Дикий туризм

Рассказ-очерк из сборника «Коровы пустыни». О приключениях «дикарей» на Иссык-Куле в советское время

Из книги: Кадыров Виктор. Коровы пустыни. — Бишкек: Раритет, 2007. — 280 с., илл.

УДК 82/821
ББК 84 Р7 ‒ 4
  К 13
ISBN 978‒9967‒424‒55‒5
К 4702010201‒07

Во времена Советского Союза был очень развит внутренний туризм. Границы государства были закрыты «железным занавесом». Попасть куда-нибудь в Африку или любую другую часть света можно было только с Юрием Сенкевичем в его «Клубе кинопутешественников». Зато наша необъятная Родина предлагала невероятно красивые места типа Камчатки, Байкала, Прибалтики, Каракумов и тайги. Масса людей сплавлялась по рекам, взбиралась на перевалы и вершины Кавказа, Памира, Тянь-Шаня, лезла в пещеры. При желании можно было побывать за полярным кругом или посетить сказочные города Самарканд, Бухару, Хиву. У нас в Киргизии много замечательных мест, куда каждый год приезжали люди со всего Союза. В основном это были организованные туристы. По всей стране существовали туристские базы, с инструкторами и гидами. Народ двигался по намеченным маршрутам.

В то время существовала категория людей, которые любили бродить сами по себе, презирая организованные стада «совков». Их называли дикими туристами. Очень часто они бывали источником непредвиденных и неприятных происшествий. Дело в том, что «дикари» зачастую не имели элементарных знаний по технике безопасного нахождения в горах. Не знали об опасностях горных рек и обвалов, снежных лавин и каменных осыпей. Никто и никогда их не учил лазать по скалам и льду, преодолевать крутые снежные склоны или скрытые под снегом трещины в леднике. Но масса диких туристов лезла на сложные перевалы и штурмовала вершины. Спасательные службы, отвечающие за безопасность людей в горах, ненавидели «дикарей». Им приходилось выискивать затерянных неизвестно где туристов, если у тех происходило какое-нибудь ЧП.

Однажды мы, возвращаясь с восхождения, подвезли двух «диких альпинистов». Парни поднялись на вершину Комсомолец, высотою чуть более 4000 метров. Альпинисты-профессионалы на нее бегали бегом в начале весны, в качестве разминки перед сезоном. Наши «дикари» испытали массу приключений при восхождении, попали под снег, который достаточно часто бывает на большой высоте, устали и были горды собой. Они взахлеб рассказывали нам о своих трудностях и сокрушались, что существуют на свете люди, которые вместо того, чтобы терпеть лишения, предпочитают на отдыхе лишь «греть пузо». Подразумевались мы, ехавшие из гор на автобусе. Тогда это было роскошью. Мы частенько ходили 11 километров от конечной остановки автобуса до альплагеря пешком. Отметка в контрольно-спасательной службе и дальше, вверх на ледник, еще километра три.

«Дикари» и не подозревали, что они попали в автобус с альпинистами.

Но бывали случаи, когда я сам выступал в роли «дикого» туриста. Я люблю попадать в незнакомые места и открывать новый мир. Особенно мне нравится познавать Кыргызстан. Большинство людей, живущих в городах, даже не представляют себе, какие красоты находятся не так далеко от дома.

Летом 1974 года я должен был «закрывать» второй разряд по альпинизму в альплагере «Ала-Арча». До смены в альплагере еще было время, сессия в институте сдана, и я решил немного размяться. Я пригласил своего школьного друга Володю Шестопалова в трехдневный поход через ущелье Чон-Кемин в направлении к горному озеру Кёлькогур и далее, через перевал Тору-Айгыр, к озеру Иссык-Куль.

Вход в ущелье Чон-Кемин зажат горами. Река пробила себе узкий глубокий каньон сквозь эту преграду на пути к месту слияния с Чу, которая несет воды дальше в Золотую долину, как издревле называли Чуйскую долину люди.

Спешащие на Иссык-Куль люди и не догадываются, что за узкой тесниной открывается благодатная земля Чон-Кеминской долины. Кругом поля картофеля, села и яблоневые сады.

Первое посещение этой долины глубоко запало мне в душу. После успешной сдачи вступительных экзаменов в Политехнический институт новоявленных студентов отправили на сбор замечательной чон-кеминской картошки. Мы больше двух месяцев выцарапывали сей нужный стране корнеплод из земли и складывали в мешки. Как ни тяжела была эта работа, я успевал осматриваться по сторонам и отметил густые леса, растущие высоко по склонам гор, окружающих долину. Вместе с картошкой я извлекал массу осколков от средневековой керамики. Позднее я узнал о древнем городе, который в Средние века существовал в том месте. А тогда я решил, что обязательно вернусь в эти края.

И вот вместе с Шестопалом мы едем в Чон-Кемин! Муж моей старшей сестры Агиз, направлявшийся на машине в пансионат на берегу Иссык-Куля, согласился подвезти нас до села Быстровка, откуда мы намеревались добраться до Чон-Кемина на автобусе. Агиз недоумевал: зачем нужны такие сложности, чтобы добраться до озера? Предлагал за два часа довезти до того места, которое мы предполагали достичь через три дня, но мы наотрез отказались.

Нам повезло: попутная машина доставила нас из райцентра Новороссийка, расположенного в Чон-Кеминской долине, до лесничества далеко вверх по ущелью. Преодолев бурную реку по узкому мостику, висевшему над ревущей водой на стальных тросах, мы с Володей поднялись по крутому каменному склону, поросшему елями. Склон оказался гигантской плотиной. За завалами скрывались небольшие озерца, затянутые порослью. И, наконец, последний взлет, и нашему взору предстало удивительное зрелище – аквамариновое озеро в оправе скал, поросших елями. На его поверхности резвились серебристые зайчики, рожденные солнцем. В завальной части, куда мы выбрались, лежали голые стволы давно погибших елей. На противоположном берегу, менее лесистом, высилась стена хребта Кунгей-Алатоо. За ним лежала Иссык-Кульская котловина с заветным озером.

Мы с Володей нашли зеленую поляну, выходящую прямо на берег озера, и поставили палатку. Вокруг нас возвышались скалы и сосны. На поляне обнаружилась большая семья грибов. Это были гигантские дождевики. Так что на вечер у нас было замечательное блюдо из жареных грибов.

Утром мы связали вместе несколько бревен, лежавших возле запрудной части озера. На этом импровизированном плоту, вооруженные широкими сучьями вместо весел, мы отправились в круиз вокруг береговой линии озера. Дно резко уходило в глубь, это были склоны гор, затопленные когда-то водой. Я нырнул в озеро и тут же с громким криком выскочил назад – вода была ледяная.

Представьте себе двух девятнадцатилетних парней, воспитанных на романах Жюля Верна и Майн Рида, Буссенара и Купера, Саббатини и Стивенсона, Джека Лондона и Кервуда, и вы поймете, какие чувства испытывали мы, плывя на небольшом плотике по водам горного озера. Вокруг нас была девственная природа, не тронутая человеком. Да и самих представителей рода людского не было видно поблизости. Только синяя вода, скалы, уходящие в озеро, и высокие ели, словно зрители в гигантском амфитеатре. Над ними горные хребты. И над всем миром синее небо с золотым сверкающим шаром, дающим жизнь всему живому. Мы чувствовали себя пионерами у истоков Саскуиханны.

Я вернулся в Чон-Кемин четыре года спустя. Уже вместе со своей женой Светой и ее шестилетней дочкой Татьяной. Я жаждал показать ей затерянное в горах чудесное озеро.

По дороге нас подобрал грузовик, перевозивший юрты и домашний скарб современных кочевников на джайлоо – летние высокогорные пастбища. Мы проехали лесничество, откуда начинался путь на озеро Кёлькогур. Машина шла дальше, и я решил воспользоваться оказией и посмотреть новые места.

Ущелье Чон-Кемин тянется параллельно северному берегу озера Иссык-Куль вплоть до села Бозтери. В нескольких местах есть перевалы, через которые киргизы-чабаны гонят скот на летние пастбища из пустынной зоны Приисыккулья. Через один из них я и рассчитывал пройти к Иссык-Кулю. Хотя восточная часть Чон-Кемина более сурова. Это самая высокая часть хребта Кунгей-Алатоо. Здесь вздымается на 4770 метров выше уровня моря красавец пик Чоктал. Да и сам перевал, через который мы намеревались идти, был на отметке 3889 метров. Перевал Тору-Айгыр был ниже, всего 3236 метров. Шестьсот пятьдесят метров по вертикали – это много в горах. Выше 3500 метров на северном склоне уже находится зона вечных снегов. Поэтому я немного волновался. Насколько будет проходим перевал? Будет ли лед? Со мной была жена, не имеющая опыта хождения в горах, и маленькая дочка. Справимся ли мы с поставленной задачей?

Кунгей-Алатоо с тюрского переводится как «обращенный к солнцу». Терскей, охватывающий горное море с юга, переводится как «отвернувшийся» от светила.

 Машина добросила нас до верхней границы еловых лесов, выше шли альпийские луга. Мы поставили палатку в начале ущелья Орто-Кой-Суу, которое вело на перевал Кёк-Айрык.

Утро нас встретило белым безмолвием. Пока мы спали, выпал снег. Вместо синего неба и зеленых холмов палатку окружали заснеженные горы и плотный туман, в котором тонули верхушки елей и скал.

Я решил сходить на разведку, оставив жену с дочерью в палатке. Пройдя вверх около полукилометра, я обнаружил отару овец, сбившихся в кучу между валунами. Не заметив поблизости чабанов, я продолжил подъем. Туман еще гуще обступал меня со всех сторон. Я видел лишь уходящий вверх каменистый склон, скрывающийся в белесом молоке тумана.

Через некоторое время впереди послышался стук копыт, и вскоре из тумана показался человек, ведущий на поводу лошадь. Его сопровождали два грозного вида лохматых пса.

Приблизившись, я заметил, что к седлу приторочены туши двух окровавленных баранов.

Поравнявшись с чабаном, я поинтересовался, где находится перевал, в каком он состоянии и сколько времени понадобится, чтобы дойти до него. По словам пастуха, перевал был недалеко – в двух часах ходьбы и абсолютно легок в преодолении. В свою очередь чабан спросил, не заметил ли я где-нибудь отбившихся от стада баранов. «Ты не слышал? Я всю ночь стрелял, от волков отбивался. Напали на отару. Четырех баранов потерял. Вот двух нашел», – ткнул он в сторону висевших у седла разодранных надвое несчастных животных. Я ответил, что, наверное, шум реки заглушил его выстрелы, мы ничего не слышали.

Еще немного пройдя вверх и не различая ничего в тумане, я решил спускаться за женой и дочкой.

Мы поднимались целый день, пока по осыпям не подошли к снежнику, лежащему под перевалом Кёк-Айрык. Видимо, на лошади да при спуске чабану показался близким путь с перевала до его стоянки у входа в ущелье Орто-Кой-Суу. Нам же с рюкзаками и маленькой девочкой, не желавшей все время идти вверх, этот путь показался бесконечным. Мы остановились на ночевку перед снежником.

Вечером мимо нас прошли две отары овец, спускавшихся с перевала. Иссык-кульские чабаны гнали их на летовку в Чон-Кемин.

Поутру, выйдя из палатки, я обнаружил одинокого барана, который в страхе прижимался к нашему брезентовому жилищу. Он каким-то образом отстал от проходивших отар и, боясь стать добычей волков, нашел нашу палатку. Уходить в одиночку баран не хотел и не отходил от нас.

Внизу я заметил фигуры трех людей, медленно поднимавшихся к месту нашей стоянки.

Небольшой ручеек, вчера струившийся поблизости, исчез, превратившись в ледовую хрустальную змейку. Поэтому я набрал в котелок снегу и поставил на весело шумевший примус.

Вскоре подошли гости. Это оказались горе-туристы из Алма-Аты. Двое мужчин и мальчик лет тринадцати. Хмуро поздоровавшись, они собирались продолжить свой путь к перевалу, но я остановил их, пригласив выпить горячего чая. Заметив, как они берут кружки с живительным напитком, охватывая их дрожащими руками, с каким наслаждением смакуют каждый глоток, я решил порасспросить об их путешествии.

На меня хлынул поток жалоб и стенаний. Говорил, в основном, мужчина, который вместе с сынишкой поддался на уговоры товарища за субботу-воскресенье сбегать на Иссык-Куль. Идти им пришлось через два перевала – Озерный в Чон-Кемин и наш Кёк-Айрык. У них не было ни палатки, ни примуса. Предполагалось, что спать они будут под чистым звездным небом, а готовить будут на весело потрескивающем костре.

В первую же ночь их надежды были разрушены. Спать им пришлось под снегом, и не было никакой возможности развести костер. Деревья остались далеко внизу. Вторая ночь была не слаще.

Я быстро приготовил им каши и накормил. Это была их первая горячая пища за два дня. Отогревшись, они поспешили наверх.

Несколько часов спустя мы стояли на перевале. Светило солнце. Над нами было голубое небо. Далеко впереди и внизу в гигантской чаше из гор лежало огромное синее озеро Иссык-Куль. До него еще полтора суток пути. Мы были счастливы. Хотя при подъеме по снежнику я очень сожалел, что не взял страховочную веревку. Склон был достаточно крут, мы поднимались по твердому насту, и я боялся, что при неосторожном движении Татьяна соскользнет вниз. Падать там было куда. А дочке было всего шесть лет. Но, к счастью, все обошлось.

В последний свой «дикий» поход по Чон-Кемину я пошел через два года. У меня был друг Сережа Сухотерин. В детстве он часто отправлялся в походы со своим отцом, и у Сергея остались приятные воспоминания о жизни в горах. Зная о моих пристрастиях, Сухотерин просил взять его с собой в путешествие.

И вот, это было в 1980 году, мы отправились по маршруту, который шесть лет назад прошли с Володей Шестопаловым.

Ночевали мы недалеко от озера Кёлькогур в юрте чабана. Накануне он нас угощал кумысом, а мы его водкой. Весь вечер мы поочередно палили из хозяйского карабина по консервным банкам, устроив соревнование на меткость. И, в конце концов угомонившись, остались у гостеприимного хозяина на ночевку.

Утром погода была замечательная, и мы без особого труда добрались до озера Кёлькогур. Переночевав там, взошли на перевал Тору-Айгыр. Озеро Иссык-Куль лежало перед нами, как на ладони. Хотя до него было, по прямой, не менее тридцати километров.

Спуск, казалось, не сулил нам ничего необычного. Преодолев пустынные пространства, поросшие невысокой травой и колючими подушечками аканталимонов, мы подошли к красному скалистому гребню, преградившему наш путь. Я вспомнил, что с Шестопаловым здесь мы проехали на попутке-грузовике, который возил фляги с кумысом с джайлоо в село на берегу Иссык-Куля. Дорога вилась по пересохшему руслу каньона среди красных скал. Поэтому мы с Сергеем смело вошли в ближайший мощный каньон. С каждым шагом я убеждался, что мы выбрали правильное направление. Дно каньона, покрытое слоем песка, было достаточно широкое, чтобы по нему могла проехать машина.

Мы весело шагали вниз, когда вдруг очередной поворот сухого русла вывел нас к пятнадцатиметровой пропасти. Дальше дороги не было. В древние времена, когда по каньону текла река, тут гремел водопад. Вокруг поднимались скалы.

Оставив Сергея внизу, я отправился на разведку. Поднявшись на правый гребень, я увидел за ним внизу небольшую речку. Мы решили спускаться вдоль нее. Была большая опасность, что ниже может оказаться еще один водопад. Но мы надеялись, что все обойдется.

Речонка была тесно зажата скалами. Нам пришлось идти прямо по руслу по колено в воде. Каждый поворот каньона образовывал небольшой водопадик, от одного до полутора метров высотой. Но под каждым из них была выдолбленная водой ванна, в которую мы погружались по грудь, прыгая с порога. Возможности обойти узкое место по скалам не было.

Красный хребет, носящий название Кызыл Кёль-Тёр, к счастью, оказался не таким большим, и вскоре река уже бежала по относительно ровному месту. Берега сплошь поросли камышом и колючим кустарником. Мы решили продолжать идти прямо по воде. Русло речонки было вполне ровным и удобным.

Через несколько километров мы, наконец, выбрались из воды и пошли по плоскогорью, ведущему к берегу Иссык-Куля.

Сверху палило жаркое летнее солнце, под ногами была выжженная каменистая пустыня. Наши ноги, обутые в кеды с тонкой подошвой и размягченные многочасовыми блужданиями по воде, болезненно отзывались на каждый камешек, попавший под ступню. Дорога, словно изощренное средневековое орудие, сплошь было покрыто этими ненавистными камнями. Испытание усугублялось тем, что мокрые носки безжалостно терли подошву. Стиснув зубы, мы стремились вперед к долгожданному берегу.

Когда, изможденные, мы вышли к Иссык-Кулю, скинули опостылевшую обувь и погрузили в благословенные воды озера свои натруженные ступни, казалось, вода закипела вокруг ног. Минут пятнадцать мы молча наслаждались бальзамическим действием нашей «горной жемчужины».

Потом мы с Сергеем осмотрелись. Мы попали на приличный «дикий» пляж. Невдалеке находилась роща из небольших деревьев. Берег устилал роскошный песок. Песчаное дно озера резко уходило вглубь, позволяя плавать и нырять в свое удовольствие. На противоположной от нас стороне бухточки рыбачили два парня. Возле них стояла машина. Это был ГАЗ с будкой. Обычно такие машины служили испытательными лабораториями. В рощице мы заметили «Волгу» и рядом двух мужиков на пикнике. Видимо, это были какие-то местные партийные бонзы. Мы вспомнили о еде и тоже засуетились.

Поставив палатку, я принялся чистить картофель. Было всего три корнеплода. Это был весь наш оставшийся пищевой запас. Правда, был еще пакетик сухого супа, но у нас не было воды. Парадокс, мы целый день буквально купались в этой живительной влаге и не запасли ни капли, рассчитывая найти ее на берегу. Сергей отправился на розыски питьевой воды.

Вернувшись, он обрадовал меня, что мы приглашены через два часа на уху к ребятам, с которыми Сергей познакомился. Это были наладчики медицинской аппаратуры, уже два месяца находившиеся в командировке. Воды у них было мало, и они отлили Сухотерину около полулитра на чай. Я решил попробовать счастья у партийных бонз.

Два кругленьких киргиза, сидевших в тени дерева перед расстеленным дастарханом, благосклонно выслушали мою просьбу. Узнав, что мы спустились с гор и пришли из Чон-Кемина, они, подогретые бутылочкой коньяка, прониклись состраданием и протянули мне бутылку минеральной воду: «Все, что есть, друг». Подумав, добавили оставшийся от пиршества солидный кусок копченой колбасы и штуки четыре больших чебурека. Потом отыскался недоеденный ломтик соленого балыка.

Около палатки Сергей вытаскивал уже готовый картофель. Когда я показал ему свалившуюся с неба добычу, он издал торжествующий вопль, и мы набросились на еду.

Через час нас, сыто дремавших в палатке, разбудил гонец с вестью о готовности обещанной ухи. Мы с Сергеем ошарашено смотрели друг на друга. Но выказать неуважение к проявленной заботе мы не могли. Пришлось идти и есть рыбный суп.

На этом наши приключения не закончились. Утром, проснувшись, мы обнаружили, что не можем передвигаться как нормальные люди. Было больно вставать на ступни. Мы выползли из палатки и осмотрели подошвы. Оказалось, что они вздулись огромным пузырем. Это была одна сплошная мозоль. Вода, камни и бесконечная ходьба сделали свое черное дело. Мы могли передвигаться только на четвереньках. Огорченные, мы добрались до воды. Искупавшись, мы разлеглись на пляже и горестно размышляли об утрате прямостоящего способа передвижения. Любая попытка встать на ноги завершалась диким криком и резкой болью.

Лишь к вечеру мы вспомнили о другой опасности, подстерегающей незадачливого отдыхающего на берегах Иссык-Куля. Озеро лежит на высоте 1600 метров выше уровня моря. И ультрафиолет буквально сжигает кожу неподготовленного человека. К вечеру нас с Сергеем знобило. Кожа спины горела так, словно ее долго били, а потом натерли перцем. Ночь прошла в адских муках.

Хорошо, что на следующее утро наши наладчики собирались возвращаться во Фрунзе. Сердобольные знакомцы прихватили с собой и нас.

Когда мы шли по направлению к Сухотеринскому дому, выйдя из машины, прохожие шарахались от нас и с испугом вглядывались в наши горевшие пунцовые лица. Каждый наш шаг отзывался резкой болью, и в ответ на нее мы глухо рычали. Тяжелые рюкзаки садистки врезались в обугленную кожу обгоревших плечей. Это был самый скорбный мой путь.

Бабушка Сергея нашла нас по тихому стону, доносившемуся из беседки в центре сада. Мы уже более получаса лежали в ней без сил. Нам пришлось пройти с километр с места нашей высадки.

И до этих походов и после я попадал в разные жизненные ситуации. Возможно, они лягут в основу других моих рассказов. Но самое главное, что я хотел бы сказать всем «диким» туристам: путник подобен слезе на реснице, достаточно одного мига и она скатилась. Надо постоянно помнить об этом. Вас ждут дома родители, жены и дети. Вы в ответственности за них. Ваш риск должен быть оправдан. Конечно, жизнь становится скучной без приключений. Но самое захватывающее приключение – сама наша жизнь. Берегите ее.

Скачать текст книги «Коровы пустыни»

© Кадыров В.В., 2007. Все права защищены
© Издательство «Раритет», 2007. Все права защищены
Произведение публикуется с письменного разрешения автора и издателя