой ещё жених?»

Мама: «Да, Сашка, сын Чеснока». В деревне все фамилии сокращали, и Чесноков превратился в Чеснока.

Так вот, Сашка Чесноков – это ещё одна моя, даже не зародившаяся любовь. В Аксакуль я больше не ездила. А в августе мы уехали из Татарии навсегда.

***

В шестом классе мы уже жили в Киргизии, в Чуйской долине, в посёлке «Красный Восток».

Это была моя четвёртая школа. Здесь мне один мальчик официально предложил дружбу. 

Моя соседка Катя – Канымкан дружила с парнем по имени Каракум. У Каракума был друг по имени Рысбек. Этот Рысбек захотел со мной дружить. Он был старше меня на два года. Я согласилась, а почему бы и нет? Я считала, что дружба – это общие разговоры, совместное времяпровождение. Но Рысбек понимал это по-другому.

И вот, наше первое свидание на открытой веранде нашего барака, где жило шесть семей. Вечер. В одном углу Катя о чём-то шепчется и смеётся со своим Каракумом. В другом углу я с Рысбеком разговариваю. Я говорю-говорю о чём-то, расспрашиваю его. Он отвечает немногословно, может быть, потому что плохо говорил по-русски, а может, потому что не за этим пришёл. Теперь я понимаю, что ему, пятнадцатилетнему подростку, хотелось большего, чем просто разговоры. Тогда я этого не знала. Он всё время хотел до меня дотронуться, подойти поближе, прижать меня к стенке. А я отодвигаю его и говорю, говорю. А, он слушает меня, улыбается и всё ближе и ближе пододвигается ко мне.

Такая дружба у нас продолжалась три дня. Потом мне это надоело, и я сказала этой Кате – Канымкан, что я не буду больше дружить с этим Рысбеком. И пусть, он больше не приходит ко мне! Катя долго уговаривала меня продолжать встречаться с Рысбеком. Но я наотрез отказалась. А Рысбек продолжал приходить, вернее, приезжать ночью с пацанами на лошадях; напротив моих окон они свистели и кричали: «Рая!!!» Мне было так стыдно и противно. Я так боялась, что мама услышит. Что подумают соседи?

Слава Богу, скоро начались дожди, потом выпал снег, и Рысбек перестал приезжать под мои окна. Но все эти два с половиной года, пока мы жили в селе Красный Восток, мы ежедневно встречались с ним по дороге в школу. Он учился в первую смену, а я – во вторую. Он с друзьями шёл из школы, а я с подругами в школу. И, увидев меня на дороге, они начинали хихикать, подталкивать его, свистеть и подмигивать мне. Мне было тошно от такого внимания. Я вооружилась булавкой и, когда кто-нибудь из них слишком близко подходил ко мне, я их колола булавкой. Они отскакивали от меня как ужаленные.

Эта трехдневная дружба отравила всё моё существование в Красном Востоке. И, я очень обрадовалась, когда мы переехали в город Токмак. Здесь была моя пятая и последняя школа. Наученная горьким опытом дружбы в Красном Востоке, здесь я ни с кем не дружила. Хотя мне нравились там мальчики. Но я им, наверное, не сильно нравилась. А первой я сама не подхожу.

***

В универе я, наконец-то, влюбилась по-настоящему. Даже три раза.

Первый раз, это мой одногруппник Игорь. Такой умный, такой красивый. Я с него глаз не сводила. Во время лекций и семинаров я старалась сесть так, чтобы его видеть. Я смотрела на его затылок и мысленно говорила: «Ну, посмотри на меня! Посмотри!» Когда он случайно оборачивался в мою сторону, я быстро отводила взгляд. Когда он отворачивался, я снова молила: «Ну, посмотри на меня!» Так продолжалось три года. И, лишь на четвёртом курсе я набралась наглости и, переборов себя, заговорила с ним.

Одна моя подружка-заочница попросила меня решить задачу по экономике. Я в этой экономике ни бум-бум. Но с радостью согласилась. Вот он, повод подойти к Игорю и завести с ним разговор. Я так и сделала. Подошла к нему с глупой улыбкой и попросила решить для моей подруги задачу. На следующий день он принёс уже решённую задачу. И я попросила его объяснить мне, как он её решил. Я же должна объяснить подруге решение.

Была сессия, занятий уже не было. Он предложил мне поехать к нему домой, где он в спокойной обстановке мог бы мне всё объяснить. Я согласилась. Мы поехали к нему в какой-то микрорайон на каком-то троллейбусе. Он так галантно ухаживал за мной: пропустил вперёд, своей рукой сдерживал поток пассажиров, чтобы те не задавили меня. Мне было так приятно. Мы весело проболтали всю дорогу к нему домой. Родители его были на работе. Попили чай на его кухне. Он показал мне большой железный чайник и сказал: «Это наша семейная реликвия. Когда мои мама и папа поженились, они на свои первые совместные деньги купили себе этот чайник. И мы до сих пор им пользуемся».

Потом мы пошли в зал. Он усадил меня в кресло, пододвинул журнальный столик, и что-то объяснял мне, чертил, показывал. Я тупо улыбалась и кивала головой, хотя ничего не понимала. Я до сих пор ничего не понимаю в этой экономике. Потом, как-то так получилось, что он потянулся ко мне и захотел меня поцеловать, а я… уклонилась!!! Он обиделся: «Не хочешь, не надо!» Мы быстро собрались. Он проводил меня до остановки.

Всю жизнь себя за это корю. Я его так долго и безответно любила. А тут он хочет меня поцеловать, а я уклоняюсь! Объясняю почему. У меня очень сухая кожа. Я всегда пользовалась увлажняющими кремами. Но в тот день крем у меня закончился. Я помазала лицо хлопковым, нерафинированным, вонючим маслом. Я же не знала, что у меня будет незапланированное свидание. И когда Игорь наклонился ко мне, во мне сработала система «умной Гретхен из сказок братьев Гримм»; я подумала: вот, он сейчас поцелует меня, а от меня так воняет этим маслом. Что он обо мне подумает?

Так вот ничем окончилось моё самое сильное увлечение в универе. Не судьба.

***

На втором курсе у меня был роман с одним парнем. Звали его Толик (Тургунбай, по-узбекски). Мы с ним познакомились на встрече моих подружек-одноклассниц в Токмаке. Мы праздновали 8 марта в доме моей подружки, а Толик её двоюродный брат. В тот вечер я вела себя очень легко, раскованно: много смеялась, пела, танцевала. Он пригласил меня на танец. Потом мы вышли во двор, на свежий воздух. И во дворе он меня поцеловал. Мне было уже девятнадцать, а я ещё ни с кем не целовалась. Мне так хотелось узнать: как это – целоваться? Я хотела узнать вкус поцелуя. Весь вечер, правда, на улице, мы с ним целовались. Я не пила, но вела себя так, как будто я хорошо выпила. Это была эйфория – беспричинное веселье, ничем не объяснимый смех и абсолютная свобода.

Мы договорились встретиться с ним на следующий день во Фрунзе, где я жила в общаге, а он у своего дяди. Вечером 9 марта, мы встретились с ним в парке Панфилова. Было уже темно. И с шести до десяти часов вечера мы ходили по центру города, обнимались, целовались. В перерывах между объятиями и поцелуями он рассказывал мне о своей учёбе, о своих планах, о своей семье. А я только поддакивала ему, задавала ему шуточные вопросы. Мы долго и много смеялись. Мои губы опухли от поцелуев, а тело болело от объятий. И я благодарю Бога за то, что на улице была грязь, а рано утром Толик улетал в свой Нукус. Потому что ещё одна такая встреча – и наша страсть могла бы привести к нехорошим последствиям.

Толик в понедельник улетел в Нукус и пообещал: «Как приеду, сразу напишу». И я с понедельника стала считать дни и часы когда же придёт его письмо. Если авиапочта, то через три дня; если обыкновенная почта, то через неделю. Прошло три дня – нет письма. Семь дней – нет письма. Восьмой, девятый, десятый день – писем нет. И только через месяц пришло письмо от Толика. 

Он извинялся, что не написал сразу, что были дела, что он оформил перевод в наш универ. Но мне было уже всё равно. Я перегорела. Моя пламенная любовь за эти тридцать дней превратилась в пепел.

Я написала ему, что всё кончено, что между нами ничего больше не будет и попросила его больше мне не писать. Ответное письмо пришло очень быстро. Он просил объяснить, что произошло, в чём дело? Но я ему больше не ответила. Да и что писать? Писать, что я с понедельника, 10 марта, начала считать дни и часы, когда получу его письмо? Как я с трепетом заглядывала на почту и спрашивала, нет ли мне писем? Как эти тридцать дней бесплодного ожидания и непрерывных размышлений привели меня от бешеной любви к тихой ненависти. Я ненавидела его, презирала себя.

Как я могла??? Вся такая правильная и трезвая (!!!) в первый же день знакомства целоваться с ним? Конечно, он подумал, что я легкодоступная девушка. Это был сильный удар по моему самолюбию.

Как он мог??? Обещать и не исполнить своего обещания: написать письмо сразу, Хотя бы три строчки: Помню. Люблю. Жду. Это был главный удар по его имиджу.

Да он хвастун. Он весь вечер нашего первого и единственного свидания хвастался своими заграничными шмотками, своими связями, своими богатыми родственниками.

И вообще, он не мужчина, он не хочет служить в армии.

И когда в сентябре мы случайно встретились с ним в универе, я его обошла стороной. 

***

На третьем курсе я встречалась ещё с одним парнем. Звали его Руслан. Он был с юрфака. Встречались мы с ним около месяца, но свои отношения не афишировали. Тайком договаривались встретиться вечером где-нибудь на бульваре Молодая Гвардия, где стояла наша общага. На каждой свободной скамейке мы обнимались, в каждом открытом подъезде мы целовались. Но всё закончилось 9 мая.

На 9 мая выпало несколько дней выходных. Почти вся наша общага разлетелась кто куда: кто в Ош, кто в Нарын, кто в Пржевальск, кто в Рыбачье. Самолёты тогда летали часто и не падали. В нашей комнате остались только те девочки, которые далеко жили или которым, как мне, некуда было ехать. И как на грех, в нашу комнату заглянул Руслан. Наши девчонки его схватили и начали: «Ой, Русланчик, приходи к нам сегодня вечером, часов в шесть. Посидим, праздник отметим». Он пообещал и ушёл.

А, мы убрались в комнате, кушать приготовили. Сидим. Ждём.

Шесть часов. Его нет. Сидим. Ждём.

Семь часов. Его нет. Сидим. Ждём.

Восемь часов. Его нет. Надоело ждать. Съели всё, что приготовили.

Девять часов – его нет. Десять – нет.

Девочки о нём уже давно забыли, а я полыхаю, внутри.

Как он мог!!! Он же обещал прийти!!! И, не пришёл?

Пришёл он только на следующий день, 9 мая, в 8 часов утра. Тихонько постучался в дверь. Я сразу поняла, что это он и быстро выскочила за дверь. Он сразу полез обниматься: «Раечка, прости, я не смог вчера прийти». Я сухо: «Почему?»

Он: «Просто, твои же девочки вчера пригласили отметить праздник? Я хотел купить шампанского или вина, но денег у меня не было. И я пошёл искать деньги, но мне никто не дал. А без бутылки мне было неудобно приходить».

Я: «Мы вообще ничего у тебя не просили! Мы просто пригласили тебя с нами посидеть. Причём здесь выпивка? Ты обещал прийти! Тебя никто за язык не тянул! Ты мог отказаться!.. Больше никогда ко мне не приходи!» И я перестала с ним встречаться. Он подсылал ко мне моих подружек. Чтобы те уговорили меня с ним встречаться. Многие только тогда узнали, что мы встречались. Но было уже поздно.

Меня добили эти шесть часов ожидания. Я ждала его с 6 вечера до 12 ночи. Всю ночь я размышляла. И к 8 утра в душе моей огонь любви погас. Остался только пепел разочарований.

Я не доверяю безответственным людям. Для меня в отношениях доверие – самое главное.

***

А потом появился он. Он мне сразу же понравился, а я ему нет. Мы жили тогда на квартире у его родственников. Я, моя сестрёнка-красавица, моя симпатичная подружка. И Сергей приходил сначала в гости к своим родственникам, потом к моей сестре, и только, потом заметил меня. Знаете как?

Однажды вечером он пришёл в гости к своим родственникам, но их не было дома. Потом он решил заглянуть к красивым девчонкам на квартиру, их тоже не было. Была суббота. Все разъехались, разбежались, кто в гости, кто к родственникам, кто отдыхать. Я осталась одна в доме. Мне идти было некуда. Я включила зажигательную музыку и танцевала, вернее, плясала, потому что это были народные танцы. И тут заходит он. Мой будущий муж. Я заставила его танцевать. Мы были одни, стесняться было некого. И весь вечер мы с ним проскакали под бурную молдавскую, венгерскую, цыганскую, гуцульскую музыку. И всё!.. Он остался со мной.

***

Девочки, я поняла секрет Хюрем-султан, украинки, возлюбленной и единственной жены Сулеймана Великолепного, правителя Турции. 

Это ещё одна черта Раисы: «Раиса любит всех учить».

Если Вы хотите, чтобы Ваш возлюбленный жил только с Вами, смотрел только на Вас:

– Никогда не обременяйте его своими заботами и проблемами. Когда он рядом пойте, смейтесь, веселитесь, танцуйте, шутите.

– Никогда ничего у него не просите, не настаивайте на своём.

– Никогда не говорите ему, что у вас болит голова или другие части тела.

– Никогда не заставляйте его что-то делать. Сможете, сделайте всё сами. Не сможете, плюньте и забудьте.

Мужчины такие чуткие создания, любая безделица выбивает их из колеи.

Но если они сами предлагают вам свою помощь, то принимайте и благодарите, благодарите до небес. Если не предлагают, не огорчайтесь. Вы и сами всё можете сделать.

И никогда не забывайте, что, хотя и говорят, что Бог создал мужчину первым, биологи утверждают, что первой всё-таки был женщина. И поэтому женщина умнее, сильнее, мудрее и выносливее мужчины.

И улыбайтесь, девочки, улыбайтесь! Улыбка даже некрасивого человека делает красивым.

Улыбка, может, не придаст ему красоты, но сделает человека обаятельным, привлекательным, симпатичным.

А обаяние сильнее красоты. Потому что тут вступают не только внешние, но и внутренние данные: ваша энергетика, ваши душевные и духовные силы. Почему про привлекательных женщин говорят: она ведьма? Потому что действует её обаяние, её душа.

И любите, девочки, любите! 

Любовь нельзя скрыть, как нельзя скрыть и её отсутствие.

Не забывайте: женщина создана для жизни, а мужчина – для любви.

13.07.2017

© Раиса Толкачева, 2017