Аутодафе

Стихи бишкекского автора, который первоначально начал публиковаться на нашем сайте под псевдонимом, почти не известны широкой публике. Но в них уже чувствуется рука Мастера.

НА БЕРЕГУ ОКЕАНА

Солнце в углу горизонта,
Как пьяница в пабе Пьемонта,
Жаждет бензиновых испарений.
Гудок паровоза,
Словно заноза,
Застрял в беспамятстве настроений.
Чайки кричат в порту,
Напившись портвейна из Рейна.
Я изготовлю из паспорту
Два паспорта до Бахрейна.
Там, в океане песков,
Избавимся от оков
Бытия
Ты и я.

ВЕЧЕР

Надо мной звездной пылью
Плащаницы распахнуты крылья.
Вечер плачет теленком, сегодня рожденным в хлеву.
Так ребенок рыдает о Еве – ее выбрал Господь в наказанье
За знанье.
Не молчи, говори о любви.
Вбиты гвозди в ступни.
Вечность в крике: "Распни!"
Горечь крови в гортани предтечи.
Не в злобе, не в добре, как бы сам по себе
Ветер бродит по лужам босой в ноябре,
И беспечным теленком в хлеву плачет вечер.

ГРАНИ

Пресна заданность бытия:
Где я, – там ты, где ты, – там я.
Дух – в двух.
Жизнь – вдруг.
Смерть – анти.
Ядом цикуты
Истины капли
В бокале кьянти.
Рву мир в лоскуты,
Комкаю в паклю.
С ладони моей,
Презрев людей,
Крошки клюет птеродактиль.
Стерты грани
Брильянта. Прорехи в карте.
Я безнадежно ранен
Жизнью. В смерти – оставьте.

CODA

Колки прижались к гитаре:
Они сегодня в ударе.
У Дарьи арии
Голос сорвали.
Отпали слушатели –
Аплодисменты стены смели:
Гремели так, что ели
Покачивались у входа.
Coda, милые, успокойтесь, coda.
Но не лгали в запале
Эти руки в опале,
Бирюзе и алмазах,
Когда та-ак аплодировали
В зале Дарье
В слезах и стразах.

МОЯ СТИХИЯ – СТИХ И Я

Где-то в блоге укрылись мои стихи.
Хи-хи! –
Хихикают современники.
На человеке ценники,
На товарах – страх
Подделки. Ах!
Дешево, но берет за живое.
"Сегодня у вас на первое борщ?
А что на второе?..
Вы че-а-эк или хвощ
Вечнозеленый –
Вечно зеленый?"
Вся жизнь – переделка
Под стрелкой:
Выхода нет.
НЕТ,
Есть выход:
Вдох, выдох.
Труден, ох,
Ход
Бытия.
Моя СТИХИЯ –
Стих и я.

UNO LUNA

Беспутница Луна
Навзрыд пьяна —
Обнажена
Средь облаков
И снов.
Вот так и я среди постылых буден
К утру нетрезв, а ввечеру беспутен.

БИЗНЕС-ЛАНЧ

Лицо в яйцо разбито
Болезнями души.
Так жизнь – жратвы корыто,
А люди – мураши?..

БРЕДУ В БРЕДУ

В миру чужой, бреду по миру;
Недавней юности кумир,
Несу расстроенную лиру
На скучный королевский пир.

Тот пир мне чужд. Претят мне яства
И взоры неги молодой.
Душе тесны оковы рабства
(Мой стержень не приемлет блядства),
Нужны мне воля и покой.

Но жизни тяготы не шутка.
И вот, стареющий сатир,
Гоним урчанием желудка,
Тащусь на ненавистный пир.

Там лиру я настрою вновь
И хриплым голосом сатира
Развеселю тирана кровь
Среди безумных игрищ пира.

И благосклонно одарён
Его вниманием, унижен
В душе я буду тем, что слышен
Был голос мой среди времён.

НА БУЛЬВАРЕ В УДАРЕ

В белых носочках, черных тапочках
Семечки щелкает на лавочке лапочка.
В клетчатой юбочке, призрачной маечке
Непрочна непорочность юности, мальчики!

ВНЕ ВРЕМЕН

И нет никого.
И нет ничего.
И негде.
И не с кем.
И незачем.

ГРЕЗЫ

В самой глубине сердца
Небо поет в оркестре детства,
Ветер звенит железом крыши,
Дождь по стеклу барабанит. Слышишь?
Пахнет мокрой листвой березы.
Скрипят половицы, чудятся грезы.
Детство оставило горечь разлуки
И в назиданье – запахи, звуки.

ТАЙНА

Сокрушители мира, –
Вира! Майна!
Лира
Гулко гремит посудой
В листах клавира.
Сокрытая до Суда
Тайна:
В аду полмира,
Брызжет кровь как чернила.
Где другие полмира?
Майна! Вира!

СОН

Лишние слова, лишние движения.
Лишняя жизнь, до изнеможения.
Ума лишение не лишено смысла.
Смотрим в календарь – вычеркиваем числа.
Вычеркиваем своих, вычеркиваем чужих.
Вычеркиваем себя из списка живых.
Нас не было и никогда не будет.
Жизнь – это сон. Вот только кто разбудит?

КРУГОВЕРТЬ

Жизни время вершит свой круг.
Вдруг... откроется дверь.
На пороге метель в упряжке:
– Поднимайся, помчимся к Дашке,
Разомнись, мой заветный друг!
Будет весело, ты поверь.

Только к Дашке мне не резон
Под бубенчиков перезвон.
Мне, признаться, и то отрада,
Что пургу уже гнать не надо.

Кружит в упряжи снег метель.
Я встаю, закрываю дверь.

НЕ НИ, НИ НЕ…

Мне чужд разврат.
И пьянство чуждо.
Я не испытываю нужды
Молоть, забывшись, языком
О том, о сем.
Я не ищу себе утех
Ни в сих, ни в тех.

СВОБОДА

Мое духовное пространство
Не знает вегетарианства:
В дурмане чувственных страстей
Мне слышен хруст чужих костей.

О, горький стон избытой жизни,
Утратившей огонь харизмы,
Стоптавшей башмаки мечты:
Высвобождения символ ты!

СПАСЕНИЕ

Круговерть опрокинутых судеб.
Будет выгода или не будет? –
Ставят жизни на карту купцы.
Миром правят ларцы,
В гнете злата изнемогая.
Нет спасенья от них,
Слепоглухонемых, –
Разве что за воротами рая.

НИТИ СУДЬБЫ

Настойка горька и не стойка.
Сойка за окном в крик...
Зойка кое-как в койке,
Так старый ботинок: скрип-скрип...
Не спится. Не спиться бы.
Спицы и нити судьбы
Не терять. Блядь,
Ну, какая же блядь
Выпотрошила душу опять.
Сердце, как лед в стакане,
Тарахтит о стекло.
Лицо стекло
И затерялось в кармане.
Я – на аркане вошь.
На балюстраде
При полном параде
В подштанниках я хорош.

НЕ НАДО

Не листайте.
Не трогайте.
Обожжетесь.
Сломаетесь.
Волдырями покроетесь.
Захлебнетесь от мата.
Не слюнявьте страницы
Своими
Немытыми
Пальцами.
Не елозьте зрачками
По буквам.
Не надо.

ЗА СТО – С ТОЙ

Жить на свете, конечно, смешно.
Жизнь, ребята, не спорьте, – говно.
Чуть налево, – считай, сразу в ад.
А направо, – тут черт тебе брат.
Но и прямо, мой друг, не ходи:
Если прямо, – считай, брат, круги.
И на месте, конечно, не стой.
Коль на месте, – так это застой…
И налево беда,
И направо – байда.
Если прямо, – круги.
И назад не моги.
Так что сам выбирай, –
То ли в ад,
То ли в рай.

НИРВАНА

Не стоит ждать помощи от других людей.
Никогда не жди помощи от других людей.
Если ты призовешь на помощь других людей, –
Однажды они придут и поимеют твоих блядей.

Не верь обещаниям, все обещанья – слова.
Не верь обещаниям – это только слова.
Если ты разожжешь для чужих в своем камине дрова, –
Чужие придут и все сметут с твоего стола.

Общение тьма, одиночество – свет.
Общение тьма, только одиночество – свет.
Если ты помолчишь хоть немного с утра, –
Обещаю, что будешь в Нирване уже в обед.

Если в пруду в жару не тает вода,
Если на душе ежатся холода,
Если вчера вдруг не наступила среда,
Значит, в Нирване по пьяне ты застрял навсегда.

Не стоит ждать помощи от других людей.
Поверь, у них в головах тоже нет идей.
Но если ты сам ни в грош не ставишь себя, –
Рано или поздно, они придут и поимеют тебя.

Общение тьма, одиночество – свет.
Спроси меня, почему? Я вряд ли знаю ответ.
Но если с утра, с похмела, дашь молчанья обет,
То можешь мне верить, что будешь в Нирване уже в обед.

Не верь обещаниям, все обещанья – слова.
Не верь обещаниям, это только пустые слова.
Но если застрянешь в Нирване, как в яме, об этом пойдет молва.
Но если застрянешь в Нирване, как в яме, то вспомни об Анне, что так ждала.

НА ОЛИМПЕ

– Я – Эол, повелитель ветров!
– Я – Сергей, пожиратель говна.

И БУДЕТ СВЕТ

Объятья смерти холодны и тяжелы.
И злы? –
Вы спросите. Нет, смерть добра.
Как Ра,
Бог египтян, несет смерть свет.
Но нет тепла в нем, жизни нет.
Сей свет иного –
Духовное в нем может быть,
Но нет людского.

КАПЛИ

Истерты дни,
Истоптаны года.
Лицо стекло водой
В дырявое корыто.
Жизнь изжита.

ТЕАТР

Я спросила у артиста:
Водка, братец, не прокисла?
И ответил мне артист:
От..битесь, – я прокис.

АНТИМАТ: ЕР И Я

Ничего нет вовне.
Ничего нет внутри меня.
Я часть пустоты,
Наполняющей мир.

ФОРТЕ

Ночь прочь!
Желтый фонарь, как встарь,
Скребется в сердце, склабится пьяно:
Дескать, за форте недолго и в морду,
Желаю пьяно!..
Пьяниссимо невыносимо.
Забулдыга вьюга форте крошит стекло.
Словно сугроб, в лужу лицо стекло.
Все залито кислым светом навек.
Это фонарь желтым пометил снег.

О!

Образы бытия.
Образы бития.
Образы пития.
В образе – ты и я.

ПОДРАЖАНИЕ

Волчица в старости слаба зубами стала
(Так и пчела нам не страшна без жала).
Она и в юности была не Бог,
И стала вот слаба на передок.

В лесу над жвачными утратив власть,
В писаки Серая под старость подалась:
Поскольку в пасти нет зубов,
Сменить их лязг решила лязгом слов!
И чтоб по-прежнему в лесу всем было страшно,
На штурм словесности отправилась отважно.

Но коль душа росла во мраке,
Нам журналюги пишут враки.
И рвение таких давно известно:
Им вставить бы перо в другое место!

В глазу своем не замечая катаракты,
Во всем волчица следует контракту
(Его в редакции с ней подписали вдруг,
Едва не взяв волчицу на испуг,
Что, дескать, выгоним, и будь готов...
Аж в животе свело от этих слов!
Душа из мрака не ушла чуть в пятки, –
Корректоры там прячут очепятки).

С утра, как хищная пиранья,
Волчица мчится на заданье.

Как-будто атомный реактор
Вскипев, ей темку дал редактор:
Пускай не долгого ума, –
Зато страшит его сума.
И знает он: явить чем глупость
Собственную, тупость
Других не суд людской отдать не худо:
Пусть будет из пираньи блюдо!

Свистит у Серой ветер меж клыков –
Так мало кто исполнить был готов
Заданье под редакторской рукой:
Иных уж нет, а те нашли покой
Вдали от дряблого ума
Того, кого страшит сума.

И лишь волчица со всех ног –
Пусть и слаба на передок –
С оскалом бешеной пираньи
Летит, чтоб выполнить заданье
(Поверьте на слово, ей-ей,
Задачка трудная пред ней:
Как исхитриться между строк,
Чтоб в предложеньях вышел толк;
Не отходя от подлой темы,
Не совершить себе измены,
Да чтоб в согласьи были гены,
А также все олигофрены,
И чтоб сказали: Все отменно,
Все вышло просто офигенно!).

Цель у таких одна: явить свой жар!
И, может статься, будет гонорар.

Но голос крови, что хорош
Когда-то был и во всю мощь
Хрипел по-волчьи о свободе,
Пропит в подземном переходе.

И как волчица ни сипит протяжно,
Увы, и вправду все выходит страшно.
(Коль нет таланта, не поможет сила,
Хоть выпей, братец, в мире все чернила.
И чем марать листы для жесту,
Используй их к другому месту.)
Но чтоб редактор не прознал о том,
Виляет Серая, как пес, хвостом!

А ввечеру одно и то ж:
Набрякшей лапой водки ковш,
Окорочок на вертеле
В вертепе том, где на стекле
Начертано неведомой рукой:
Слаба на передок? И Бог с тобой.

Волчица в старости слаба зубами стала,
Но человечьего в ней не прибавилось оскала:
Сколь ни стони, что ох! да ах!,
Слова навязли в выпавших зубах,
И налицо одни гримасы
Биомассы.

ПАЛАТА НОМЕР…

Откровения в вену мне, –
Нервы рву на сомнения:
Наяву ли, во сне ли я,
Мир во мне или вне меня.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Твое имя Никто.
Твое место нигде.
Твой удел — никогда.

РАССВЕТ

За окном в коме
Тает комок
Тьмы, слепленной из пелены лет.
Тело поет о той, чей взлет –
Падение в день из ночи,
Короче
Которой нет.

БЕЗДНА ВРЕМЕНИ

Печален наш удел, когда мы не у дел,
Ведь времени теченье безвозвратно.
Секунды как века, и пропасть глубока:
Безвременье, как бездна, необъятно.

ВНЕМЛИ

Катастрофа – теряю строфы.
Рифмы гулко гремят о землю.
Продвигаясь от штофа к штофу,
Внемлю, Господи, твоим словам!
Внемлю.
Нет ни времени, ни пространства.
Пьянство напрочь лишает сна –
Это странное постоянство дна.
Жизнь скрывается в эротизме смерти.
Смерть скрывается в эротизме жизни.
Захлебнувшиеся в эгоизме,
В ожидании смерти
Не верьте
Бодрствующим, трезвым – не верьте.
Из глубины космоса слышны крики.
Блики
Ушедших бьются о Землю.
Внемли, Господи, моим словам!
Внемли.
За тьмой заката рассвет ответа.
Эта истина не для эстета.
Планета, по-видимому, не та.
Не та планета.

ЭСТЕТ–А–ТЕТ

Прогулка с видом на закат.
Сигара. Книжка. Ужин. Чарка...
Сей образ жизни мне стократ
Дороже всякого подарка!

Когда в обед и сон, и лень,
И в мыслях только дребедень...
Когда б весь год, все время так, –
И сыт, и пьян, и не дурак!

БЫТЬ ИЛИ… БЫТЬ?

Пустая чаша бытия
Разбита вдребезги сознаньем.
Из тишины к твоим стенаньям
Шагнул однажды в страхе я.

Твой мир открыт ветрам и грозам,
В нем лед не плавится, – кипит.
И отсвет трепетных ланит
Отмечен проклятым вопросом:

Быть иль не быть? Ответ известен.
Неотвратим предсмертный крик.
Средь шума бури я притих
Как провозвестник новых песен.

ДОВОЛЬНО

Пойду, куда глядят глаза:
Где реки бег стремят привольно,
Где не колышет образа
Фитиль свечи. С меня довольно!

Прощайте, недруги мои.
Но в первый час прощайте други!
Ослабьте крепкие подпруги
И нервы тонкие свои.

ПОБЕГ

Сегодня я беспечно весел.
Вчера я был безумно зол…
Не поднимаясь с мягких кресел,
Танцую старый рок-н-рол.

Тебе с утра бежать на службу,
А мне опять строчить стихи…
Не предавая нашей дружбы,
Я пью за рифму, мужики!

Мы из весны шагнули в осень,
Ждем наступления зимы…
И нас никто уже не спросит,
Какого цвета видим сны.

Ребенком бегал я по лужам,
А стариком бреду в кабак…
Когда ты никому не нужен,
Устрой вселенский кавардак.

Я привяжу звезду за нитку,
Налью в шампанское Луны…
Простите мне мою попытку
Сбежать из вечной тишины.

СУШЬ

Синее небо царапает нёбо, першит в глотке…
Хлеба не надо, не надо денег. Дайте водки.

ПРОПАСТЬ ПРОПАСТИ

Время падает в бесконечность,
Бесконечно впадая в вечность.
Нам остались мгновенья вечности,
Растворившейся в бесконечности.

ЗАЗЕРКАЛЬЕ

Отражение отторжения.
В горле жжение, зуд, першение.
Воздух горек. Нет вдохновения.
Отторжение отражения.

ДЕНЬ

Луна куда-то делась:
Наверно, тьмы объелась…

КЛЯКСА

Эта тень на стене не по мне:
Возникает она в тишине
И, с насмешкой на волю маня,
Чернотою пленяет меня.

СЕЙ МОМЕНТ

Высокое предназначенье человека
Известно с давних лет и на века.
Как завещал наш общий друг Сенека,
Не думай о секундах свысока.

Пусть не дано в истории остаться,
Банальных истин не переписать…
Глядя на мир, нельзя не удивляться,
Но и не стоит, друг мой, горевать!

БЛИКИ

Солнце сбежало.
Стекло стекло.
Не повезло.

УХОДЯ, УХОДИ

Мой мир, расколотый на части,
Растерзанный на лоскуты,
Меня ты держишь за запястье
У самой кромки темноты.

ВЕРШИНА

Вирши, на… –
Верши, на…

ПРЕДСТОЯНИЕ

Не стучитесь. Вы опознаны.
Не просите. Не пойму.
Неба исповедь жую деснами
И глотаю синюю тьму.

АРПЕДЖИО

И счастлив я под Лизою не слыть подлизою.

НЕРВЫ В СТЕЛЬКУ

Я сегодня не в форме, я лезу на стены,
Словно конченый неврастеник.
А завтра снова я буду стоек:
Я же конченый параноик.

NON STOP

Спирали галактик упругие
Раскручиваются, звеня.
Измучили друг друга –
Гения ген и я.
Вселенной мое вселение
Не все равно ль? Смерть гоня,
Пока пространства дление,
Время ем я.

АУТОДАФЕ

Горек утренний кофе,
фе!..
Калий требуется организму –
Без него нет счастливых снов.
Рассматривая судьбу сквозь призму
Смерти, вкалываю инъекцию слов
Цианистых.
Жар под дых –
Мир затих
Сном
В ком.
Вопрос в горле костью:
Аутодафе
До кофе
Или после?

МУЗА УШЛА

В расслоении настроений
Ветер пальцами теребя,
Ты шепнула: мой милый гений,
Покидаю тебя.

В настроении расслоений
Вне себя, вне судьбы,
Я кричу, жалкий гений:
Уходя, уходи!

В КОМ ПОСТ?

Червь в духовном компосте,
Расползаюсь во внутреннем росте.

СЛЕДОПЫТ

Я тему ищу на завтрак:
Как зверь выслеживает добычу,
Выслеживаю слова в такт,
Музу кличу
Сипло. Ослаб
В узах ее раб.

Etc. :)

г. Бишкек,
2005 – 2010.

© Сергей Арбенин, 2010. Все права защищены
Произведения публикуются с разрешения автора