Поэзия номандов

Автор родом из Кыргызстана, с 1996 года проживает в Германии и возглавляет общественное объединение кыргызстанцев в Европе «Манас». Поэзия, представленная на сайте, – из авторского сборника стихотворений и прозы «Госпожа чужбина». Основная тема – жизнь наших соотечественников в эмиграции

Часть размещенных на сайте стихов опубликована в книге: Д.Деркембаев. Анатомия души. – Б.: ОсОО "Деми", 2006. Художник обложки Мурат Сагынбаев

ISBN 9967-23-698-1

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Из письма Ч.Т.Айтматова автору:

"Дорогой Данияр,

...Действительно, так история распорядилась, что многие наши соотечественники проживают вдали от нашей Родины, подвергая себя, своих близких различным испытаниям. Эти испытания не проходят бесследно, они должны быть выражены на листе: о стремлении адаптироваться в новых условиях, либо о нежелании стать частью этого социума, либо о трудностях выживания, достижении определенных успехов и умении повести за собой часть своих соплеменников – к новой жизни, по общепринятым стандартам, выпестованные веками и находящиеся в постоянном процессе совершенства.

Ваши стихи и есть первый шаг в развитии национальной стихотворной культуры кыргызстанцев в эмиграции. Ваши мысли в строфах наполнены добром, иронией, сопереживанием, состраданием и, несомненно, являются продолжением той аккумулированной мудрости, на которой растут и развиваются многие поколения, думая о вечных проблемах, справедливости, добре, высокой нравственности и гуманизме.

От души желаю вам новых творческих успехов в этом хорошем начинании.

Чингиз Айтматов
Посольство КР, Брюссель, 2006 год”

Здравствуй…

Шасси вновь прикоснулись земли,
Прилетел я к родимым местам.
Вижу горы в рассветной дали,
Здравствуй, здравствуй, родной Кыргызстан!

Дома не был я несколько лет,
Всё таскала судьба, да не там,
Повидать мне пришлось белый свет,
Но милей мне родной Кыргызстан.

Потому, что здесь дом и тепло,
Этот край видно Богом нам дан,
Только здесь на душе мне светло,
Здравствуй, здравствуй, родной Кыргызстан!

Стосковался, и нет уже сил,
Удержаться не сесть на коня.
Я кыргыз — древних гор старожил,
А они сторожили меня.

Свежий воздух и запах цветов,
Одурманил и даже пьянит,
Отряхну пыль больших городов,
И ручей жажду мне утолит.

Здесь мой дом и могилы родных,
Тут корнями я взрос и окреп.
И покуда я числюсь в живых,
Святы: Родина, Вера и Хлеб.

Нежно в руки землицы возьму,
Поклонюсь я родимым местам
Мне Отчизна нужна самому,
Здравствуй, здравствуй, родной Кыргызстан!

Ода женщине

Как много было сказано о Вас,
Возможно ль этим выразить все чувства?
Чтоб передать сиянье ваших глаз,
Не хватит нам, увы, всего искусства.

Не хватит строк, палитры, и холстов
Чтоб описать божественную милость
Вы Ангел наш, явившийся из снов,
Дай Бог, чтоб сердце ваше дольше билось.

О, женщина, создание красоты,
Улыбки свет и образ совершенства,
Для Вас повсюду расцветут цветы,
И птицы запоют для Вас в блаженстве.

И пусть я тайны впредь не сохраню,
Без Вас нам жить не стоило и даром,
Как мотыльки, подвластны лишь огню,
Так мужики подвластны вашим чарам.

* * *

Шуршит листва и манит лес,
Шуршат купюры – манит бес.
В чем смысл жизни, где ответ?
ведь выбор есть, ответа — нет!

Просто Босс

Он начальник — просто босс,
На работе кровосос,
Что дерёт с людей три шкуры,
Что бы выполнить прогноз.
Он кричит ногою топнув,
По столу рукой прихлопнув,
Сам в лице аж красно бурый,
Дышит словно паровоз.

Все боятся шефа – босса,
Все боятся кровососа,
Потому что без зазрения,
Может выговор влепить.
Потому что он жестокий,
Злой, коварный, толстобокий,
В нём кипит одно стремление,
Императором побыть.

А начальство, коль прибудет,
Он конечно не забудет,
Поклонившись до порога,
Лбом удариться об стол.
Улыбаясь, приклоняясь,
Пресмыкаться не стесняясь,
Галстуком, метя дорогу,
Да стеля собою пол.

Он от страха чуть скулит,
Весь промок и весь дрожит,
Постыдились даже б дети,
Не дай Бог таких отцов.
Вот такой убогий босс,
Не храбрец, а жалкий пёс,
Сколько их таких на свете,
Лицемеров и льстецов?

* * *

Минут не жалеем, не видя конца
— в короткий отрезок сознанья.
Рождается старость из тела юнца
Чтоб прахом окончить страданья.

Чтоб пылью Галактик продолжить свой путь
В обличье частицы нетленной
Навстречу звезде под названием Суть
В просторах могучей Вселенной.

* * *

На белоснежный лист
Ложатся гордо строфы,
Пока он бледно чист
Как лезвие голгофы.
Но Время – колесо
Густой чернильной кровью
Царапает пером
По белому Безмолвью…

Страстная пятница

Страстная пятница и снова,
Как много— много лет подряд,
Ведут Христа, венец терновый
И этот добрый, чистый взгляд,
Что так нам дорог и любим,
Но вопреки всему твердим:
— Варраве, требуем свободы,
Варраву отпустите к нам!
Здесь эхом отзовутся своды,
И нас вернут к святым местам,
Где кровью искупая грех,
Иисус страдал один за всех.

Уже гвоздей холодных жало,
Своим нутром пронзает плоть,
Что б этим Веру побороть,
И звон холодного металла,
Вонзает страх в сердца людей,
Его в живых уже не стало,
Но Он живых, всегда живей.

А выбор сделан за Варраву,
И правит этим миром бал,
где за гроши, успех и славу,
готов служить и стар и мал.
Хоть просим мы в душе Христа,
простить, под тяжестью креста,
который мы себе избрали,
и тащим не смотря на смех,
а слёзы слаще разве стали?
И чище стал ли нынче грех?

Две тысячи лет мы повторяем,
Порочный круг и этот путь,
Меж адом или вечным раем,
Откроет истинную суть.
Кому Серебренников тридцать,
Кому грешить, любить, молиться,
Кому на брата с топором,
Наш путь за злом или добром?

Для отреченья есть ли повод?
А если есть, то кто же свят?
Хоть на минуту каждый рад,
От верных мыслей отрекаясь
Найти причину и ответ,
Один лишь стар, другой лишь молод,
У третьего причины нет,
Искать сомненьям оправданье.
Ведь томно в нас пока желанье,
И жертву принести для веры,
Не обделить себя при том,
Свои чтоб овцы были целы
И сами тоже под крестом.

Удобно так молить пощаду,
По меркам собственных идей,
Шаблоном собственных видений
Разбойник просит, просит гений,
Простить грехи ему скорей.
И каждый верит, только он
Понятен будет и прощён.

Страстная пятница и вновь,
Вернется строгий взор Пилата,
Христа прольётся снова кровь.
Но час грядёт, грядёт расплата.
За каждый день и каждый миг,
Свой отвернуть не сможем лик,
от мыслей, тех, что породили,
когда на свете этом жили.

Мы так слабы и так наивны,
что ищем к оправданью путь,
чтоб заключить союз фиктивный
и обелить свою же суть.
А после снова осуждать,
Винить, казнить и обирать,
Словами ранить, делом бить
Прелюбодействовать, и жить,
В пылу разврата и раздора,
Не видя рядом море слёз,
Нужды, страданий и позора,
Как стыдно! О, прости Христос,

Прости нас Господи, Всевышний,
Нам не дано, пока понять,
Еще страдает рядом ближний,
Мамоне бьём челом опять.
И суд вершим без сожаленья,
Найдя Голгофе примененье.
А как нуждаемся в защите,
Мы вспоминаем про Тебя,
В мечети, церкви…и любя,
Мы руки тянем – ПОМОГИТЕ!

В беседе тихой с небесами,
Под песнь псалмов иль шёпот сур
У алтаря, под образами,
(По отношению культур)
Мы просим, просим неустанно,
И это вовсе нам не странно.
Вопрос терзает как же Быть,
Кого казнить, кого любить?
Так с приклоненной головой,
молитвы шепчем о пощаде,
и предвкушаем о награде,
За этот труд перед Тобой.

Мой край

На девственно белом листе,
сложу отголоски души,
и мысли о светлой мечте,
мне вторят: — "скорее пиши"!

О Родине несколько слов,
хоть с нею сегодня я врозь,
где прахом моих праотцев,
пропитаны горы насквозь.

Там воздух порою пьянит,
напитанный силой лугов,
седыми горами укрыт,
мой город от резвых ветров.

Короной хрустальной вокруг,
в дали горизонт обрамлён,
и солнца живительный круг,
завис, зацепившись на нём.

В пыли бесконечных дорог,
вернусь я к родимым местам,
мой край, пусть хранит тебя Бог,
мой милый, родной Кыргызстан!

Рисунки на асфальте

На горячем асфальте мелом,
Во дворе у меня малыши,
Нарисуют на чёрном белым,
Отражение детской души.

Еще маленькой, доброй и нежной,
Воплощенье самой красоты,
Где росточком весенним надежда,
Пробивается к свету мечты.

Нарисуют огромным форматом,
Маму с папой, а рядом себя,
И сестренку со старшим братом,
Обведут еще раз любя.

В небе солнышко ярко светит,
Дом у речки, а рядом луг,
Во дворе нарисуют дети,
Белым мелом волшебный круг.

Защитят этот мир наивно,
От семейных вечерних ссор,
от которых, порой противно,
словно в душу насыпали сор.

А цветы, что у дома рисуют,
Маме в руки потом отдадут,
Это праздник и здесь не тоскуют,
Здесь с любовью друг к другу живут.

Шар земной нарисуют дети,
В небе голуби белой строкой
Я смотрю на рисунки эти,
И в душе обретаю покой.

Осень

Проливным, сырым дождем
в окна смотрит осень
ветерок шепнул о том
среди дружных сосен.

В танце закружился лес
Поменяв наряды
Облака глядят с небес
И поплакать рады.

Зашумели камыши,
Рябь стальной водицы
Осень таинство вершит
Ветерку не спится.

В хороводе закружил
Сказочник березы
Вот и лето я прожил
Облетели розы.

Здравствуй Осень, в неглиже
Оголились ветки
Ты вернулась к нам уже
С календарной сетки.

День отрезан пополам
Ночь длиннее стала
Просим осень в гости к нам
Раз пора настала.

Рожден и тут же обречен

Рожден и тут же обречен.
Отмерен путь, отрезан век.
Не выбранным тобой ключом
Ты стал отныне человек.

Испить до дна несправедливость
Познав тоску, печаль и боль.
Узреть в речах коварных лживость
Теперь и ты себе позволь.

Пройти сквозь разные преграды
Сквозь славу, деньги и почёт
Сквозь лесть и лживые награды
А путь к погибели влечет.

Увидеть сцены расставаний
Познать предательство к себе
Пополнится копилка знаний
Слезами горечи в беде.

Удары жизни, безрассудство,
«букет» болезней за собой.
Тянуть, пыхтеть, а нервы рвутся
Как мысли в голове седой.

Не избежать минут прощаний,
Жестоких слов, и скверных дел,
И горечь собственных желаний
Корысти, алчности удел.

И собственным увидеть взглядом
Чужую боль, услышать крик,
Травить своим кого-то ядом
Опередив других на миг.

Не обойти свои причуды
Амбиций полных круговерть
Обид и подлости и блуда.
В конце туннеля встретив СМЕРТЬ……

…но не печалься, может где-то
ты встретишь радость и уют,
зимой, весною или летом,
тебя любимым назовут.

Познаешь радость этой жизни
И встретишь добрую стезю,
И во всеобщей этой тризне,
Найдёшь судьбу и ты свою.

* * *

По дороге иду в никуда
Знаю точно иду ни зачем,
Вереницею мчаться года
Исчезая в былом насовсем.

Утомительно бремя пути,
Тянет ноша, расстаться нет сил
И приходится молча нести
То чего сам себе напросил.

Повстречаешь знакомых в пути.
-«Как дела? Ничего, заходи
Тороплюсь я сегодня, прости
И звони если что-то, не жди»

Оседлав, кто жену, кто родню
Едет, резво махая кнутом.
Здесь возможно попасть в западню
Оказавшись внезапно ослом.

Без каприза иду я как все,
Тот во фраке, а та в неглиже,
Кто без груза бежит налегке,
Кто отбегался вовсе уже.

Благодарю

Спасибо Тебе, Господи, за всё!
За этот мир наполненный любовью
И за возможность нам познать ЕЁ.
Жизнь – человека во плоти и крови.

За то, что есть пока глоток воды
И воздуха глоток не ограничен
И на пороге счастья и беды
Мы выбор сами в этой жизни ищем.

Спасибо я хочу сказать за то,
Что дал Создатель нам возможность мыслить.
Без мысли человек – ничто,
Как и без шанса, жизнь свою переосмыслить.

За Дар, хочу Тебя благодарить
Дар дружбы, дар любви и дар познанья
С богатством этим легче в мире жить
Творить и помогать другим Созданиям.

Не сетую на трудность Бытия,
Как в книге есть трагедия и драма,
Без этих глав наверно был не я,
Как не моя душа без этих шрамов.

Спасибо не устану повторять,
За этот миг, рожденный во Вселенной
За то, что я могу еще мечтать
И стать частицею Сознания нетленной.

От всей души, подаренной Тебе
Благодарю Господь за день прожитый мною
И буду помнить в счастье и беде,
Всё в этом мире создано Тобою.

* * *

Пустая болтовня, наполнены стаканы
Сегодня у меня, мозги в тумане пьяном.
Рекою льётся речь, мутнеющие темы
Себя здесь не сберечь и нужно ли, зачем мне?

Оплавилась свеча, тягучи разговоры
Нас Бахус повстречал, и закипели споры.
Затянет пеленой и чистый взор и речи
Я вроде не больной, а сам себя калечу.

* * *

Листок спросил у дождика
о чем грустит сырой,
да плачет в небе облако
и грустно так порой.

Вот ветер хулиганистый
Разденет до гола
Березоньку-красавицу
Что так ему мила.

Насвистывая в трубочку
То нежно, то в нахрап
Задрал подол голубушке
И посмеяться рад.

Ему аж в пояс клонятся
Столетние дубы
Сегодня кто-кто сломится
Не выдержав борьбы.

А ветер и не лень ему,
Задул в трубу с утра
Пришла пора осенняя
Пора, пора, пора.

Письмо папе

Этот папа приходящий подарил конфетку мне
Этот папа приходящий объявился по весне
Раз в неделю он приходит, маме дарит радость дня
Жаль, что папа настоящий позабыл уже меня.

Папа, папа где ты милый? Я скучаю по тебе
Может ты без нас счастливый, или может ты в беде?
Новый год стучит в окошко, дед Мороз пусть принесет
Твоего тепла немножко, что б на целый год вперед.

У тебя семья другая, с нею связаны мечты
Безотцовщину познаю, я наверно, как и ты,
Этот папа приходящий, добрый, в общем-то, мужик,
Где ты папа настоящий? — появись, хотя б на миг.

Уложу свои игрушки, в ящик суну под кровать
Твоё фото под подушкой спрячу, как всегда опять,
Маме некогда обычно, первым делом красота
Буду ждать тебя привычно…. Твой ребенок – СИРОТА!

* * *

Крестьянский двор в весенний день,
Когда отстукала капель
Заполнен воздух ароматом
Цветов постелена постель.

Ковром зеленым застелив
Весенний радует мотив
Лошадка мух хвостом гоняет
до теплых дней опять дожив.

Лениво и с большой тоской
Беседуя сама с собой
Уперлась взглядом в даль корова
Где манит небо бирюзой.

Собака радости полна
Не тяготит уже луна
Ведь ей без слов и так понятно
Пришла весна, пришла весна.

Гитары стон

Гитары стон заполнил зал
Вонзаясь трепетом струны
в сознанье, где до глубины
узоры нотой вырезал.

Тебя ласкали дорогая
Чужие руки до зари
Ведь ты сказала им — бери
И застонала, сна не зная

То нежным голосом любви
К себе манила и пленила
И этим так заворожила
Истёрла пальцы до крови.

То грозно выплеснув свой гнев
Метала молнии и грозы
А по щекам катились слёзы
У тех слушал побледнев

И этот страстный сок нектара
В руках умелых воскресал
А он её ласкал, ласкал
Обняв за талию гитару.

Потухли свечи на столе
Забрезжил розовый рассвет
И едкий дым от сигарет
Вина остатки в хрустале.

Устали струны, канитель
Местами стёрлась о лады
На деке свежие следы
И ждёт тебя чехол — постель.

Возрождение

Весна, как много было прежде
Отлито восхищенья слов
Но возвращает вновь и вновь
Дыханье юности в надежде
на исполненье страстных снов.

Эх, мысли в голове кругом
Пьянит весенняя погода
Голубизною небосвода
И солнца ярким диском в нём
Уж просыпается природа.

Еще чуть дремлет старый лес
сквозь оголенную вуаль
несется легкой дымкой вдаль
дыханье полное чудес
и ничего уже не жаль.

Уходит прочь хандра сырая
Когда неделю напролет
Как из ведра на землю льёт
Ни сна, ни продыху не зная
Свинцом покрытый небосвод.

Весна и снова оживают
В земле уснувшие цветы
И одеваются кусты
Поля в округе изрывают
Неугомонные кроты

Прощай холодная зима,
Пора тоски и утешенья
Все худшее уйдет в забвенье
Пришла весна, пришла весна
А с ней Любовь и Возрожденье

Баня

На полок прилягу,
аромат берез
и отдамся магу
с веником, до слёз.

Пар покрыл туманом
Лампу в потолке
И в сознанье рванном
Мысли как в мешке.

Тело моё тело,
Обжигает пар
Всё уже вспотело
Словно самовар.

Веточки берёзы
Разгоняют жар
Разгоняют грёзы,
А в душе пожар.
Чудо очищенья
Через раз дыша,
В бане без сомненья
Чистится душа.

Бишкек

Под сенью молодых дубов,
Присел дорогой утомленный,
Я посетил свой город вновь,
июльским солнцем обожженный.
Мой город детства, мой Бишкек,
Как скоротечен жизни бег.
Здесь появился я на свет
и уверяю вас, что нет,
роднее города на свете,
хоть побывал и там и тут,
но не забыть мне годы эти,
и где меня как сына ждут.

Манит прохладой арыков,
И в летний зной, фонтанов пыль,
Вернется из далёких снов
И обернется явью быль.
Туда где юности пора,
Где мы гуляли до утра,
И наслаждались ароматом,
Акаций белоснежных цвет
Ведь счастлив здесь я был когда-то
Но сколько пробежало лет…
А говор добрых горожан
Сменился на акцент южан.

Твой облик поменялся странно,
Зажатый в прочные тиски,
В землянки сбитые с самана,
Что так к окраинам близки.
Здесь ярким цветом казино,
Неона свет и Мерседесы,
За этим видно всё равно,
Притворность нынешней завесы.
За ширмой этой красоты,
Не скрыть всеобщей бедноты.

Ночных кварталов темноту,
Не скрыть убожество дорог,
Базар, тележки, нищету,
Ты избежать, увы не смог.
Как суждено тебе терпеть,
Под дудку чью-то будут петь,
Чтоб поиметь народ и власть,
делить на север и на юг,
а каждый норовит украсть.
И всё сойдёт им, с грязных с рук.?

Пройдут пикеты против власти,
Прибудет из глубин народ,
Портфели разорвут на части,
Чтоб поделить среди господ.
Тебя же отдадут все хором,
На откуп жадным мародерам.
А после вновь пикеты, склоки
И марш протеста пять раз в год,
Идёт раздел на кланы, блоки,
Но кто же город мой спасет?
Былую красоту вернет,
Покой и радость горожан
Где будет счастлив человек,
Цвети свободный Кыргызстан,
И город детства – мой Бишкек!

Я люблю!

Я люблю, я люблю, я люблю
Шепчут губы как будто в бреду
Я молю, я молю, я молю
Отвернуть от любимых беду.

Всё что дорого сердцу храню,
Согревая душевным теплом,
Засияю звездой на краю,
небосвода на фоне ночном.

Ветерком пробегусь по траве,
Прикоснувшись к макушкам берез,
Поиграю в осенней листве
Лепестками, опавшими с роз.

Через тучи пробьюсь напрямик,
Что бы солнечным тёплым лучом
Мне любимых согреть хоть на миг,
И спросить, коль тоскуют о чём.

Белым снегом укрою поля,
И тропинкою лягу в краю,
Где родная до боли земля,
Где дорогу я начал свою.

Я люблю! пронесется в горах,
И вернется мне эхом ответ,
И зажжет он во многих сердцах,
Страстный, добрый, таинственный СВЕТ.

Гвозди

В коробке лежим мы навалом,
В коробке лежим мы давно,
Нас поедом ржа пожирала,
Мы ждали свой час все равно.

А в час этот каждый отдельно,
Откроет свой истинный путь,
Когда молоток беспредельно,
Тебя попытается гнуть.

Что стОишь ты ныне на деле,
Согнешься, под глупой рукой,
хоть ты металлический в теле
но молот как суд над тобой.

Вогнали по самую шляпку,
Удар, словно выстрел в ночи,
Твоих же собратьев охапку
Согнули в конец палачи.

Их били нещадно ломая,
Пытаясь загнать в кирпичи,
Они же кричали страдая,
И выли как волки в ночи.

Тебе повезло, не сломали,
а в щель угодили в стене,
Меня же в косяк забивали,
Что б вешать фуражку на мне.

А ты будешь вечно кривляясь,
Портреты любимых вождей,
На шее держать удивляясь,
Судьбою железных гвоздей.

В квартире, где всегда чужие

Чужая, тёмная квартира,
Где двое в тишине сидят,
Здесь неуютно, пыльно, сыро,
И свечи на столе горят.

Бутылка красного вина,
И горький, чёрный шоколад,
И он один, она одна,
и жажда будущих услад.

А он тихонечко шептал,
Что ей бы всё, что есть отдал,
И даже больше много раз,
Шептал, не поднимая глаз.

И звёзды с неба и цветы,
И потаённые мечты,
И песни нежные в ночи,
И к сердцу своему ключи.

Он обещал её любить,
Годам и бедам вопреки,
До самой гробовой доски,
Он только ею будет жить.

Сирень пьянит, сирень шумит,
И время через ночь бежит,
И руки нежные в руках,
И губы тёплые в губах.

Мираж окутал эту ночь,
Умчались все заботы прочь,
Ах, время, больше не спеши,
Слились в два тела, две души.

В чужой квартире тишина,
Она замужняя жена,
И он кому-то верный муж,
Как сладок этот тайный гуж.

Свеча оплавилась на стол,
И в отражении трюмо,
Он в зеркале чуть пьян и гол,
Ах, это красное вино….

В квартире, где всегда чужие,
Покой оплачен наперёд,
Здесь будут пить вино другие,
Кому достанется черёд.

* * *

Зачем я лгал? Порою просто так,
Потешить душу грязною стезёю,
Испачкать мир и болтовнёй пустою
Утехи ради, не попасть впросак.

Зачем я лгал? Ища в том путь спасенья.
Безмерна ложь и сладостна как мёд,
А в след ей обязательно придет,
Реальность правды, как с утра похмелье.

И горечь та усилится вдвойне,
Пройдут года и ложь напомнит зримо,
Что путь проложен и проходит мимо,
Не в Рай, а в преисподнюю к Сатане.

И не вернуть мне сказанного слова,
Что я на ложь, увы, друзья обрёк,
Пусть это будет для меня урок,
Ведь ложь накажет каждого сурово.

Зачем я лгал по молодости лет?
Порой корысть в своей душе лелея,
И ложь порой была бы мне милее,
Зачем я лгал? Теперь ищу ответ.

Гони, чабан, своих козлов...

Гони чабан своих козлов,
А следом глупую отару,
Камча расскажет лучше слов,
Согнет младых, сломает старых.
Давай чабан лупи своих,
С утра души, а хочешь с ночи.
Больных, здоровых и хромых
По рёбрам палкой, между прочим.
Дави чабан и бей кнутом
веками загнанных в отроги
не сожалея ни о чём,
Ломай им руки, ломай им ноги!
Но бойся ночи или дня
Когда спокойно и без драки
Уснув ты упадешь с коня,
Козлы затопчут, порвут собаки.

Я никого не удивил

Ах, как порой бывает грустно,
Понять никчемность многих дел,
Что ты творил, но стало пусто,
И ты о многом пожалел.

А сколько прежде было пылу,
И сколько было резвых сил,
Но порастратив эту силу,
Ты никого не удивил.

Уже не выпрямить осанку,
В висках горит седая прядь,
И где-то колит спозаранку,
и ноет медленно опять.

А было дело молодое,
На время смотришь свысока,
Его не жаль, оно большое,
Валяешь просто дурака.

И глупость множишь не жалея,
ни сил, ни времени, ни слов,
И как-то так не разумея,
Ломаешь кучу своих дров.

Советы старых – то маразм,
У нас не тыква на плечах,
Мы столько дров нарубим разом,
Что скажут люди просто:— Ах!

Пойдут года, былую речку,
Покроет грязно-мутный ил,
И дров не наскрести на печку,
Тех, что когда-то нарубил.

Одна труха, и куча щепы,
А был костёр до самых звёзд,
Всё стало грустно и нелепо,
Сожжен в пылу и старый мост.

Остатки пиршества былого,
У сиротливого стола,
Здесь праздник был под сенью крова,
Но долго ль музыка была?

У казана народа много,
Пока казан ещё не пуст,
И мнётся кто-то у порога,
Течёт елей из чьих-то уст.

Веселье правит этим балом,
И полон юных сил задор,
Но дров увы, осталось мало,
И опустел и дом и двор.

А сколько прежде было пылу,
И сколько было резвых сил,
Но порастратив эту силу,
Я никого не удивил.

Листопад

Закружил, закружил листопад,
Ветерок заигрался листвой,
Обнажая таинственный сад,
Где недавно мы были с тобой.

Закружил, закружил листопад,
Ты рассталась со мною легко,
Он успешен и вроде богат,
С перспективой и в чёрном пальто.

А Любовь? Ты сказала: — как сон,
Что уносит на утро рассвет,
Я не буду успешным как он,
Перспективы? Её тоже нет.

Растворился в саду силуэт,
Каблучки отстучали – прощай,
Ты ушла, и тебя больше нет,
Я любил, я любил так и знай.

Уж смеркалось, а я всё стоял,
Задремал на ветвях старый сад,
Только ветер листвою шуршал:
— Листопад, листопад, листопад.

* * *

Живем, как в зале ожиданий,
Где каждый должен без желаний,
Покинуть зал, билет пробит.
У провожавших скорбный вид
Подали чёрные вагоны
И марш сыграли похоронный
Вещей не взять — вагон забит
куда же этот поезд мчит?

* * *

Цветет сирень, цветет миндаль,
Уходит зимняя тоска,
Плывут себе куда-то вдаль
Барашек стадо – облака.

Весенний радостный привет
Запел на ветке соловей,
И птичий хор ему в ответ
Споёт о радости своей.

Пьянит весенний аромат
Трудяги пчёлы на цветах,
От радости опять жужжат,
Купаясь в солнечных лучах.

И снова, как и прежде вновь,
Под трель полночного скворца
Шагает по Земле Любовь
И зажигаются сердца.

Досторхан

В тиши ночной беседу завели,
Пока хозяева уснули до рассвета,
Уж до утра затихли соловьи,
У дома неизвестного поэта.

Общался стол в гостиной у окна,
С коляской инвалидной у дивана,
Ведь здесь недавно прижилась она,
Ах, как бывает всё порою странно.

— Я расскажу о том, что видел здесь,
ведь был свидетелем богатого застолья,
когда все пьют за дружбу и за честь,
ведь я всё помню, хоть и просто стол я.

Я скатертью красивой был покрыт,
Тарелки, рюмки были при параде,
И каждый гость был, безусловно, сыт,
Фужеры в лимонаде и помаде.

Гитара пела серебром струны,
Меня шампанским лихо поливали,
Все были веселы, и даже, чуть пьяны,
И ей, гитаре вторя, подпевали.

Как радовался я, его друзьям,
Для них я был в застолье — досторханом,
Все рады были, был и рад я сам,
Что звался повелителем и ханом.

На мне писал он первые стихи,
В ночной тиши о чём-то вспоминая,
И здесь молил он отпустить грехи,
Я хоть и стол, но тоже понимаю.

Теперь грущу тихонько о былом,
Окончилось моё стольное царство,
Он захворал и опустел наш дом,
На мне лишь книги стопкой, да лекарства.

Забрезжил в небе розовый восход,
Запели птицы, солнышко встречая,
— Ну, может быть, сегодня, кто придёт?
Попить с поэтом кофе или чаю.

Трудягам

На землях великой России
В чужой и суровой стране,
Вас Боже с сумою рассеял,
Искать пропитанье семье.

Чужбина и это не сладко,
Тяжёлый физический труд,
Отдали себя без остатка,
ведь дома любимые ждут.

Но дом далеко, между прочим, 
А здесь только место для сна,
И труд от рассвета до ночи,
Да кружка простого вина.

Нужда погнала за ворота,
Нужда погнала из страны,
О детях и ближних забота,
Как им дотянуть до весны.

Гастарбайтер – честный трудяга,
Гроши, получая за труд,
Ты стал поневоле – бродяга,
Найдя на чужбине приют.

У меня отключили свет

У меня отключили свет,
Виноватых, как видно нет?
Но найдут оправданья вновь,
попадая не в глаз, а в бровь.

Виновата опять вода,
Не пришла в этот год сюда,
Виноват маловодный год,
Что явился не в свой черёд.

Виноваты козлы в горах,
Что из речки напились, ах!
Виноватый во всём сурок,
Что запасся водою впрок.

Кто ещё виноватый в том,
Что без света остался дом?
Ведь учесть можно заодно,
 Прохудилось у речки дно.

Обленились в конец ручьи,
По утрам много пьют соловьи,
А бараны в горах на джайло,
Пьют без меры волкам назло.

Говорят: ну на что вам свет?
Днём светло и проблемы нет.
Ночью можно смотреть на луну,
Так зачем же искать вину.

Накупите свечей мешок,
Запаситесь дровами впрок,
Соберите вокруг кизяк.
Чтоб зимой не попасть впросак!

* * *

Священный вид земли родной,
Во снах является и ныне,
Найдя приют в стране чужой,
Ищу я счастья на чужбине.

Я вспомню тех, кого уж нет,
Кто был мне дорог и желанен,
и нежный утренний рассвет
вновь пробивается в тумане.

Ах, как там дышится легко,
И сердце по-другому бьётся,
И эхо где-то далеко,
По-детски снова рассмеется.

И закружит опять листву,
Весёлый ветер на рассвете,
И вновь вернуться наяву,
Минуты радостные эти.

Здесь я рожден и здесь окреп,
Познал и радость и печали,
Но скоротечен жизни бег,
За ним угнаться мне, едва ли.

Но вспоминая отчий край,
Душа согреется как прежде,
И ты меня не забывай,
Мой Кыргызстан, моя надежда.

* * *

Рождаем ложь, и первое дыханье,
Мы дарим ей из наших уст,
Она наш плод, она наше создание,
Венец мировоззрения и чувств.

И вот младенец выношен ко сроку,
Он очень слаб и даже чуть живой,
Но выбран путь и шлём его в дорогу,
Поспорив с Совестью, а может быть с собой.

Но ложь найдёт свой путь, от сердца к сердцу,
пройдёт как тать, что прячется в ночи,
мы ей ключом открыли эту дверцу,
отдав беспечно от души ключи.

Очертят стрелки круг на циферблате,
Промчится время где-то стороной,
и ложь вернется, как всегда некстати,
что бы заполнить всё одной собой.

* * *

Простой и сложный этот мир,
В нем, сколько тайны, столько же открытий,
Он мал и необъятен, он тризна, он и пир,
Богат и нищ, и голоден и сытен.

В нем слёзы горькие текут рекой широкой,
И стоны тысяч режут тонкий слух,
И руки тянут к небу одиноко,
И испускают безнадёжно дух.

В нём мрак ночи и яркий луч рассвета,
Торосы льдов и знойные пески,
и если кто-то засмеется где-то,
То кто-то взвоет от печали и тоски.

А если где-то расставанье близко, 
То радость встречи обретет другой,
Один упал бездарно и так низко,
Другой взошёл, у всех над головой.

Шаг к эшафоту сделает несчастный,
Счастливый сделает три шага к алтарю,
И если есть закат кроваво красный,
То где-то солнышко подарит нам зарю.

О Родине

Ах, как в деревне дышится легко,
Крик петухов и гиканье гусей,
И рокот фермы где-то далеко.
И лай собак и хрюканье свиней,

Когда в деревне выйдешь покурить,
А там луна зависла над горами,
То непременно хочется завыть,
Под этими Благими небесами.

И хочется, как птице воспарить,
В бескрайние просторы облаков,
Теряется в холмах дороги нить,
а на душе так сладко и легко.

Здесь Родина — моя святая мать,
Могилы предков, и моих друзей,
И я вернусь когда-нибудь опять,
В страну хрустальных гор и золотых полей.

Не моё…

Я пройду по селу на заре,
По родному, пройду в сентябре,
соловьи в предрассветной тиши,
Запоют для меня от души.

Петухи прокричат, рассвело,
Как мы жили — на память пришло,
А коровы им, вторя, мычат,
За себя и за глупых телят.

Горы в нежной рассветной фате.
Лица вижу, да только не те,
С кем я вырос и с кем я дружил,
Те, кто раньше в селе этом жил.

Время стрелки толкает вперед,
Разлетелся по свету народ,
У погоста шумят тополя,
Манят взгляд золотые поля.

Всё теперь изменилось вокруг,
Как-то понял я сразу и вдруг,
Жаль, быльём здесь кругом поросло,
Жаль, родное до боли село.

 
* * *

Как с жизнью просто мы играем,
Спешим, творим и обещаем,
Не сомневаясь ни на миг,
Своей непогрешимой веры,
Черпая времечко без меры,
Ища дорогу напрямик.

Куда спешить, раз путь намечен,
Но в спешке путник тот беспечен,
Кто вероломно прёт вперед
По головам своих собратьев,
Простой корысти только ради,
Он или ухарь или мот.

Но так сложилось, не иначе,
Бежим по жизни, как на скачках,
Из года в год из круга в круг,
Достичь стремимся поскорее,
Того, что впереди чернеет,
Остановиться недосуг.

И оглянувшись в этой жизни,
В своём беспечном эгоизме,
Скорее ты себе позволь
Простить других и быть прощённым,
Стать чистым, светлым, просто скромным,
Деля с собой чужую боль.

* * *

Я напьюсь тишины до звона,
Я устал от гудящих дней,
Не встречал тишину я дома,
Не встречал её у друзей.

Я безмолвье ищу напрасно,
На закате плывут облака,
и на небе кроваво-красном,
Самолётов течет река.

Был и нет

Кто я есть на свете этом?
Яркий луч, осколок тьмы,
Мы проходим, кто же мы?
Родились случайно где-то,
Иль судьбою суждены
Кем-то быть меж тьмой и светом.
След оставив на песке,
Жизнь несется по реке.
И кружит в пучине вод,
Время нас, увы, не ждёт,
А судьба уносит в бездну
И не знаешь наперёд,
Оборвется где твой род.
Иногда волной накроет,
— Дайте воздуха глоток!
Лишь вдохнуть поглубже смог,
А тебе уж яму роют,
Подгоняя злобный рок.
Что друзья, а что враги
От души тебе желали,
Они просто тебе лгали.
Богу шепчешь – Помоги….
Руки тянешь к небесам.
Кто друзья, а кто враги?
 — Разберись, попробуй сам.
Мы проходим, как же странно,
Но вернемся ли опять?
Чтоб свой век, прожив увять,
Кому поздно, кому рано.
С окровавленною раной,
И истерзанной душой,
В мир уйти опять иной.
Плоть, ожившая из праха,
Всем желаньям вопреки,
На брегах своей реки
В прах вернется вновь без страха.
Не оставив даже след,
И тебя в помине нет.
Или был ты и прошёл,
Как проходит непогода,
Птичью стаю с небосвода
Слижет трепетная ночь,
Тьмой застелет покрывало
и тебя как небывало.

* * *

Если б я был собакой лохматой,
То бежал бы махая хвостом,
Подавал ей приветливо лапу
И лизал её руки при том.

Если б я был котом чернобоким,
Я б мышей по округе гонял,
Вечерами с мурлыканьем громким,
У неё б под ногами лежал.

Если б дождиком стать на немного,
Я б ей в окна тихонько стучал,
Поджидая потом у порога,
Я бы каплей её целовал.

Если б клёном я был у тропинки,
 Где любимую я повстречал,
Я ронял бы весною слезинки
И её каждый день там бы ждал.

Ну, а если я был бы как ветер,
что гоняет по небу овец,
я б её, дорогую, на свете,
враз унес бы с собой под венец.

Я бы речкой шептал ей на ушко,
Я бы солнечным тёплым лучом,
Ей сказал: «дорогая подружка,
Будь со мною всегда и во всем!»

Милый город

Июльский ветер баловник резвится,
И летний сад качает головой
Я вспомню с детства мне родные лица,
И милый город, мой желанный и родной.

Бишкек, Бишкек — зелёные аллеи,
Тенистый парк в подножье Ала-тоо
Мы с каждым днём немножечко стареем,
Но молодеет город наш за то.

Вчерашний Фрунзе превратился ныне,
В огни неона и щиты реклам,
И поменявши в возрожденье имя,
ты всё же дорог и желанен нам.

Пусть ранним утром по былой Советской,
Меня проктит тот же маршрут,
и я с наивностью той беззаботно детской,
Вернусь в свой город, где меня не ждут.

Уже другие здесь увижу лица,
И в суете другие, но не я,
Живёт иной судьбой теперь столица,
Где места нет, увы, и для меня.

Ты изменился город мой любимый,
В названьях улиц, в лицах горожан,
Но остаешься всё же неделимым,
Для тех кто вырос «Здесь», а выживает «Там».

Ганау – город на Майне

Как в ванной пена, так на небе облака
И самолёты режут небо при посадке,
Над лесом дымка чуть подёрнута слегка,
Туманом стелиться как белым пледом гладким.

А в нём укрыт зеленый город мой,
В котором замки сохранили свои тайны,
Я в этот город возвращаюсь, как домой,
В цветущий город выросший на Майне.

Бессонница

Подкралась к моей постели,
И села тихонько на край,
Уж сны на подушку сели
И нежно вздыхает май.

А облако белым пухом,
Расстелет свой тёплый плед,
Зашепчешь ты мне на ухо,
Какой то бессвязный бред.

Бессонница колючая,
На краешке сидит,
Бессонница колючая,
О чём-то говорит.

А ночь пустынна тихая,
И дремлет старый кот,
Будильник где-то тикает,
На пять минут вперед.

Спугнула ты колючая,
С моей кроватки сны,
И что-то шепчешь мучая,
Не чувствуя вины.

Я ночкой этой длинною,
Успею посчитать,
Считалочку старинную,
И буду сладко спать.

Трудовые мигранты

Земляки — трудовые мигранты
Нелегалы без права на труд,
Ваши руки успеха гаранты,
Гастарбайтеры — вас назовут.

От Находки до Калининграда,
В Казахстанских замерзших степях,
Небольшая копейка в награду,
За работу в тяжёлых цепях.

Здесь бывают облавы и ссоры,
Да контейнер на 40 ребят,
где под водку в бушующих спорах,
выясняют кто, в чём виноват.

На работе простой каторжанин,
Без бумаг, без защиты и прав,
Ты в душе по «тяжёлому» ранен,
И стал чёрствым, озлобленный нрав.

Эх, заждались на Родине дети,
И жена на хозяйстве одна,
Так вздохнет тяжело на рассвете,
И заплачет в подушку она.

А ты копишь копейка к тыину,
За тяжёлый неистовый труд,
Чтоб отправить любимой и сыну,
Ведь тебя там по-прежнему ждут.

* * *

На подошвах сапог принесли мы историю нашу,
Принесли прах времен и исполнили этим свой долг,
Видит Бог, каждый шаг сделан был не напрасно,
Каждый падал, вставал, жил надеждою, верил как мог.

Не дано видно нам побороть эту жалкую тягу,
Словно куры в амбаре без смысла гребем под себя,
Потеряли с годами безмолвья былую отвагу,
Что б осмелиться жить для других, с состраданием, верой, любя.

Состраданье осталось лишь мелкою точкой на карте,
И пунктиром проложен бессмыслия долгий наш путь,
и как дети порою бежим мы по жизни в азарте,
не успев по пути в эту жизнь спокойно взглянуть.

* * *

Это обычное утро, 
Город туманом укрыт,
Капает с крыши нудно
Колокол в такт звенит.

Кутаясь в шарф мохнатый,
 Да бормоча под нос,
Бюргер идет лохматый,
Рядом такой же пёс.

Город ожил из дрёмы,
И вереницей машин
Вывез людей из дома,
На службу да в магазин.

Где-то гудят заводы,
Баржи идут рекой,
терпим капризы природы
Дождь и туман густой.

Сын и дочурка снова,
В школу идут с утра.
День начинаю новый
В жизни моей – Ура!

Мешок

Идя по улице села,
Чудак нашел большой мешок.
Открыл и ахнул, во дела!
Я и подумать то не мог.

Там зависть чёрная лежит, 
А с нею алчности порок.
— Возьми меня, ты будешь сыт
И даже пьян, — кричит мешок.

— Согрей скорей своим теплом
Уже нет сил, лежать в пыли,
Тащи находку к себе в дом,
Да плотно двери затвори.
 
Чудак вдруг чувствует укол,
Под самым сердцем: — Не бери!
Осиновый сруби-ка кол,
И вбей в ту нечисть до зари.

Но шепот снова из мешка:
— Почто ты слушаешь чудак,
Ведь совесть в сердце,
 А кишка поёт тебе совсем не так.

— У нас ты будешь, сыт и пьян,
Тебе сулим успех в делах,
И убедиться сможешь сам,
Преодолев сомненья страх.

— Другие лучше ли тебя?
А им почёт, а им успех,
И коль возлюбишь ты себя,
Зачем радеть тебе за всех?

-Что до других тебе забот?
Бери, пока они глупы
Что б было, чем наполнить рот,
И не зависеть от толпы.

— Скупой имеет столько благ,
Преумножая свой доход
Ты будешь этих бедолаг,
Топтать, как вшей и весь их род.
 
— Войдешь в высокие дома
И встретишь мир совсем иной,
Пришедших, как и ты со дна,
С мешком таким же, как и твой.

— Пред ними все ложатся ниц,
Их власть бескрайна на Земле,
И без преград и без границ,
Они купаются во зле.

— Им в руки нити дали мы,
Подергал там, подергал тут,
И эхом сладостным войны,
Вновь капиталы нарастут.

Но не дослушал речи дядя,
Закрыл мешок, ну, а потом
Забросил в озеро, не глядя,
И зашагал своим путём.

* * *

Замолвил соловей словечко за меня,
Пропев тебе на утренней заре
О преданной любви звучала трель звеня
И отзывалась в жёлтом сентябре.

Пусть нежные цветы с тропинки на лугу
 поклоном до земли привет передадут
О том, что я любовь согрею, сберегу
И буду ждать, как никого не ждут.

Пусть солнышко лучом проникнет сквозь вуаль
и скажет: — « С добрым утром, дорогая!»
 по шёлку соскользнет и унесется в даль
весёлым зайцем солнечным играя.

И под ноги тебе постелет ветерок
Ковер осенних листьев, и танцуя
Дотронется волос и на ухо шепнет
Как без тебя любимая тоскую.

О Счастье

О мир наш бренный, без прикрас, и сколько разных в нем чудес
О счастье будет мой рассказ, к нему проявим интерес.
Здесь, можно долго рассуждать, о счастье в наши времена
что я могу о нём сказать, в чем суть дилеммы мне видна.

Вот счастье! где оно? и как его увидеть, распознать?
Что б встретив, не попасть впросак, и в поисках не заплутать?
И как привадить счастье в дом? Да ненароком не спугнуть.
И удержать его потом. Но где же счастье в чём же суть?

И пусть не будет здесь ошибки, о нем писали столько раз,
Но разве может быть в избытке, оно для каждого из нас?
А где же счастье, в чем секрет — его извечный дефицит?
хоть и в продаже счастья нет, но разве есть его лимит?

За деньги счастье не купить, хоть сотню дай, хоть миллион
И не украсть, не заманить, простым обманом к себе в дом.
Корысть и ложь себе чужды, в заботе частой о пустом,
посеяв семена вражды — пожнешь беду свою потом.

В богатстве есть оно наверно, а может быть и здесь курьёз?
Там нет нужды уж это верно, а счастье есть ли? Вот вопрос!
Один знакомый бизнесмен, попав в зависимость монет
Отдал свободу, а взамен взял прочно скроенный бюджет.

Но радость сделки этой вдруг, померкла в омуте забот
От помощи просящих рук, финансовый круговорот
За каждый цент в душе пожар, и точит червь, нутро горит
Беднягу мучает кошмар, ночами тоже плохо спит.

Друзья покинули, а круг заполнил ненасытный сброд
из самозванцев и пьянчуг — так называемых, господ.
С утра в похмелье голова, осколки мыслей и туман
И жив, наверное, едва, но просит «душенька» стакан.

В семье проблемы, как в кино. Жену в трясину занесло
Доходы делит с казино— постель с другим ему назло.
И так в известной череде, проходит жизнь из года в год
И деньги есть и не в нужде, но Счастья нет -один расход.

Ну, может быть тогда визит, наносит счастье бедноте?
Когда от голода журчит в пустом «от счастья» животе.
Когда в кармане не найти ни цента, ни его родню
И хоть ты дух свой испусти, не обойти сею стерню.

Долги, долги, а каждый день съедает крошечный доход
и мысль, что бы взять кистень никак покоя не даёт.
Так в чем мораль и где секрет, как к счастью верный путь найти?
Чтоб отыскать нам сей ответ и с ним блаженство обрести.

Секрет простой, его ответ найти, возможно, без труда,
Будь добрым к людям, мой совет и будь порядочным всегда.
Люби от сердца и душой дари тепло, в делах добро
И не пасуй перед бедой, спасая лишь своё нутро.

Будь сам собой в тяжёлый час, ведь мы не Боги, мы слабы
но улыбнись в который раз на виражах своей судьбы.
Пусть счастье солнечным лучом нам улыбнется сквозь печаль
Согреет наш уютный дом, откроет голубую даль.

Смотри на жизнь свою бодрей и счастье в двери постучит
Письмом напомнит от друзей, по телефону позвонит
Звеня ворвется детский смех, любовь и радость обретя
За счастьем к вам придет успех, а впрочем отступлю, хотя
не бережем, что нам дано, хотим от жизни больше благ
А если что не суждено, мотаем слёзы на кулак.

К чему же мучиться вопросом, и счастье далеко искать
Не видим мы его под носом, а ждем его как Благодать

Мой миг длиною в жизнь

Хоть не скопил на «чёрный день» монеты,
Долгов не брал, да, не жалел тепла
Любил и верил я душой поэта
 она горела, пела и цвела.

И не о чем теперь я не жалею,
И каждый миг готов прожить опять
я не горю уже, а только тлею,
но продолжаю я чего-то ждать..

А коль потухнет искорка надежды,
Развеет дым, скользящий по траве.
Всё повторится в мире, как и прежде
И прах даст силы матушке Земле.

Но до тех пор, пока огарок бренный,
Делюсь теплом, покуда хватит сил,
Всего лишь миг в неведомой Вселенной
Длинною в жизнь, которую прожил.

* * *

На чужбине умирают старики,
Дети гор, сроднившиеся югом.
Хоть воспоминания близки
Прокатилось время быстрым кругом.

Не вернуть уже былых дорог
По которым лихо пронесла судьбина
Закружила, затрубила в рог
Заменила Родину чужбина.

Лишь во снах у вас остались доживать,
В памяти оттиснутые даты
Скатиться жемчужиной опять
Не слеза, а капелька утраты.

Одиночество растет как на дрожжах
Сыты и обуты, но забыты.
И в тоскливых выцветших глазах
взглядом боль и ностальгия скрыты.

Молодость осталась в тех местах
На границе разума с забвеньем.
И в дрожащих трудовых руках
Карточка с далёким отраженьем

Время времечко нам не вернуть назад,
Не вернуть ни часа, ни мгновенья,
Только память – наш цветущий сад,
Где наступит наше Возрожденье.

Скачать книгу "Госпожа чужбина"

© Данияр Деркембаев, 2006. Все права защищены
Произведение публикуется с письменного разрешения автора