Дальше Кушки не пошлют…

(Рассказ)

«Меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют» — фраза прожектором полыхнула в голове дальнобойщика, увидевшего, наконец, написанный по-русски баннер «КПП КУШКА». Поговорку эту Сергей слышал от старшего брата, погибшего в Афганистане  офицера Советской Армии. Так-де шутили проштрафившиеся юнкера, имея ввиду самый дальний гарнизон Российской империи, куда отправляли служить выпускников юнкерских училищ, не отличавшихся особым усердием и прилежанием.

...Казахстанец Сергей Харченко гнал из Афгана в Россию фуру, доверху забитую изюмом: аромат сушёного винограда начисто отбивал запах   опия в тайнике. Машину дважды  «шмонали» таможенники, обнюхивали пограничные собаки, но до зелья так и не добрались.

«Сбросить» груз предстояло в песках, на старинной караванной тропе. Схема простая: в «точке А» КАМАЗ поджидают «наркорикши». Они забирают товар, рассчитываются и доставляют его на перевалбазу. Оттуда через сбытчиков среднего звена опий уходит наркодилерам, и уже от них — потребителям. Разбавленный, как минимум, дважды, в цене товар возрастал втрое.

Алгоритм действовал третий год. Но на сей раз жажда наживы превозабладала над здравым смыслом. Увидев беззащитного водилу, трое бандитов взалкали, и просто напросто ... зарезали его. Привычно, как режут глупых баранов, спустив кровь в песок. Труп забросили в кузов и, забрав груз, облили машину  соляркой из её же баков, и подожгли.

...С обнаружения  обуглившегося трупа в сгоревшем остове кузова и началась милицейская операция. Главной версией сразу же стала наркоконтрабанда — ничем другим в этих всеми забытых краях криминал не занимался. А на то, что расследовалось именно убийство, явно указывала судебно-медицинская экспертиза и прочие доказательства.

Через неделю, отрабатывая округу, участковый выяснил, что в небольшой затерянный в песках кишлак вдруг зачастили гости не только из Кушки, но из самой столицы. Ненадолго задерживаясь в единственном добротном доме, уезжали.

Здесь проживал давно известный органам контрабандист. Корни преступного промысла и дважды судимого за наркотрафик хозяина, назовём его Берды, уходили в стародавние времена — опием из Афганистана промышляли ещё его деды и прадеды.

Крутой на расправу, 47-летний мужчина держал в повиновении всё село: только у него имелось два ЗИЛа-водовоза, на которых из скважины за 17 километров привозили драгоценную влагу. Особо приближённые получали её бесплатно, кто-то платил, большинство ж отрабатывало: пасли скот, выполняли хозработы, охраняли наркобарона и его обширное хозяйство.

И всё же нашёлся завистливый родственник, рассказавший, что камазиста зарезали именно люди Берды. И сам он в тот момент находился на месте преступления.

Но как доказать? Решили взять на испуг: с разных сторон пустили слух, что хозяева груза знают, кто совершил дерзкое преступление, и готовят кровавую месть. Как только слух дошёл до Берды, кишлак пришёл в движение: на дальних барханах появились дозорные, сам населённый пункт по ночам стали охранять вооружённые верховые.

Пески готовились к войне...

И тут на арене появился человек, который готов был купить крупную партию опия. С лучшими «рекомендациями» от хорошо известных контрабандисту преступных авторитетов. Расчёт был прост: нарковойна — дело не из дешёвых, и «полководцу» сейчас как никогда нужны были деньги. А возможно,  откупиться хотел от столичных, — кто знает!? Взяв на наркоте, в дальнейшем сыщики надеялись и убийство раскрыть.

Покупателем выступил опытный опер из дальнего вилоята. Немолодой, вальяжный, владевший жаргоном и повадками наркодельцов, он хорошо подходил для этой роли. В помощники определили молодого спортивного сотрудника уголовного розыска, прекрасно стрелявшего, знавшего приёмы не только рукопашного, но и ножевого боя.

Долго ли, коротко, договорились о закупе крупной по тем временам партии — десяти килограммов зелья.  И тут Берды через связного поставил категорическое условие: за товаром должен приехать только один, старший. Иначе сделки не будет.

Что делать, отменять операцию?!? Столько сил, времени потрачено, и всё впустую? И  опера решили не посвящать начальство в новые обстоятельства...

...За сто километров до цели младший перелез в багажник. И три часа, сжимая два ствола, глотал пыль вперемешку с кипятком из пластиковой бутылки — влага стала горячей. И тряска, бесконечная тряска по дороге, мало чем отличающейся от средневековой караванной тропы...

Изнутри багажник не открывался. Увидев товар, майор должен был открыть его, якобы чтобы достать деньги. Дальше — по обстоятельствам.

Но жадный Берды и тут переиграл. Узнав, что деньги в багажнике, он кивнул двум сопровождающим нукерам, и те, прямо из-под полы грязных халатов, открыли огонь. Офицер не успел даже достать пистолет...

Представляете, что чувствовал в это время старший лейтенант?!? Он слышал весь разговор, раздавшиеся затем выстрелы, и сразу понял, что произошло. Но как он мог помочь?! Багажник самому не открыть, кричать или стрелять прямо сквозь крышку, значило выдать себя. И однозначно получить пулю, даже не увидев врага в лицо.

И, до крови прикусив губу, опер хладнокровно молчал. «Ждать, ждать», — приказывал сам себе. Бандиты наверняка захотят увидеть наркокубышку. А значит, откроют багажник прямо сейчас. До дома просто не вытерпят.

Так и случилось. Щелкнул замок. Крышку распахнул сам Берды. И, одну за другой, получил  две пули в голову. Дальше, как только разогнулись затёкшие от четырёхчасовой тряски и ожидания в тесном пространстве ноги, опер буквально вывалился наружу, сделал кульбит и ещё в полёте подстрелил одного и ранил второго преступника, — впоследствии тот и раскрыл все перипетии дела. Начиная с убийства камазиста-контрабандиста.

...Майора торжественно похоронили, наградили посмертно. Семье назначили хорошую  пенсию. Старшего лейтенанта досрочно произвели в капитаны, перевели в столицу.  Служил он долго, за чинами и званиями не гонялся. Каждый год в день рождения коллеги навещал его могилу.

И как мог, поддерживал его семью. Своей же так и не создал.

Александр Зеличенко,

Бишкек, декабрь 2021