"Свиит Зер Лянд"

(*Искаженное от Switzerland)

Действие рассказа разворачивается в Кыргызстане в 2020-м году. Как изменится к тому времени наша страна? Какие герои появятся к тому времени?.. Первая публикация.

(Внимание! Все имена и названия в этом фантастическом рассказе вымышлены, какие-либо совпадения – случайны. Действие рассказа происходит в недалеком будущем и не имеет ничего общего с сегодняшним днем)

В Бишкеке было душно. Солнце палило очень яростно, а разогретый асфальт тут же отражал тепло снизу вверх. Пот катился ручьём с лица Леви Дюранта. Леви был высокий, сутулый, худой человек европейской наружности. Светло-каштановые волосы, выразительный узкий подбородок, орлиный нос – всё выдавало в нём сильный характер. Вот только серые глаза вводили в заблуждение своим изменчивым выражением то невинности и кроткости, то хищности и насмешливости. На нём была льняная футболка от Келвин Кляйн, светлые джинсы, кремового цвета сандалии. В руках он держал небольшую узкую кожаную, рыжеватого цвета сумку с субноутбуком. Вспомнив, как чудесно веет в фойе пятизвёздочной гостиницы «Хайат» ветерок от кондиционеров, он задумчиво извлёк из кармашка сумки салфетку и протёр ею лицо. Салфетка взмокла и едва не растворилась в его руках. Проковыляв под нещадным солнцем вдоль Чуйского проспекта до кафе «Циклон», Леви потянулся за своим коммуникатором и посмотрел время. Поняв, что он пришёл на пятнадцать минут раньше, он вошёл в кафе и, пройдя в глубь, уселся в дальнем правом углу.

К нему услужливо подскочила официантка и протянула меню. Леви оглядел официантку, увидев, что она русская, улыбнулся своей мысли и стал медленно листать меню.

— Мне, пошалуста, американа, — сделал он заказ ожидавшей официантке, выговаривая слова с характерным американским акцентом.

— Может, вы закажете что-нибудь поесть? – спросила она.

— О-о, нет, жарко, нет аппетит, — отмахнулся он.

В тот самый момент, когда официантка принесла ему заказ, в кафе вошёл смуглый и полный человек среднего роста. Одет он был в серую рубашку с короткими рукавами, классические тёмно-серые брюки, перепоясанные тёмно-коричневым ремнём, на котором висела чёрная кобура с мобильным телефоном. Туфли на нём были закрытые, что было странным при такой жаре. На его запястье имелись довольно дорогие часы, швейцарской марки «Тиссот». Лицо его было азиатским – как говорится, чисто кыргызским. Лёгкие монгольские скулы на широком лице с двойным подбородком, лучи улыбчивых морщин, карие глаза с огоньком выдавали в нём добродушного и умного человека. Беспокойство мог вызвать лишь безобразный шрам, на его правой щеке, похожий на кислотный ожог.

Осмотревшись, он увидел Леви и с радушной улыбкой подошёл к его столику. Леви приподнялся, и они поздоровались.

— Мистер Дюрант, добрый день! Как ваши дела?

— Здрафствуйте, Касым, дела у меня ф порядке, разве что гостеприимное солнце вашей страны уделило мне тепла слишком щедро, — пытаясь говорить без акцента молвил Леви.

— Ну, как говорится, гостю мы готовы отдать всё, чтобы он не подумал, что мы не гостеприимны, даже солнечных лучей поболее, — улыбнулся Касым Тагаев, пожимая руку Леви.

— Как чувствует себя миссис Тагаев, и хорошо ли растут фаши дети? – спросил Леви.

— Всё, слава богу, путём. Дети растут, жена моя в порядке. А как миссис Дюрант? – Касым метнул на Леви озорной взгляд.

— Я ещё не женат, с тех самых пор, не нашёл ещё достойную партию, — иронично улыбаясь произнёс Леви. Касым покачал головой:

— Как так, друг мой, Леви? А как же Клэр? Я думал – вы поженитесь.

— Да нет, Касым, это пыло уфлечение, не боле того.

— Да-а, много воды утекло с тех пор, а, Леви, вспоминаю наши студенческие дни в Колумбийском с ностальгией…

— Та, время было хорошее, — соглашаясь, кивнул Леви.

Заказав официантке салат по-гречески и зеленый чай, Касым решил перейти сразу к делу:

— Итак, мой дорогой друг, значит, тебя интересует Кадыр Салымбаев?

Леви утвердительно кивнул.

— А что именно тебя интересует по нему? – Касым почесал чуть подросшим ногтем подбородок.

— Фсё, кто он такой, чем занимается и возможно ли устроить мне фстречу с ним, — выражение кротости на лице Леви сменилось выражением небрежной сосредоточенности.

— Ну, о таком человеке грех не рассказать. Если ты готов вести с ним дела, то, говорю тебе, не прогадаешь. Работать с ним выгодно.

С этими словами Касым расположил комфортно свою немаленькую нижнюю часть тела на стуле, и, вытащив пачку «Парламента», извлёк сигарету. Подкурив с пружинной зажигалки, и выпустив с наслаждением бесформенные клубы дыма, он начал рассказывать:

— Кадыр Салымбаев – Личность с большой буквы. Я знаю мало людей в истории нашей страны, которые вот так, без конфликтов, смогли сделать больше для страны, не забывая и про свой интерес. Кадыр Салымбаев за последние пять лет поднял экономику страны, выплатил львиную долю её внешних долгов, поставил на ноги Кыргызскую фондовую биржу, открыл предприятия по получению альтернативного топлива, решив проблемы сельского хозяйства и дал сильный толчок развитию культуры в стране. Он также способствовал тому, что наш Кыргызстан стал одной из интереснейших стран в регионе в плане туризма. При этом он не президент страны, даже не министр, и уж точно не депутат. Хотя, влияние у него в регионе – довольно ощутимое. Вот такой вот уникум.

Касым сделал паузу, делая новую затяжку.

— Как у неко так получилос? Каков же его статус, если он не во власти? – Леви сделал удивлённо-вопросительные глаза.

Касым продолжил:

— Скорее всего, тут роль сыграло его образование. Он учился в России, в Москве, в Академии Народного Хозяйства при президенте РФ, ну, и в Колумбийском университете, двумя годами позже нас с тобой. Другого объяснения я не вижу. До поры до времени он активно участвовал в политике, хапал, как и все, а потом вдруг раз – и сорвался учиться. Скорее всего, учёба и дала ему способность мыслить по-новому. Иначе трудно понять, как такой верный партократ вдруг стал эффективным бизнесменом, поднимающим страну…

— Почему же он партократ? – Леви недоумённо поднял брови, незаметно включая MP3-диктофон.

— Да он из старой школы. Ещё при первом президенте поднялся, был сначала помощником президента, затем возглавлял управление делами президента, позже президент назначил его министром иностранных дел. Поговаривают, что именно там он сделал себе капиталец. Все воровали, и он не отставал, однако. На этой должности Кадыр проработал недолго. В 2004-м он неожиданно запросил отставки и уехал учиться в Москву. После свержения «старика», многие даже заговорили об «особом чутье» Салымбаева.

Подошла официантка с заказом для Касыма. Тот широко улыбнулся, оглядывая её с головы до ног, чем несказанно смутил девушку. Официантка смущённо потупила глаза, затем, заменив пепельницу, удалилась.

Касым пустил ещё одну бесформенную струю дыма и раздавил окурок в пепельнице. Глотнув чаю, Касым ковырнул вилкой квадратик сыра в салате и молвил:

— Помнится, в то время многие даже забыли о том, что есть такой Салымбаев. Сам знаешь, тогда творилось это безобразие с делёжкой портфелей. Оппозиция без конца устраивала всякие митинги. В общем – был полный бардак в стране. Что делал Кадыр за границей в этот период, я не знаю. Сам я был здесь, в Бишкеке, заняв нейтральную позицию наблюдателя.

— Чем ты тогда занимался, друк? – Леви слегка сощурил левый глаз.

— Бизнес у меня был маленький, я вел консалтинговую деятельность. Учил наших бизнесменов под шумок укрывать налоги, хе-хе. Благо беспредел в стране давал такую возможность. Помнишь предмет, который нам преподавали – Fiscal policy in Enterprise? – Касым широко заулыбался.

— Судя по успеху, который сопутствует твоим делам, ты хорошо училса ф Коламбиан? – улыбнулся Леви. Касым подмигнул:

— Да, видно не я один, мистер Эксперт Всемирного Банка, а, Леви-бой?

Леви сделал вид, что смутился:

— Ой, да не нато, весь наш stream получился дофольно сильным.

— Ну да, — лицо Касыма приняло задумчивое выражение. — Так вот и Кадыр Салымбаев, видимо, не терял времени зря.

В общем, когда он приехал в Бишкек в 2012-м, никто даже и не заметил этого. Да он и не пытался лезть на рожон, не давал никаких пресс-конференций, интервью. Просто приехал, и год его никто не замечал. Но, насколько я владею информацией, он первым делом стал организовывать своё собственное частное телевидение и взял под свою опеку три дома для беспризорников. Странное и слегка эксцентричное поведение, на первый взгляд. Однако, как говорят китайцы: «Кто думает на год вперёд – сажает рис, кто думает на десять лет вперёд – сажает деревья, а кто думает на полвека вперёд – учит людей»…

Он занимался тем, что в течение трех лет, опекая детские дома, воспитывал себе молодых фанатиков. Это я начал понимать только недавно.

Телевидение, организованное им, стало вещать сначала в Бишкеке, а потом во всех регионах на двух языках – кыргызском и русском. Передачи были патриотического характера. Было много культурных штучек, и то, что меня больше всего поразило и привлекло моё пристальное внимание – бесплатные телевизионные курсы по МВА, в прайм-тайм, в вечерние часы. Канал вещает и сейчас. Если настроишь свой телевизор на шестой канал, который называется «Ариет», ты можешь убедиться необычности этого канала. Самое интересное – никакой политики, никакой «чернухи» — эдакий чистый и невинный телеканал. Правда, иногда он сам мелькал в некоторых, довольно рейтинговых передачах в качестве телеведущего. Но это было редко. В конце передачи он предлагал всех зрителей пройти аттестацию в учебном центре, расположенном в офисе телеканала. Позже я слышал, что тех людей, которые проходили аттестацию, он брал к себе на работу.

Зажевав салат, Касым отхлебнул немного зелёного чаю и продолжил:

— Через год люди стали узнавать его. Причиной тому послужило то, что он выкупил здание в центре Бишкека, в котором раньше размещалась «Чайхана Аксакалов», и организовал лаборатории по биохимическому анализу европейского уровня. Затем, он приобрёл лицензию Евросоюза класса «Е», позволяющую сертифицировать мясную продукцию. Откуда у него были на это деньги – ума не приложу, одно только оформление европейской лицензии стоит полтора миллиона евро, не говоря уж ещё и о том, что оборудование для лаборатории на глазок тянет в евро миллиона на два.

В общем, занялся он экспортом замороженной баранины и говядины в Турцию, Малайзию и Евросоюз. Подозреваю, что он на этом поднял большие деньги. Ведь в Турции и Малайзии баранина считается просто деликатесом и стоит в пять-шесть раз дороже, чем у нас.

Короче, скотоводческая отрасль в стране ожила. Он был практически единственным скупщиком всего мясного сырья. Пресса просто дифирамбы пела Салымбаеву. Ещё бы, вывести национальный кыргызский продукт на международный рынок, — это тогда впечатлило многих. Правда, пропрезидентская пресса всё же несколько раз поливала Салымбаева грязью, но это довольно быстро прекратилось.

— И неужели нечестные люди, которые контролируют власть, не отняли его бизнес? – всё так же изумлённо спросил Леви.

— Ну, говорят, что попытка была, но каким-то чудом Салымбаев сохранил за собой своё мясное дело. Но я также слышал, что для этого Кадыру пришлось отдать розничную сеть, распространяющую мясо на внутреннем рынке. К тому времени пошли слухи, что вездесущие мясные магазины «Старый Чабан» принадлежали Салымбаеву. А сейчас, скорее всего, они в кармане у тех, кого вы имеете в виду.

— Но не на мясе ше сколотил Национальный Фонд мистер Салымбаев? – выразил своё удивление и сомнение Дюрант.

— Да, не на мясе, — положив в рот ещё одну вилку салата, продолжил Касым, — Салымбаев начал строить горные отели. Отель «Жаным» на озере Мерцбахера, отель «Кыргыз-Нур» в Нарынской области у озера Чатыр-Коль, VIP-зона «Адамант» на южном берегу Ысык-Куля, все отели охраняемые, с высоким уровнем сервиса и с оригинальной транспортной системой.

— В каком смысле? – спрашивая, Леви водил пальцем по кайме своей чашки кофе.

— Ну, в том смысле, что использовал для доставки клиентов до отелей гелиевые дирижабли.

— Интерестно, откуда у него появилась такая итея?

— Насколько я знаю, дирижабли для его отелей строила московская фирма «Авгуръ». А как пришла ему эта идея – чёрт её знает. Но дирижабли – дорогое удовольствие. Он приобрёл их пять штук, насколько я слышал, на сумму одиннадцать миллионов евро. Гелий он закупал у Газпрома. Однако эти отели пользовались огромной любовью и популярностью у узбекской, казахской и российской бизнес-элиты. Так что, думаю, Салымбаев достаточно быстро окупил свои вложения.

Факт остаётся фактом, но с 2015-го года во всех уважающих себя изданиях страны появилась колонка, посвящённая каждому движению Кадыра Салымбаева. Думаю, президенту было страшно неудобно делиться популярностью с Кадыром. Но никаких опусов, напоминающих расправу Путина с Ходорковским, не было, и не могло быть. Так как, когда начался 2017-й год, и пришло время выборов, по моим сведениям, Салымбаев полностью взял на себя расходы на избирательную кампанию президента, позволив ему остаться на второй срок. Оппозиция была куплена с потрохами. Все прошло так гладко, как будто народ действительно обожает своего президента. Насколько мне известно, Кадыр сделал столь щедрые вливания в обмен на невмешательство президента и окружения в его бизнес.

Сразу после инаугурации по прессе прошла волна сообщений о строительстве собственного кыргызского государственного военного завода по производству ракет малого класса. Парламент утвердил проект. Возникали какие-то сложности с Россией и Казахстаном, но все проблемы были как-то быстро улажены. В 2018-м году уже проводились военные учения в местечке Кой-Таш Чуйской области, с применением противотанковых и противовоздушных ракет. Позже выяснилось, что тут не обошлось без Салымбаева. Люди – обычные граждане, начали говорить о Салымбаеве с гордостью. Ещё бы, собственный ракетный завод. Вооружённая грозным оружием армия. Кыргызам и не снилось такое. Это ныне является предметом гордости кыргызов.

Допив свой чай, Касым махнул рукой официантке:

— Девушка, принесите ещё чашку чая, — с этими словами он достал ещё одну сигарету и закурил.

— А тальше? – Леви всем своим видом выражал нетерпение.

— Дальше, — Касым выпустил дым, ловя его ноздрями и снова выдыхая, — дальше он создал клуб бизнесменов, такую организацию, членство в которой обязывало отчислять значительные суммы в Фонд Нации. Кстати, ты, Леви, уже знаком с этим фондом.

— Та, та, это фонд, который обслуживает внешний долг Кыргызстана, я рапотаю с ним сечас. Так его создал Салымпаев?

— Да, именно он. Фонд Нации был под контролем финансистов самого Салымбаева. То, что ему доверили управлять этим фондом – это, конечно, счастливая звезда Салымбаева, по-другому и не скажешь. И тем не менее, это так. Фонд Нации стал выплачивать внешний долг страны. Хотя не обошлось и хищений со стороны властей, а то уже, наверное, давно выплатили бы оставшиеся тридцать процентов долга.

В общем, в 2018-м году в Кыргызстане начался подъём национального оптимизма. Бизнес вести в нашей стране стало комфортней. Этот клуб бизнесменов инициировал через комитеты Парламента страны ряд изменений в законодательстве. Были упразднены все налоги, кроме экологического и налога с продаж. Бизнесмены стали более защищены. Ну, конечно, потянулись инвесторы. Развитие пошло.

В 2019-м, Кадыр Салымбаев создал негосударственный венчурный фонд. Этот фонд стал финансировать такие программы, как обеспечение источниками альтернативной энергии в сельской местности. Теперь в горных сёлах страны не редкость – увидеть ветровые генераторы, панели солнечных батарей на крышах, биогазовые установки. Но — самое скандальное, венчурный фонд стал финансировать разработки по созданию альтернативного топлива. Российская компания «Хемко-М» выиграла тендер на создание комплекса по извлечению водорода из солевого раствора путём электролиза. Через полгода комплекс был построен, и было доказано, что из воды водород можно извлекать, а смеси на основе водорода не уступают по качествам бензину. Клуб бизнесменов также протолкнул в Парламенте закон, позволяющий использовать в качестве топлива водородные смеси, – почти халявное топливо, но только в сельскохозяйственной промышленности. Поначалу думали, что крупнейшие нефтяные холдинги, особенно казахские и российские, на межгосударственном уровне подавят в кор
не такую инициативу, но нет, ничего такого до сих пор не наблюдается. На данный момент дешёвое топливо исправно поставляется сельские управы страны.

Популярность Салымбаева росла как на дрожжах, а сам он невозмутимо продолжал какие-то новые инициативы, — создал университет международного уровня на базе Кыргызского Национального университета, создал национальный Интранет, — единую информационную систему для налоговых органов, ещё что-то, ещё что-то, и, вообще, не выказывал никакого интереса к политике. Он не баллотировался в депутаты, президенты, акимы губернаторы, нет, он просто делал бизнес, «откармливая волков, поддерживая овец».

Вот сейчас идёт 2020-й год, а Салымбаев начинает программу по строительству дешёвых домов в Баткенской области – родине президента. Поговаривают – спроектировано пять микрорайонов в Баткене.

— Если он такой поклатистый, то не топчет ли президент его чувства сопственного достоинства? – вопрос Леви имел резон.

— Ходят слухи, что он на партнёрских отношениях с президентом. А так – был эпизод, когда представители криминала из южных областей «наехали» на Салымбаева. Так потом эти самые представители попали дружно в автокатастрофу. Умные сделали свои выводы. Официально – это был несчастный случай. Всё-таки, зубы у Кадыра Салымбаева есть, и довольно острые.

Помолчав немного, и раздавив второй окурок в пепельнице, Касым резюмировал:

— В общем, все действия Салымбаева привели к тому, что теперь ВВП Кыргызстана превышает девять миллиардов евро, в Кыргызстан наплыли инвесторы из ОАЭ, Европы, России, Китай традиционно не впускают, и, сейчас в глазах каждого кыргызстанца Кадыр Салымбаев – национальный герой! Впору памятник ему ставить. Он превратил страну, которая катилась к чёрту на рога – в процветающую вторую Швейцарию и продолжает неуклонно это развивать её. Теперь, как говорится, "Зер ест Свиитзерлянд" (Это есть Швейцария)! – с этими словами Касым хлопнул по столу. Принесённая официанткой вторая чашка зелённого чая слегка подпрыгнула. Касым невозмутимо взял чашку и смачно отпил.

Леви произнёс:

— О-е-е, впечатляет. С твоих слов я понял польше, чем с официального доклада нашего пресс-атташе. Ты же знаеш, я тепе говорил, что мне предстоит фстретиться с Салымпаевым?

— Да, говорил. А когда намечается сия встреча?

— Через три тня. Поэтому я оторфал тебя от дел, чтобы с твоей помощью, старый друк, подготовиться к встрече, узнать о Салымбаеве оснофное.

— Ну что же, рад помочь другу. Ну что, попросим счёт?

— Та, пошалуй.

Оплатив счёт, по принципу «каждый сам за себя», Касым и Леви направились к выходу из «Циклона».

Три дня спустя, Леви поднялся рано утром и мучительно долго истязал себя электронной бритвой, тщетно пытаясь извести растительность на шее. Мобильный телефон заиграл мотив Nokia Tune. Леви никогда не был приверженцем разнообразного контента, мысли его были упорядочены, а следовательно, искать разнообразия в мелочах жизни, к примеру таких – как мелодия мобильного телефона, он не считал обязательным.

Бритва, зацепившись за особо жёсткую щетинку, больно вырвала её с корнем. Леви вскрикнул, и, матерясь на идиш, потянулся за мобильным.

— Хэлло, — Леви постарался произнести это как можно более вежливо и спокойно.

— Мырза Леви Дюрант?

— Еа, то есть да, слушаю фас.

— Это Мирбек Бектемиров, я пришёл сопровождать вас на встречу с мырзой Салымбаевым, я жду вас в фойе.

— Каращо, сейчас спускаюс! – Дюрант поспешно добрил остатки усов и, облачившись в английскую клетчатую рубашку, заправленную в брюки цвета хаки, поспешно сунул свой субноутбук в чехол и, обувшись в строгого вида бурые сандалии, спустился в фойе.

Здесь его ждал маленький худощавый человечек со строгим лицом, облачённый в китайский однобортный серый костюм, с коротким воротником. Касым говорил про Мирбека Бектемирова, что тот является не последним человеком в окружении Салымбаева.

— Честь имею, мырза Дюрант. Я Мирбек Бектемиров.

— Весма рад знакомстфу, — Леви еле заметно кивнул и пожал протянутую руку.

— Мырза Касым велел привезти вас, если вы не возражаете.

Леви широко улыбнулся

– Что вы, я это не состафит проблэм.

Машина стояла прямо у входа. Это была довольно недорогая Тойота-Универсал, семейная машина, тем не менее, очень аккуратная.

— Это личный автомобиль мырзы Салымбаева, — спокойно произнёс Бектемиров.

— О, я фижу, ваш шеф очень скромен, — со слегка уловимой иронией парировал Леви.

— Да, что есть, то есть, мой шеф никогда не гоняется за шиком и не пускает золотую пыль в глаза. Любит простые функциональные вещи.

Они выехали из ворот гостиницы и, вывернув на Чуйский проспект, поехали в сторону филармонии. Поток машин неспешно двигался по улицам Бишкека. Повернув по проспекту Манаса в направлении Джала, они довольно быстро и без особых проблем подъехали к старому аэропорту, на месте которого высилось серое прямоугольное здание, облицованное тёмно-красным гранитом. Рядом со зданием тянулся высокий бетонный забор, также облицованный гранитом, огораживавший львиную долю территории.

Ворота открылись, и машина въехала внутрь. При въезде стояло пять охранников, их лица были скрыты очками, в руках были различные приборы. Они обступили машину и стали её осматривать и сканировать. Это заняло не более минуты, после чего Бектемиров продолжил путь.

Бектемиров остановил машину у здания, вышел, обойдя её, учтиво открыл дверь Леви. Дюрант вышел и направился было к застеклённому входу в здание, но Бектемиров кашлянул:

— Кхе, вам надо в другую сторону, мырза Дюрант, — с этими словами Бектемиров указал на пустой заасфальтированный двор.

Дюрант было подумал, что его сопровождающий шутит, но вдруг полоса асфальта начала медленно отодвигаться, обнажая прямоугольную пустоту огромных размеров. Затем из образовавшейся в земле ямы начал подниматься огромный сигарообразный корпус.

Леви чуть слышно ахнул.

Серебристого цвета дирижабль, сам напоминавший упитанную ракету коллосальных размеров, с четырьмя большими стабилизаторами в хвостовой части, медленно поднялся из проёма. Затем он остановился, зависнув на высоте трёх метров от асфальта, в десяти метрах от Леви. Нос дирижабля был привязан в телескопической толстой стальной мачте, выдвигавшейся из земли в высь. Полоска асфальта начала двигаться обратно, с легким шумом, и проём, из которого возник дирижабль, снова был закрыт, словно и не было его. На боку дирижабля красовалась название – «NAZIRAM».

Под двухсотметровым дирижаблем виднелась шестнадцатиметровая гондола, напоминавшая самолёт с небольшими стреловидными крыльями и хвостом. Из неё выдвинулся трапп, и Бектемиров, указав рукой на него, предложил Леви подняться. Всё это происходило практически бесшумно. Большие размеры дирижабля и отсутствие шума впечатлили Леви.

Леви встал на трап и тот медленно втянулся в гондолу, которая скорее напоминала борт Боинга-737. Пройдясь по вместительному коридору, он вошёл, ведомый Мирбеком, в глубь гондолы, почти к самой передней кабине. В просторной кабине пилота в стандартном сером комбинезоне сидел среднего роста человек, держа в руках штурвал. Он был в тёмных очках, и Леви сначала не понял, кто перед ним.

 — Мистер Дюрант, садитесь на второе кресло пилота. Кстати, мы с вами лично не знакомы, я – Кадыр, но давайте сначала взлетим, тогда и поговорим.

Леви послушно сел на второе кресло пилота, надел наушники и очки, предложенные Бектемировым, пристегнул ремни. Кадыр направил своё внимание на управление дирижаблем. Провожатый Дюранта молча вышел и закрыл дверь кабины.

Дирижабль чуть качнулся. В смотровое стекло Леви увидел как не слишком быстро, но и не очень медленно махина стала набирать высоту. Когда Кадыр посчитал набранную высоту достаточной для включения двигателей, он врубил зажигание, послышался тихий гул. Дирижабль качнулся и резко выправившись, устремился вперёд.

На панели управления Кадыр задал программу полёта автопилоту, снабжённому GPS-навигатором. Лёгкая дрожь корпуса исчезла. Гигант мирно и спокойно, хотя не медленно, устремился на небольшой высоте – в полторы тысячи метров в восточном направлении.

— Кута мы летим? – Леви выглядел немного обеспокоенным.

Кадыр снял очки и наушники. Он оказался классическим кыргызом, каких Леви, по долгу своей работы научился распознавать среди лиц прочих азиатов. Кыргызы не были похожи ни на китайцев, ни на узбеков, скорее они напоминали японцев, ближе к монголам, но с чуть европейским овалом лица. Кадыр был чуть смугл, скуласт, но выражение его лица было таким же, как и на страницах газет, – довольно мужественное. В глазах играл огонёк, они постоянно отражали точки яркого света, при этом зрачка не было видно в карей их темноте.

— На южный берег озера Ысык-Куль. Я хотел, показать вам новый отель в VIP-зоне «Адамант», думаю, нет лучше места, где кыргыз может показать свою гостеприимность.

— Што же, это неожитанно, — поуспокоившись, заулыбался Леви.

Кадыр задумчиво посмотрел под ноги, на медленно проплывавшие внизу поля и предгорья.

— Знаете, мистер Леви, я не соблюдаю норм этикета, когда надо долго говорить ни о чём, прежде чем начать разговор о самой сути, – лицо Кадыра приобрело лукавый вид. — Готов спорить на миллион, что наша встреча обусловлена тем, что Всемирный Банк в вашем лице, хочет известить меня, что ему было бы невыгодно, если бы мы полностью расплатились с нашим внешним долгом. Я прав?

— Ну, рас так срасу, так тому и быть, — Леви усмехнулся. – Та, мирза Салымпаев, если пы я спорил с фами на милиэн, я бы проикрал точно. Вынужтен признать, што так оно и есть. Мы теряем премию за риск, если фаша страна расплатитса с долгом.

Кадыр слегка поморщился:

— Да ладно, признайтесь честно, мы с вами взрослые люди, вы к тому же не желаете потерять инструмент влияния на нашего дорогого президента. Ведь его попытки сблизиться с Россией и проводить геополитику Москвы лишит большого Сэма военной базы Ганси. А будучи должным Всемирному Банку, президент сто раз ещё подумает. Так ведь?

— Я понимаю, почему фы так успещны, мырза Салымпаев. Вы не тратете фремя сря. Фаши предположения имеют верные оснофания, но это толко часть причин, по которым я просил нашей фстречи. Но дафайте по порятку. – Леви достал из маленького тёмного кожаного чехла субноутбук и включил его.

— Во-перфых, мы не хотим потерять премию за риск, которая расчитыфалась бы как пеня, в случае фашей несвоефременной оплаты по долгам нам, во-фторых, нам дейстфительно нужны гарантии сохранения базы Гэнси, это наш единственный плацтарм, для ведения операций в Иране и Афканистане. Ну, а в-третьих, я тоже буду открофенен, нам не нрафится то, что фаши дополнительные орушейные цеха снабжают иранских и афканских партизан упрафляемыми ракетными системами. Не кофоря уж то, что партизаны расплачифаютса с фами опием, который фы реалисуете в России и Штатах. Федь, не на мясе же фы сколотили свои сферхдоходы? — Леви посмотрел на Кадыра с бесстрастным выражением лица, какое бывает лишь у опытных дельцов.

Кадыр удивлённо вскинул брови,

— Да, я предполагал, что разведка ваша хороша, но не думал, что вы будете со мной так откровенны. Хотя ваша позиция мне ясна, и у меня есть к вам по каждому пункту дельные предложения.

— Какие? — Леви изобразил снисходительную мину.

Кадыр, посмотрел на потолок из белых облаков, что стелился над дирижаблем, и серьёзно, но вполне дружелюбно стал перечислять:

— Первую проблему решим так: посчитайте сумму пени ещё за десять лет, и эту сумму наш фонд выплатит вашему банку, в качестве премии за риск, без предания этой операции гласности. Второй вопрос решим так: продлим договор по базе Ганси ещё на пятнадцать лет, снизив арендную плату, что тоже не предадим огласке. А третий вопрос — моё предложение чрезвычайно удобно для вас, тридцать процентов вооружения поставлять будут ваши люди, и, естественно, те же тридцать процентов оплаты получать также будут они. Что скажете?

— Тридцать процентоф для нас не приемлемы, разгофаривать оп этом мошно, если фы предлошите свыше фифти персент, — взгляд Леви стал испытующим.

— Ладно, но должен вас информировать о том, что свыше 55% мы доли уступить не можем, иначе другие обязательства перед вами будут невыполнимы, да и неприемлемы нам самим. Но 55% доли уступить мы в состоянии.

Возникла логичная пауза. Кадыр смотрел на Леви, тот задумчиво молчал. Наконец Леви открыл свой субноутбук, произвёл определённые расчёты, затем, обратив взгляд на Кадыра, произнёс:

— Я принял фаши предлошения, и буду обсуждать с нашим рукофодством. Отфет могу дать черес месяц. Фас устроит?

Кадыр посмотрел на Леви с дружелюбной улыбкой:

— Только у глупца нет в запасе вечности, а месяц это не вечность. За этот месяц как раз я смогу запустить проект по строительству лучеобразных железных дорог для японских скоростных поездов по всей стране, что даст возможность интенсифицировать товарный оборот и увеличит потоки туристов в моей Родине. Так что я подожду.

— Ну ладно, хватит о делах. Мы сейчас с вами, мистер Дюрант, подлетаем к «Адаманту», и я, как один из совладельцев этого чудесного уголка земного рая, радушно прошу быть моим гостем.

Леви сменил жёсткое выражение дельца на прежнее, доброжелательное.

— Я-а слышал, што откас хосяину в приглашении в гости рафен оскорплению, но я так глупоко уфажаю вас, мирза Салымпаев, поэтому скашу, — это честь тля меня пыть фашим гостем.

Кадыр широко улыбнулся довольной улыбкой, и, переключившись на ручное управление, взял курс на южный берег Ысык-Куля. Загудели турбинные двигатели. Огромная махина с надписью «NAZIRAM» на борту, названная так в честь жены Кадыра, которая была намного легче пуха, послушно выровнялась и, преодолевая ветер, с высокой скоростью устремилась вперёд…

Москва
    3.07.2007

© Шаршеев И.Ш., 2007. Все права защищены
    Произведение публикуется с разрешения автора