Скорпион и фаланга

Рассказ о впечатлениях и переживаниях мальчика, которому родители в летнее время, по жаре поручили копать фундамент под будущий дом на выделенном участке. Ох, как тяжело мальчишке заниматься работой, пока его сверстники предаются в пионерлагере радостям каникул… Первая публикация

…Автобус и рычал, и урчал, двигатель захлебывался от напряжения, хотя подъем был и не очень крутым. Автобус был сейчас на его, Сашкиной, стороне. Действительно, разве не обидно? Ждал-ждал родителей – приедут, он им расскажет, как здорово в этом лагере. За все свои годы Сашка впервые был в пионерском лагере. Пионером Сашку можно было назвать с большой натяжкой. Сашке было уже почти тринадцать лет, а по возрасту принимали до двенадцати. Но Сашка только смеялся в душе, потому что его соседу-другу Шурику было около пятнадцати. Уже усы пробивались у «юного пионера». Шуркин брат Вадька был на год моложе Сашки и вполне мог бы стать нормальным пионером, хотя бы по возрасту. Да и Вовка, Вадькин одноклассник и общий друг, по возрасту тоже подходил. Их, естественно, сразу определили в один – первый отряд. И началась не жизнь, а сказка! В первые же минуты стало ясно – этих лучше не трогать. Никак. Ни словом. Ни делом, ни телом.

…Первый же, кто понял свою ошибку, был тоже двенадцатилетний «верзила», который чего-то насел на Вадима, как на самого мелкого. Но он ошибся в главном. Несмотря на свой мелковатый рост, Вадик был настырный, как черт. Ему не указ был брат старший, который был гораздо сильнее. Вадька просто был псих, и Шурик предпочитал с ним не связываться. А если уж его очень допекало Вадькино нытье, то отводил его в сторонку, коротко и недолго доказывал, что все-таки ОН старший брат… Вадька на какое-то время успокаивался. А нытье заключалось в следующем: Вадька был постоянно чем-то недоволен. Недовольство почти не проявлялось. Недоволен и все. Начнешь выяснять и уже не рад. Так бубнит себе, и всем ясно – он чем-то недоволен. А начнешь выяснять, он промолчит. Разбирает интерес, чем он недоволен. И понимаешь, что сейчас он недоволен тобой. 

— Ну, и чего докопался. Я сижу, чего пристал? Никого не трогаю. 

Чувствуешь себя дураком… Действительно. Он сидит и никого не трогает. Бормочет чего-то, так это не повод настроение портить. Мы-то привыкли к такому общению, а вот верзила еще не знал об этом способе. Николай, добродушный, угловатый увалень, подошел к Вадиму и о чем-то его спросил. Вадька дернул плечом и что-то буркнул. Вадьку, да и Шурку, чтобы понять, надо было потратить некоторое время. В Киргизию они попали с Урала, и говор был необычный. Вроде бы и по-русски говорят, а как будто скороговорка, или пельмени во рту. Вовка из Тюмени, я из Омска. Оказались мы здесь, в Киргизии через наших пап-мам. Они стояли в очереди на получение жилья и улучшении условий, оказалось, что лучшие условия нам может предоставить только Киргизия, но за это нужно будет поднять тяжелую промышленность на недосягаемую высоту и в благодарность завод предоставит всем жилье. Однако, то ли не очень высоко подняли, то ли для местных общежитие – это уже предел мечтаний, но все были поселены именно в нем. Кто-то вернулся сразу же. Некоторые, и мы в том числе, застряли… Так вот, у Вовки говор ближе к уральскому, и он стал Вадькино бормотанье разбирать гораздо быстрее других. А Николай из местных русских. Николай даже не догадывался, что его уже давно посылают не по-детски. Через пару минут – драка. Шурик стоял и подначивал Николая:

— Дай ему, Микола, я помогу, задолбал уже своим нытьем. – И это было правдой. 

После размещения всех прибывших построили на футбольном поле, и физрук Юрий Иванович спросил:

— А кто желает и умеет мячик погонять?

Это было самое настоящее искушение. Желающих было больше, чем умеющих. Всю четверку с Шуриком вошли в сборную без обсуждения. И Шурик и Сашка занимались футболом и ходили в одну секцию, только Шурик в старшую группу, а Сашка – в среднюю. 

На утро после построения – развод, кто-то занимается уборкой территории, а футболисты – мячик пинать. Обед и сон.

Вы никогда не были в Киргизии? А в пионерском лагере? Так вот – Сашка в Киргизии уже живет, а в пионерском лагере не был – ни в Киргизии, нигде, и сравнивать ему было не с чем. Шумит речка, в палате прохладно, в животе – нега. Спать вроде и не спишь, а постоянно отъезжаешь, отплываешь, а речка где то рядом и тебя тихонько укачивает, несет, а ты о чем то думаешь, думаешь, думаешь. Пока не закричат: «Подъем!» Вообще должен горн играть, но горниста не могли найти, а потом и горн пропал.

Когда начались поездки по лагерям на соревнования по футболу, то Сашка и остальная команда тоже оказались в выигрыше – режим стал свободным. Ни на какие работы их не привлекали, можно было и райцентр сходить, и на рыбалку. Можно было по местным холмам бродить. Главное, чтобы у физрука на глазах был с мячом, когда он скажет.

…И вот все это рухнуло в один момент. Приехали сияющие родители и «порадавали» Сашку:

— Сынок, мы решили тебя забрать. Ты же не хотел ехать? Вот мы и подумали, чего ты с малолетками здесь делать будешь? С директором мы уже договорились. После обеда будет автобус в город, с ним и уедем.

Причина нежданной-негаданной радости стала понятной не сразу. Оказывается , матери удалось пробиться к высокому руководству, и нам выделили участок под застройку…

Какое отношение к этому имел Сашка и почему он тоже должен радоваться – пока не доходило до него .Участок ведь не дом. Своим жильем Сашка был доволен. Школа рядом. Техникум – через дорогу. Правда, в него еще нужно будет поступить, но это все равно на будущий год. Почему он должен радоваться сейчас?

А мать не переставала…

— Завтра мы все вместе поедем на участок, потом ты там будешь за старшего. Будут если машины подъезжать – покажешь где выгрузить, ничего сложного. Отец тебе все покажет, расскажет. Тут и понимать нечего.

Утро не было таким, как в пионерлагере. Оно было РАННИМ. Очень ранним. Решено было ехать с первым автобусом. Значит, уже за час до шести они ждали первый автобус на конечной остановке. Это как-то напрягало. Автобус приехал И они были единственными пассажирами до конечной остановки, где их ждал участок, где Сашка должен стать главным, когда ему растолкуют, что это такое.

Автобус лихо развернулся на конечной остановке, и сердце у Сашки екнуло, когда мать, беспечно махнув рукой в сторону затяжного подъема, успокоила.

— Тут недалеко, немного в горку, а там рядом наш участок.

В горку было действительно недалеко, остановки три да «рядом» столько же, и потом остановка просто по горке вверх.

…Теперь Сашка отчетливо представлял себе, как выглядит конец географии… Вокруг не было ничего. Стояла какая-то богом забытая сараюшка размером с кошкин дом и пустыня. Триста метров к югу – холмы (для России средней величины горы). Зато панорама – дух захватывало. Горы кругом. Они меняли свой цвет прямо на глазах. Приехали-то с первым автобусом. Это не значит, что ехать было очень далеко, просто очень рано. И все это оживало на их глазах. Город был где-то далеко внизу, и о нем можно было скорее догадываться. Он слегка проглядывал своими фонарями в предрассветной дымке… По сути дела в городе ночь еще продолжалась. А здесь – на севере Тянь-Шань, или Памиро-Алай, на юге Гиндукуш. На востоке – Тибет с Гиндукушем… Сашка от восторга даже сам себе начал врать. Где и какие горы, он, конечно, знал, с географией у него все было в порядке. Да и какая сейчас была разница? Все вершины были посыпаны драгоценными камнями. В лучах восходящего солнца одни склоны становились суровее и строже, другие же, наоборот, прояснялись на глазах. Небо расплескало огромные звезды в темно-густой фиолетовой глубине. Занималась заря, и мало-помалу звезды из ручных и близких становились все более чужими, отдаленными… Все это происходило быстро, оттенки менялись, словно при смене декораций.

— Ну, чего, сынок? Нравится? Вот тут жить будем, когда дом построим. Быстрей построим – быстрей переедем.

Голоса вернули Сашку на землю. Реальность была удручающа. Четыре кола обозначали границы участка. Их выдергивать или переставлять – упаси Боже!

Еще колышки и наметки траншеи — будущий фундамент дома. Копать надо. Камни на участке – это нужные камни. Специально привезли, для заливки фундамента. Надо еще везти. Придут машины – покажешь, куда вываливать. Старайся, чтобы не очень близко к траншее, иначе завалится. Но и недалеко – бетон таскать лопатой будет тяжело.

В кошкином домике были три кетменя, три совковые (не путать с советскими, просто совковые) лопаты и три штыковые.

— Обед в сумке. Вода там же. Вечером отец приедет, и можешь домой ехать. Да не обгори. Рубашку днем одевай. А завтра все вместе пойдем, отдохнешь немного.

Через пять минут они исчезли из вида. А Сашка понял, что детство кончилось навсегда…

Кетмень – это усовершенствованная тяпка или мотыга. Ее усовершенствовать невозможно, можно сделать только тяжелее. И лопасть шире. И махать чаще. Придумали ее наверняка предки, нормальные люди изобрели бы что-нибудь более щадящее. Но так как это приспособление появилось еще во времена рабства, о людях тогда думать было не принято. Вот так кетмень так и остался с тех пор. Может, в качестве напоминания о былом, а может, чтобы не толстеть. Работая с кетменем, не потолстеешь, точно. Его нужно не только поднять над головой, но и опустить точно в нужную точку. Технология проста, как мычание. Поднял – опустил, на себя потянул и в сторону вывалил. Чего проще-то? А проще всего глядеть со стороны.

Оставшись один, Сашка придирчиво осмотрел инвентарь. Кетмени ему не шибко понравились Лопаты привычнее. В России кетменей нет, а ведь копают же! Обойдя колышки и посчитав в шагах, Сашка понял, что за сегодня он вряд ли все выкопает… Прямоугольник был размером десять метров на двенадцать, шириной почти с метр. Прикинув глубину – сантиметров пятьдесят, Сашка вдруг понял, что и за два , и за три дня ему этот котлован не вырыть. Лето накрывалось бесповоротно!

…Под лопатой земля пошла на удивление легко .Желтоватая глина даже не сопротивлялась нажиму и насилию. Она шла темным слоем на глубину сантиметров в тридцать. И вдруг напряглась и показала свой норов. Она превратилась в железо. Лопата царапала глину, и на ее штыке оседали мелкие отломыши. Не стоило и продолжать копать ради такого ничтожного результата. Это все равно, что ногтями копать.

Осмотрев кетмени, Сашка опять задумался: их три – какой взять? Выбор был, и Сашка перестал над этим ломать голову. Кетмень повел себя не совсем так, как это представлялось. Нет, поднимался он легко и просто. А вот опускаясь, он как будто оживал в руках и норовил приземлиться куда угодно, но только не туда, куда его хотел направить Сашка. Примерно так же вели себя и остальные два. Да еще один был с трещиной, а другой как полированный, и ручка горбатая. А вытаскивать землю – вообще невозможно. Кетмень и сам по себе весит килограммов семь, а то и все десять, и выбранная им земля, если хорошо тюкнуть, – столько же. Одной рукой такой вес поднимать тяжеловато, а двумя – неудобно. Это точно предки во времена рабства придумали, про себя начинал уже злиться Сашка.

Тогда он принял решение. Обойдет траншею с лопатой, пороет, где можно, а потом придет отец и покетменит, и все будет, как положено, вырыто. Хорошо принимать решения, когда ты один, и над душой никто не стоит. Сам себе командир…

Траншея понемногу увеличивалась, но так немного, что Сашке надоело ее перемеривать каждые пять минут. Небо постепенно становилось белым. Утренняя прохлада давно ушла. Не было ни малейшего намека на ветерок, а тем более ветер. Становилось просто жарко. Будто кто разом со всех сторон одновременно открывал духовки, добавляя всё новые порции невидимого жара. Сашка давно и одел и снова снял рубашку. Она промокла насквозь через пять минут, зато высохла через десять. Пока рубаха сохла, Сашка отдыхал. Он пробовал немного полежать в домике, но от этого делалось только хуже. Домик хоть и давал тень, но покрыт был обрывками ржавого железа и раскален так, что находиться на солнце, по сравнению с ним, – было просто как в холодильнике. Со стороны смотреть – Сашка занимался непонятно чем, а если еще в это время находиться в прохладном темном кинозале с мороженкой во рту, то Сашка выглядел вообще безумцем. Он крутился вокруг кошкиного дома, стараясь втиснуться в тень от домика. Но солнце тоже не стояло на месте. Оно поднималось все выше – тень становилась все короче. Сашка попробовал залезть в траншею.Вроде бы немного прохладнее. Но и здесь были свои проблемы. Сашка рыл траншею в длину, а глубиной она пока не вышла…. Если бы он не погнался за метрами, то мог бы сейчас спокойно пересидеть жару! Вода давно уже превратилась в мочу. Пить противно, как будто чай недокипятили. Не освежала и не радовала.

— Где же эта долбанная машина? Разгружу и свалю отсюда, – злобно думал и непечатно ругался про себя Сашка. – Ни фига заявочка, каждый день здесь корчиться. Домик им подавай! Сами в тенечке. А я как раб в котле. Или рыба на сковородке.

Подъехавшая наконец машина не обрадовала Сашку. Наоборот, шофер лихо вертанул руль и выгрузился в то место, куда Сашка и собирался скомандовать. Но самое главное – его чуть не убили слова шофера:

— Папашка сказал, чтобы не уходил пока. Он на второй машине приедет. Холодный квас привезет. Или воду попить.

…Отец приехал, когда солнце давно уже перевалило зенит. Откуда-то потянуло ветерком и прохладой. Но это теперь было неважно… И Сашка даже безразлично, с деланным равнодушием доел остатки помидоров, зажевал их огурцом и куском лепешки, а остатки горячей воды вылил на голову. Глотнул холодного кваса…

— Никто никого не победил… Сожрали почти полностью друг друга и подавились. Или отравились… А то – один прыгает, другой – быстро бегает. Допрыгались и добегались… — Сашка поворошил ногой какой то комочек и пошел к машине.

— Мы такие же?

Видно было, что отец ничего не понял. А Сашка давно хотел узнать, кто победит – фаланга или скорпион. Когда мимо пробегал скорпиончик, чтобы втиснуться в тень, под камень, Сашка подцепил его палочкой за крючок на хвосте и перебросил к другому камню, где он ранее заметил небольшого паука – может, фалангу, а может, и нет. Торчали только мохнатые лапы. Поначалу они тогда пытались убежать друг от друга, а когда поняли, что от Сашки не убежишь, – кинулись друг на друга, как неродные. И стали скатывать друг друга в комочки и ЖРАТЬ!!!

…Лежа поверх простыни, мокрый от пота Сашка прокручивал в голове бесконечную ленту сегодняшнего дня. 

…И мы попали, и вы попали, а то распрыгались, разбегались…

…И никуда теперь не денешься… 

Нескончаемая лента все крутилась и крутилась. Тише и тише… В этой ватной тишине только фаланга и скорпион все разбегались и наскакивали друг на друга и не могли победить. Или убежать… Потому что попали ВСЕ…

© Калауров А.В.., 2009. Все права защищены
    Произведение публикуется с разрешения автора