Менталитет кыргызов: история и современность

Статья выдающегося отечественного экономиста, академика Т.К.Койчуева впервые была опубликована в общественно-политической газете КР "Республика" в августе 1992 года.

Статья также включена в книгу и воспроизводится по книге: Койчуев Т. Избранные сочинения в 3 томах. – Том 3. Экономика Кыргызстана на переломном этапе. – Б.: ЦЭС при ПКР, ОО «Экономисты за реформу», 2007. – 301 с.

УДК 338
    ББК 65.9(2Ки)
    К 59
    ISBN 978-9967-417-54-0
    К 0605010411-07

В последнее время, с пониманием определяющей роли духовных процессов в общественном развитии все чаще и чаще стали говорить о менталитете народа. Как понимать и какой смысл вкладывать в это понятие? Или это особое свойство, или совокупность свойств, характеризующих самобытную дееспособность народа? Чем они обусловлены? Генетически природой народа, историческими и культурными традициями, или определены условиями и средой, в которые были поставлены, или воспитаны вынужденной необходимостью выживать, или несут на себе отпечаток общественного устройства, вероисповедания и мировоззрения?

В англо-русском философском словаре mentality означает умственные способности; интеллект; во французско-русском общественно-политическом словаре mentalite – образ мыслей, во французско-русском словаре mentalite – направление мыслей, умонастроение, направленность ума; ум, умственные способности, умственное развитие, умственный уровень, склад ума, мышление; в большом немецко-русском словаре mentalitat – склад ума; образ мыслей.

Если применительно к народу, менталитет понимать как ум, умственные способности, то это означало бы выделение народов на умных и неумных или с большими, со средними, со слабыми умственными способностями. Правомерно ли, допустимо ли такое априори? От природы народы рождаются в целом с равными возможностями и способностями, другое дело затем в своем историческом развитии одним народам удается природные задатки развить в большей степени, воспитать их, обеспечить высокое умственное развитие, под влиянием внешних факторов. Изначально же умственные способности – это больше природные задатки и предположение отсутствия этих природных задатков у одних, присутствия у других народов было бы неумно. Человек с умственными способностями такую мысль не допустит.

Если же менталитет понимать как направление мыслей, ума, умонастроения, то это отражает в общем-то целенаправленность ума. Здесь, пожалуй, трудно отличать один народ от другого. Каждый народ хочет жить лучше, богаче, красивее, достойно, по-человечески. Это, если рассуждать общечеловеческими категориями. Но и есть воздействие внешнего фактора, жизненных обстоятельств, исторических условий. Один народ, скажем, в прошлом вечно воевал, захватывал, другой – защищался, один народ выживал в постоянной борьбе со стихией, другой не знал этой заботы, народ более высокой цивилизации ставит более высокие цели, народ отставший в своем развитии – менее высокие цели, — и все это безусловно, влияет на целевую направленность ума, но в общечеловеческом понимании направленность ума определяется общечеловеческой целью жить лучше. Умонастроение, направленность мыслей, ума реагируют на внешние факторы интуитивно, как естественный инстинкт самосохранения, «разрабатывают программу действия».

Если же менталитет понимать как образ мыслей и склад ума, то это отражает «закаливание» и «воспитание» ума. Образ мыслей и склад ума — не продукты интуитивных рефлексов, а продукты сознательного реагирования на влияние фактора воздействия и осознанного воспитания характера, самоподготовки к жизни. Образ мыслей и склад ума активно подталкивают непосредственно к действиям. По складу характера и образу мыслей можно найти отличительные особенности у народов, кто, в зависимости каких исторических условий выживания поставлены, они делают свой характер сами.

Во всех вышеназванных толкованиях менталитета заметен подход к народу больше как к субъекту природы, а не к социальному субъекту.

Если под менталитетом народа понимать его интеллект, то здесь однозначно проявляется подход к народу как социальному субъекту. Интеллект – понятие широкое, в котором отражается умственное, духовное качество народа. Это качество не дается бесплатно как даровая сила природой, а создается, формируется, воспитывается самим народом в процессе его исторического движения по пути цивилизации. Под интеллектом должны пониматься и высокие ум, культура и образованность, характеризующие его подготовленность к жизни, его высокие нравственные качества, определяющие его умение жить в согласии с другими народами во имя добра и справедливости. Уровень интеллекта для каждого исторического этапа будет свой, т.е. категория относительная.

Интеллект причем не только показывает уровень духовной развитости народа, а по большому счету жизненную дееспособность народа, потому что в современном цивилизованном мире (а дальше – тем более), с нарастанием в жизни общества роли знания и технологий, образования и культуры именно интеллект определяет то, на что способен народ. На формирование интеллекта оказывает влияние целый комплекс факторов. Я бы их назвал компонентами менталитета.

Некоторые интеллигенты считают, что стержневым компонентом менталитета кыргызов является наша национальная историческая святыня – Манас. Каким бы отражением истории не было, историческое событие или лицо не могут стать естественным, тем более определяющим компонентом менталитета, ибо оно показывает только конкретные события или качества конкретной личности своей эпохи, а менталитет, очевидно, включает непреходящие достоинства народа, которые служат не воспоминанием, не украшением, а «работают». Другое дело, Манас как эпос мог влиять и влияет на духовное развитие, на самобытность менталитета Кыргызского народа.

Разумеется, в истории были достоинства непреходящего значения, но волей исторических катаклизмов утеряны. Мы можем и должны теперь поставить себе цель их исследования, «узнавания», возрождения их, и может быть, они вновь поднимутся на уровень компонента менталитета. Из истории мы можем вывести только то, что было характерно в прошлом, что было достаточно в нем, сопоставить – что сохранилось, а что утеряно и что имеет ценность для сегодняшнего и будущего. В этом плане история народа – тоже компонент менталитета, но не в отдельности историческое лицо, событие, легенда.

Сегодня, когда Кыргызстан стал независимым, но бедный пока, и, чтобы выжить, возродиться и стать процветающим государством, нужно, прежде всего, определить духовный потенциал, который поможет ему выстоять, выдюжить и созидать.

Природные условия дали щедрую возможность кыргызам в историческом прошлом жить безбедно, или отвлечься от всех других общественных условий и факторов, влияющих на жизнеобеспечение. До переселения на кыргызские земли других этнических групп щедрая богатая природа была достаточна для незначительного по своей численности Кыргызского народа. Бытовавший, далекий от современной цивилизации, уклад жизни предопределил ограниченный набор потребностей и желания людей очень мало и очень редко выходили за его рамки и это продолжалось достаточно долго в многовековой истории кыргызского народа. Природные богатства, узкая однонаправленная хозяйственная специализация привили кыргызам определенную беспечность и черту довольствоваться малым, как говорится, данным богом существованием.

Века так было, практически так было до массового переселения других этнических групп из бывшей царской России, а затем из других республик СССР, включая Россию. Интенсивное переселение началось в советский период и на относительно малой, компактной территории стало жить больше населения. Интенсивное переселение, высокая рождаемость коренного населения обусловили резкий рост населения. Плотность населения стала расти на ограниченной пригодной для проживания территории (в республике примерно 94 % территории занято горами). Жизненное пространство стало сужаться. Сегодня мы подошли к той черте, когда использование дополнительных интенсивных факторов и условий роста экономии (включая природные) практически исчерпаны. Проблема обеспечения высокого уровня жизни диктует необходимость широкого использования интенсивных факторов (науки, знаний, технологий, образования), т.е. качественных факторов, создания нового качества самого народа, способного садаптироваться к современным условиям. Веками сложившаяся традиционная беспечность не может служить компонентом менталитета. Значит, нужно воспитывать новые качества: динамизм, энергию, стремление к самовыживанию.

Односторонняя хозяйственная специализация кыргызов в прошлом привела к тому, что в сельском хозяйстве в основном кыргызы занимались животноводством. За послеоктябрьский период они приобщились и к земледельческому труду, хотя их привязанность к животноводству очевидны. В этой привязанности, по большому счету, истоки развития в Кыргызстане отраслей промышленности: молочной, мясной, шерстяной, кожевенной, текстильной, овчинно-меховой, обувной, швейной.

В сельском хозяйстве участие кыргызов в земледельческом труде ограничено. Большее их приобщение к земледельческому труду расширило бы возможности увеличения личных доходов, обеспечило бы более устойчивое материальное положение. Больше привило бы культуру и науку хозяйствования, ибо все-таки земледельческий труд требует больше знаний, опыта, культуры.

Слабо представлены кыргызы в индустриальных отраслях, а если и представлены то на малоквалифицированных и низкоквалифицированных работах. В среде интеллигенции кыргызы в основном работники культуры, педагоги, врачи, гуманитарии в науке, а в естественных и технических науках мало. Как видим, профессиональная несбалансированность – одна из язвимых мест менталитета кыргызов, тем более профессионализм кыргызов, как компонент менталитета, далеко, к сожалению, невысокой пробы.

Кыргызы, принявшие в историческом прошлом мусульманскую веру, фанатично незакомплексованы религиозностью хотя придерживаются внешних религиозных атрибутов, и к светским условиям и стандартам жизни более восприимчивы. Вместе с тем добрые нравственные постулаты мусульманства нашли отклик в сердцах кыргызов и восприняты ими. Открытость духовная, быстрая адаптированность к современной цивилизации, может быть, связаны с тем, что у кыргызов была своя древняя культура, письменность.

Кыргызы в средневековье имели свою письменность, так и названную крупнейшими лингвистами мира – “древнекыргызская письменность” на основе рунической графики. Это было в VI-XII веках и ареал распространения ее охватывал от Центральной Азии и Енисея до Тянь-Шаня и Таласа. Сохранилось много эпитафии этого периода, кайраки с эпиграфикой хранятся в республиканском музее г. Бишкека.

Татаро-монгольская экспансия разрушила древнекыргызское государство, была утеряна письменность – просто забыта. Но письменная нить окончательно не исчезла. Проникновение ислама принесло арабскую графику и кыргызы, наряду с другими тюрскими народами, стали пользоваться арабским письмом. Применительно для XVI-XIX веков он назывался также “чагатайским” (или просто – “тюрки”). В китайских источниках сохранилось упоминание об этом письме. На этом письме совершалась деловая переписка с кыргызскими манапами в Кокандском ханстве. Такие письма кыргызы в XVIII-XIX вв. писали в Россию, арабским графическим письмом было оформлено принятие кыргызов подданство России.

В начале XX века все эпитафии кыргызским манапам были выбиты на камнях арабской графикой на кыргызском языке.

В начале XX века (1911-1913 гг.) вышли и первые три книги на кыргызском языке – стихи Молдо Кылыча, история Шабдана и история кыргызов Осмоналы Сыдыкова. Но широкого распространения грамотность не получила.

К XX веку, к октябрьскому периоду кыргызы в своей основной массе пришли с белыми чистыми листами своей истории, на которых предстояло писать новые страницы, а с помощью сохранившегося устного народного творчества перенести на них и воспроизведенное в памяти прошлое. Плохо, когда утеряно самобытное в культуре, не такой ценой надо проявлять гибкость своего ума, духовную восприимчивость к новому. Но то, что кыргызов отличает духовная восприимчивость, может быть, и есть генетическое подтверждение того, что у них была развитая культура, воспитавшая способность к размышлениям, сохранению памяти истории.

Послеоктябрьский период в истории кыргызов, хотя и дал много полезного в смысле усвоения современной европеизированной культуры и европеизированного образования в русском варианте, нанес и вред – привносилась современная цивилизация во многом усеченно, в толковании марксизма-ленинизма. Сложившаяся как естественное качество восприимчивость кыргызов к светской культуре, надеюсь, позволит устранить эту узость понимания и познать всю палитру знаний о человеке, обществе, культуре, природе.

В принципе, несмотря на все издержки системы образования в бывшем Союзе, сегодня все подрастающее поколение и все взрослое население практически грамотны, преимущественно на уровне всеобщего среднего образования. Это важный момент при определении менталитета кыргызов. Другое дело, как в обществе распорядились этим образовательным уровнем.

Беда в том, что образование в бывшем Союзе не рассматривалось как непрерывный процесс и объективная реальность не требовала этой непрерывности. Люди, окончившие школу и ушедшие на производство, на этом кончали образование. Специалисты тоже в большинстве после окончания ссузов и вузов тоже “заканчивали” образование. Курсы повышения и переподготовки носили и носят больше функцию восстановления в памяти прошлого знания, а не действительного продолжения образования. Сама практика, непривязанная нормально к научно-техническим и технологическим нововведениям, слабо требовала непрерывности образования. Значит, общая грамотность населения – только первичная хрупкая основа на базе которой, достигнув непрерывности и более высокого качества образования, можно будет образовательный уровень рассматривать как компонент менталитета кыргызов.

Современное изучение языков в бывшем Союзе было поставлено из рук вон плохо. И мало кто, — если учесть, что один из иностранных языков обязательно включался в программу как предмет, — выходил из школы и вуза со свободным владением иностранного языка. Не способствовало освоению иностранного языка и отсутствие широкого обмена между людьми различных государств. Для всей страны под названием СССР был характерен занавес. А когда этот занавес немного приоткрыли, то представлено было больше возможностей центральным структурам государства: они решали кому дать возможность обмена. Республики самостоятельно ничего не решали и мало решали.

Тем не менее опыт показывает (в особенности обучение русскому языку), что кыргызы способны к языкам. В республике практически все взрослое население владеет русским языком, значительная его часть говорит без акцента.

Язык не является “врожденным” качеством, переданным по наследству, как передаются черты лица, особенности характера, да и вся биологическая организация человека. В этом плане найти прямую биолого-генетическую связь между кыргызским языком и кыргызским этносом непросто.

Но поскольку язык функционирует в речи определенного языкового коллектива, то он социален как общее достояние. Общество влияет на язык, но и язык, в свою очередь, влияет на общество, служа средством общения и передачи информации в различных областях жизни и деятельности людей. Знаки языка обладают устойчивостью в силу традиции, необходимой обществу и изменяются в силу изменения условий его применения, они функционируют и развиваются в пределах своей системы и под давлением систем сознания и общества.

Функционирование и развитие языка предполагают друг друга: функционирует язык развивающийся, развивается – функционирующий в зависимости от внешних (общественных институтов, населения, литературы, идеологии и т.д.) и внутренних (его структурных областей, развития или изменения их элементов и т.д.) условий.

С образованием независимого государства республика Кыргызстан шире открыта всему миру – Западу, Востоку, Югу, а не только Северу и тяга к языкам сыграет свою позитивную роль.

Дооктябрьский феодальный уклад существования, раздробленность и автономность хозяйственных связей не привели к единству всего кыргызского народа и образованию своей государственности. В результате защита своих территорий от других народов и государств не была надежной и кыргызы попадали в зависимость то от одного, то от другого государства (в частности Кокандского ханства Российской империи). Связь с Россией, которая стояла выше по социально-экономическому развитию от других, окруживших кыргызов, народов и государств сдерживала их притязания на кыргызские земли.

Советская власть в рамках даже тоталитарного режима дала кыргызам, хотя и формально определенную форму государственного устройства, сыграла определенную положительную роль в экономическом и социальном развитии кыргызов. Но именно потому, что государственность республики была в большой степени формальной, внутреннего духовного единения кыргызского народа на государственном уровне не произошло, что подтверждается опытом жизни, проявлениями регионализма, трайбализма. Единство, как некое цементирующее свойство, проявляется с политическим возрождением, государственной независимостью. Сегодня Кыргызстан – политически независимое государство. Болезненно, но к единству идем. Но единство не стало еще цементирующим компонентом менталитета кыргызов.

Патриотизм и единство, возрожденное чувство национального достоинства должны стать определяющими компонентами менталитета кыргызов. В тоталитарном многонациональном государстве, где союзные республики были несуверенными, где формировался “сборный” абстрактный советский народ и идеология работала в направлении стирания национальной самобытности и инкубаторного рождения интернационального советского народа (название-то какое – “советское” – сразу идеологизированное), понятия патриотизм, национальное единство, чувство национального достоинства были деформированы и утрачена их значимость. Для всех народов бывшего Союза, в том числе и для кыргызского, если они хотят сохраниться и иметь свое достойное лицо в современном мире, архиважно возродить чувство национального достоинства, патриотизм и единство, иначе изнутри расшатаются жизненные устои молодого общества регионализмом и трайбализмом, что не может не отразиться на межнациональных отношениях в республике и на ее межгосударственных связях с другими государствами.

Отличительным качественным признаком кыргызов доброжелательное отношение к другим народам, этническим группам органичная приверженность к сотрудничеству, к сожалению, открытость другим народам. Это весьма существенно и для вхождения в мировое сообщество, и для обеспечения гражданского согласия в самой республике Кыргызстан, межгосударственного доверия в мировых отношениях.

Нужно себе ясно осознать, что исторический процесс формирования многонационального состава населения (естественно ли, принудительно ли – история скажет свое слово) состоялся, и предположение – что все иноязычные население соберется и уедет и останутся одни кыргызы – будет иллюзией, вредной иллюзией! Другие, кроме кыргызов, этнические группы тоже здесь, в Кыргызстане, уже имеют свою историю современного Кыргызстана. Другой истории у них нет! Да, и экономический и культурный потенциальные созданы и не разделены по этническим признакам, а рассчитаны на общедоступность для всех граждан. Уход других этнических групп из Кыргызстана обеднил бы наш общий потенциал экономический и культурный, а создавать их не так просто!

Наличие других этнических групп в республике закрывает нишу в профессиональной структуре, занятых в народном хозяйстве, которая осталась незаполненной из-за определенной профессиональной однобокости кыргызов тем самым они (другие этнические группы) прибавляют духовному и экономическому потенциалу. Совместная жизнь различных этнических групп и прививает каждой из них и всем им в совокупности самими ими естественно устанавливаемые и самоскладывающиеся нормы, правила, традиции межнациональных отношений. Важно, чтобы каждая этническая группа научилась искусству совместной жизни с другими, воспитала чувство терпимости и доверия друг другу, прониклась уважением к истории и традициям, языку и культуре друг друга, жить без ревностной подозрительности. Все вместе составляют один многонациональный народ Кыргызстана. Тот, кто ищет недруга в другом, тот враг сам себе!

Как отмечают историки, в источниках о древних и средневековых кыргызах (отрывочных и скудных) очень редки факты характеристики их национальной (племенной) психологии. Нужно помнить, что эти редкие факты фиксировались не самими кыргызами, в представителями в лучшем случае индеферентных, в худшем – враждебных им народов. Кроме того, кочевой образ жизни выработал “общечеловеческие” черты психологического склада независимо от принадлежности к той или иной расе, народу, племени.

Тем не менее, уже в самых ранних памятниках о кыргызах во II в. до нашей эры упоминается храбрость кыргызов, общеизвестная в Центральной Азии. В средневековых китайских источниках отмечено, что трусость в кыргызской среде каралась законом. Независимые от китайских сведений, арабоперсидские авторы единодушно отмечают воинственность кыргызов. В бытность монгольской организации племен на Тянь-Шане (XVI в.) кыргызы за храбрость получали почетное прозвище: “лесные львы Могулистана”. В XVIII в. китайские документы неоднократно отмечали лихость и стойкость бурутов. То же утверждают ферганские источники для первой половины XIX в., особенно военных (Хоментовских Скобелев и др.). Хоментовский отметил особую храбрость, кыргызов-сарбагышей, а Скобелев – адыгене.

Российские законы разоружили кыргызов, в армию их не брали, старые батыры (Байтик, Шабдан) умерли новые манапы стали болушами-чиновниками, которые не воссоздавали военную организацию кыргызов, а наоборот противодействовали любым проявлениям национальной гордости и достоинства. Эту же политику успешно продолжали и советские чиновники кыргызского происхождения. Но общенациональная черта психического склада кыргызов, развивавшаяся на протяжении многих сотен лет, не утратилась за считанные десятилетия. Это продемонстрировали кыргызские воины в ходе всей Великой Отечественной войны.

Таким образом, одной из устойчивых характерных черт психического склада кыргызов является личная храбрость и стойкость. Сегодня эту стойкость нужно доказать в “мирном сражении” за выход из тяжелого экономического кризиса, за демократическое, правовое возрождение кыргызской государственности.

Общенациональной чертой психического склада в кыргызов, отмеченной средневековыми источниками, является уважение к общинной собственности, что было закреплено законом. За посягательство на общинную собственность кого-то ответственность нес весь род, который подвергался общественную порицанию и позору. Прошло много веков, но русские источники отмечали отсутствие воровства в кыргызских аилах.

Средневековые источники отмечают серьезное отношение кыргызов к слову и мудрости. Умные и владеющие словом кыргызы высоко поднимались в общественном мнении народа. Здесь бессильна даже всемогущая советская пропаганда, так и не справившаяся с авторитетом сынчы и поэта Молдо Кылыча. В народе и сейчас достаточно мастеров слова, говорящих образно, с пословицами, и поговорками, с народным юмором, но и умно веско, со знанием местных условий и даже мелких событий. Такому слову кыргызы поверят, а владеющего словом – полюбят. Кто умно говорит, тот и мыслит глубоко.

В силу сложившихся в прошлом и сохранившимся традиций в укладе жизни, кыргызы не отличаются рационализмом в жизни. (Как скажем, американцы), педантичностью (как немцы), фантастической любовью к труду и старательностью в труде (как японцы). Эти качества не рождаются сами по себе, воспитываются из поколения в поколение. Вряд ли можно будет говорить о полноценном менталитете народа без таких качеств его как рационализм (включим в это понятие и педантизм), любовь к труду 9включим сюда старательность в труде) и т.д.

Куда и к чему нас, бывших советских народов, привели отсутствие рационализма, любви к труду вместе с другими, более или менее важными содействующими факторами и условиями? К сегодняшнему состоянию когда не можем сами себя прокормить.

Иностранцы (за рамки бывшего СССР), глядя на наше сегодня, из вежливости и искрение, высоко оценивая наше культурное наследие прошлого, говорят, что мы сильны духом, великие духом. Они правы, если вспомнить историю! Но кто мы сегодня?! Какие же мы великие духом, если получать гуманитарную помощь считаем за честь?! Мы не великие, мы стали нищие духом! Великим духом справедливо можно считать тех, кто это великие духа сумел материализовать в обеспеченном, приличном уровне жизни.

Конечно, можно всю вину, что мы оказались в недееспособном состоянии, еще и еще раз переложить на существовавший режим, что и верно отчасти, но и не ново. Однако, нельзя вычеркивать и достигнутое. А, вот не система прошла, власти тоталитарной уже нет, но не видим проявления дееспособности, стремления к выживанию в обществе. Экономический кризис углубляется дальше особенно после распада СССР. Разрыв горизонтальных экономических связей, отсутствие политического согласие между республиками не могли не повлиять негативно на экономику.

Есть причины психологического порядка. Большинство населения в бывшем СССР причину экономических неурядиц искали в каких-то ошибках, недостатках в планировании, экономическом механизме управления и т.д. и т.п., а не задумывались над тем, что сама система оказалась обреченной. Люди верили в идеалы социализма. И когда начатая перестройка перешагнула границы обычных форм и завершилась ликвидацией системы, правящей партии и государства, народ оказался неготовым к такому финалу, понять и осознать все это. У людей потеряна вера в идеалы, в будущее и осталось смутное ожидание завтрашнего дня, неизвестно какого. Народ без веры не способен не большое творения. Народу нужно вернуть веру. Но кто должен вернуть? Только сам народ! Своим трудом, своими ценностными ориентациями. Невозможно представить менталитет народа без его веры и надежды, без его уверенности. Вера, уверенность формируются, основываются на созданном экономическом и культурном фундаменте и на накопленной способности личности устроить хорошо свою судьбу.

Одним из характерных признаков кыргызского народа является его общинность. В условиях тоталитарного режима, когда не ценилась инициатива и самостоятельность, а все диктовалось сверху и жизнь строилась на принуждении, государство, провозгласившее “общинный строй”, не смогло для блага людей задействовать общинность народов (ведь, любому народу присуща эта общинность). Обшинность при экономической, политической и гражданской свободе, когда люди добровольно объединяются ради реализации интересов, касающихся каждого в отдельности и всех в общем, сильнейший фактор самоутверждения и процветания. При формировании государственных и негосударственных различных структур и методов, и форм их функционирования нужно учитывать признак общинности в народе.

Есть ли полноценный менталитет у кыргызов, у всех бывших народов бывшего СССР? Хотел бы считаться ошибиться, но боюсь, что буду правым: тоталитарный режим, подавивший в людях естественный импульс к действию, отчуждавший людей самобытных национальных культур, закрывший двери в мир общечеловеческой цивилизации и цивилизации других народов приучивший к покорности и иждивенчеству, — не способствовал формированию полноценного менталитета кыргызов, как и других народов бывшего Союза.

Союз распался не только потому, что система осталась порочной, экономический кризис докопал и изошел политический раскол, но и потому, что у советского народа не оказалось полноценного менталитета в результате ему (народу) не удалось сохранить Союз, сейчас народам бывшего Союза, вместе со своими государственными структурами, не удается найти разумные пути сосуществования друг с другом и в полной мере показать свою состоятельность к выживанию.

Не секрет, что и сейчас политики подчас диктуют, как и раньше, свою волю народу. Распад Союза произошел в результате сговора в Беловежской пуще. Все это делалось в верхах, у народа никто не спрашивал. Нельзя демократию устанавливать недемократическими методами. Теперь надо, пока совсем “не потух свет”, найти цивилизованные формы сосуществования, двигаться к действительной демократии действительно демократическими путями, строить вместе не советский, не капиталистический, а общечеловеческий дом.

Кем оказались советские народы? Народы, не обделенные от природы умом, чувствами и характером, в результате диктата тоталитарного режима оказались невооруженными современными знаниями и образованием, неспособными к высокопроизводительному труду в силу слабого профессионализма, психологически привыкшими к иждивенчеству и не готовыми достаточно к самовыживанию. И всем бывшим советским народам нужно будет еще доказывать свою способность возрождаться и занять достойное место среди других народов в мировой истории. Они должны еще определить свой менталитет, учитывая свои традиции, культуру, историю и воспитывая в себе соответствующие интеллектуальные (духовные) и другие человеческие качества, в совокупности формирующие самобытную дееспособность каждого народа.

Если сегодня сравнить представителей бывшего советского народа с мировыми стандартами, то в известной мере они – полуработники, полупрофессионалы, полуинтеллектуалы, полуграмотеи. И здесь русский от кыргыза, кыргыз от казаха, казах от украинца, и т.д. ничем не отличается. Это есть “коммунистическая похожесть”!

Возрожденные чувства национального достоинства, патриотизм и единство должны стать той духовной определяющей основой, которая рождает здоровое национальное честолюбие, и отсюда, горячее стремление к интеллектуальному и образовательному взлету, профессионализму, трудолюбию, желание сделать свою жизнь лучше чем есть и этому готовит все свои потенции. И может быть, присущая кыргызам в прошлом беспечность в жизни, которая объективно должна уйти в прошлое, послужит каким-то началом для самовоспитания такого качества как скромность в потреблении и в потребностях, которая не сдерживающе влияет на потребности и потребление, а влияет на создание нравственной экономики, удовлетворяющей разумные потребности, бережно относящиеся к природе и человеку и предполагающей здоровую структуру производства, чтобы человек не бежал вдогонку за мнимыми потребностями, а прежде всего создавал крепкую материальную, социальную и культурную основы, которые формируют и дают импульс потребностям.

Таким образом, компоненты менталитета вообще народа можно классифицировать по определенным признакам, характеризующим его дееспособность, социальные качества, эмоционально-психологические особенности.

Компонентами дееспособности является культурный и образовательный уровень, профессионализм.

Социальные качества – это чувства национального достоинства, патриотизма, единства, открытость другим народам и т.д.

Эмоционально-психологические особенности – рационализм, патриотизм, максимализм, педантизм, старательность, бережливость, скромность, беспечность и т.д.

Конечно, совокупность компонентов менталитета объективно присуща всем народам. Другое дело, каково проявление в каждом народе компонентов менталитета, как по “яркости, весу и масштабу” компоненты менталитета каждого народа выстраиваются в “в особые ряды”, отличные друг от друга.

Достойно выстроенный ряд компонентов менталитета определяет способность народа к процветанию, им самим “заработанный ” путь к счастью. До этого нам еще нужно дойти.

© Койчуев Т.К., 1992. Все права защищены
    Произведение публикуется с разрешения автора