Енисейско-алтайская тематика в кыргызской литературе

Мне посчастливилось поучаствовать в работе Международного форума «Алтайская цивилизация и родственные народы алтайской языковой семьи», состоявшегося на берегу Иссык-Куля в начале последней декады июля 2017 года по инициативе президента страны Алмазбека Атамбаева. В секциях сей научно-теоретической конференции доминировали знатоки археологии, этнологии, этнографии, лингвистики и истории. Нашлось место в одной из них и вопросам литературоведения, а именно, енисейско-алтайской тематике в нашей словесности.

Да, в кыргызской национальной литературе представлена енисейско-алтайская тематика. Хорошо известно, что такие узловые события, отображенные в историко-героическом эпосе «Манас», как рождение и возмужание богатыря, его первые победы над лазутчиками и отрядами противника, встреча с сорока бойцами-молодцами (чилтены), подготовка к массовой перекочевке кыргызов с Алтая на Ала-Тоо происходят непосредственно на алтайской земле. В этой связи в нескольких главах эпоса говорится об особенностях ландшафта и пейзажа местности, куда когда-то было согнано малочисленное кыргызское племя. В них далее обозначены соседи, друзья и недруги данного племени в среде постоянного обитания.

Судьба народа на Алтае описана в романе «Тенири Манас» А.Жакыпбекова, который является прозаическим вариантом (переложение) эпоса и воспринимается читателями в качестве самостоятельного авторского сочинения. В разные годы изданы варианты древнего поэтического монументального творения в прозе манасоведа С.Мусаева и писателя К.Жусупова. Алтайские «прелюдии» присутствуют и в пьесе-трилогии, написанной по мотивам «Манаса» драматургом Ж.Садыковым.

Немало сказано в науке об общих корнях и образах, схожести сюжетов произведений устного народного творчества южносибирских и среднеазиатских этносов, в том числе, кыргызского этноса. При этом отдельные ученые не без основания считают, что эпос «Манас» складывался во время пребывания кыргызов на Алтае.

Благодаря изустной поэзии Т.Сатылганова, сосланного на каторгу местными чинушами –болушами и царским правительством в девятнадцатом веке в лексике современного кыргызского письменного языка прочно укоренилось слово «шибер» -изначальное название Сибири. В песнях акына, естественно, отразились реалии не чужой нам территории в минувшем периоде. Однако же, в оных Сибирь не упоминается как прародина кыргызов, хотя, по утверждению исследователей биографии Т. Сатылганова, мелодии комуза и шутливые куплеты в его исполнении нравились тамошним людям разных национальностей.

Подросток Кемель в повести Ч.Айтматова «Верблюжий глаз», презрительно прозванный взрослым трактористом-недоброжелателем Абакиром «академиком» за собственные дилетантские знания в части истории Анархайской степи размышляет следующим образом: Калмыки были здесь в семнадцатом веке. А это надгробный памятник двенадцатого века. Бабу, очевидно, поставили монголы в пору Великого нашествия на запад. Вместе с ними и мы, киргизы, пришли с Енисея сюда, в тянь-шаньские края. До нас здесь обитали племена кипчаков, а до них –рыжеволосые, светлоглазые люди.

В легенде о Рогатой Матери Оленихе (повесть «Белый пароход») писателем в образно-поэтическом стиле пересказывается смертельное поражение от коварного врага кыргызских племён, некогда долго и счастливо живших на берегу реки Энесай (Матушка-река). Ещё «в давние-предавние времена, когда лесов на земле было больше, чем травы» предки слагали оды во славу отчей земли («Нету реки шире тебя, Энесай, нету земли роднее тебя, Энесай») и отдали за неё жизнь. В памяти персонажей повести и поныне хранятся нравственные уроки далёкого енисейского отрезка общественного развития.

В «Белом облаке Чингиз-хана» повествуется страшное по эмоциональному накалу событие, происходившее в Передней Азии, вблизи Урала. Герои отдельных творений Ч.Айтматова («Богоматерь в снегах», «Убить-не убить») из города Саратов, согласно разумению и определению самого автора, «Сары-Тоо» по-кыргызски.

Если брать во внимание противостояние в романе «И дольше века длится день» найманов и жуань-жуаней, то трагедия манкурта, рассказанная классиком, тоже произошла в пределах исторического Алтая. Железная дорога, соединявшая Запад с Востоком и наоборот, означает не только связь пространств, но и эпох и этносов. То есть, тут имеем дело с метафорой. Ч.Айтматовым были созданы полнокровные художественные образы представителей нескольких народов Евразии: кыргызов, казахов, русских, нивхов и других.

Предметом отдельного разговора может стать исторический роман Т.Сыдыкбекова «Кёк асаба» («Синий стяг»). Впрочем, в печати встречается и перевод заглавии книги в виде «Голубого стяга». «Голубой» значит на кыргызском не «кёк», а «кёгултур» или же «кёгумжул».

«Синий стяг» целиком и полностью посвящён борьбе и участи Енисейских кыргызов, их военной тактике и вооружениям, умению добывать полезные ископаемые, работать с металлом, успешно заниматься земледелием и животноводством, этнографическим подробностям в шестом-восьмом столетиях. Исторические факты и явления, как и полагается, раскрыты через художественные образы. Язык прозы максимально приближён к языку енисейских надписей. Создается ощущение, что персонажи романа реально общаются между собой на нашем древнем наречии, основные грамматические закономерности, словарный запас которого, кстати, почти в первозданном виде сохранились в некоторых говорах сегодняшнего кыргызского языка, стало быть, в языке в целом.

В то же время произведение напичкано эпиграфами из трудов крупных историков, а также из «Манаса» и других фольклорных памятников. Каждый раздел начинается из двух-трех коротких и длинных цитат. Автор очень хочет, чтобы его поняли правильно, он словно предупреждает своих потенциальных критиков о том, что изображенное в романе не вымысел, не воображение, а сущая правда.

Журнальная версия «Синего стяга» подвергался острой критике со стороны партийно-государственного аппарата и писательского союза республики. Роман, завершенный в 1971 году, в книжном формате увидел свет лишь в 1989 году.

Неприятием подобного рода официальной политики можно объяснить редкое обращение писателей в советские годы к настоящей теме. Вместе с тем, и в постсоветские десятилетия не появляются серьёзные художественные вещи, отражающие трагедии и триумфы Алтайской цивилизации в эстетических измерениях. Нынешнее поколение кыргызских писателей в исследовании Алтайского пласта пока ограничиваются лишь публикациями публицистического толка.

Российский востоковед А.Н.Бернштам увидел истоки кыргызской национальной литературы в рунических надписях прошлого, обнаруженных в Минусинской котловине, и отметил, что «енисейские эпитафии следует рассматривать как древнейшее образцы киргизской литературы». Но мы игнорировали его утверждение, временами добровольно, временами поневоле занимаясь самоотрицанием.

Пазылов Абибилла,

литератор